Врата рая
Шрифт:
И чем все кончилось? — подумала она с горечью. Уведомление о потере работы и выходное пособие; приличное, правда, можно протянуть пару месяцев, не трогая сбережений. Стоило торчать на работе лишние долгие часы!
Пока Дрю вносил ее багаж, Эмили наслаждалась давно знакомыми запахами: лимонная мастика, большая свеча в горшке на полке маленького кирпичного камина чуть пахнет корицей, что-то похожее на аромат свежего овсяного печенья с изюмом.
В старинном деревянном ящике рядом с камином покоятся игрушечные автомобильчики, сделанные дедом для ее братьев: двоюродных и сводного.
Когда бабулю выпишут, когда Эмили будет твердо знать, что делать дальше, тогда она и расскажет и о ребенке, и о потере места, и о подлости проходимца Чарли. Сейчас только она сама, Дрю, да еще его брат, Кэйл, знают, что она будет матерью. На два человека больше, чем нужно.
Хлопнула сетчатая дверь.
— Куда это отнести? — спросил Дрю.
У Эмили отказали голосовые связки. Какие мышцы, напряженные от тяжести чемоданов, и эти большие кисти... Она смотрела, точно завороженная.
— Эмили? Вы не собираетесь опять падать в обморок?
Она покачала головой и показала на коридор.
— Какая комната? — крикнул он уже из коридора.
— Вторая налево. — Ну вот, все в порядке, только не надо пялиться на него, точно дурочка.
В животе заурчало, напоминая, что она ничего не ела после того, как вышла из самолета.
Эмили направилась на кухню. Конечно, бабушка запаслась любимыми кушаньями внучки. Эмили полюбовалась миской творога с ломтиками свежей клубники и сухариками, заглянула в холодильник поглубже, достала нарезанный сыр и поставила на кухонный стол.
— Вы ели? — спросила она, когда Дрю вернулся в кухню. Кулинарные таланты бабушки не передались ей. Случалось справляться лишь с приготовлением сэндвичей с жареным сыром и супа из банки.
— Вообще-то нет. — Он вытащил из кармана брюк мобильник. — Я думал заказать, чтобы принесли. Что-нибудь тайское, или итальянское.
Эмили сморщила нос. Тяжелая, острая еда — что будет с ее желудком?
— Что-нибудь не столь экзотичное, пожалуйста. Как насчет жареного сыра и консервированного супа?
— Скучно, — ответил он и принялся нажимать кнопки на телефоне.
Сексуальность его губ в сочетании с чарующим светом в глазах снова заставила частить ее пульс. Это испытание, подумала Эмили. Она поклялась отказаться от мужчин, и вот нечто невидимое, но со злодейским чувством юмора, испытывает ее решимость. Что же, она в жизни еще не завалила ни одного экзамена и теперь не завалит. Не следует даже думать, насколько ее горячит и волнует один только взгляд на него.
— Сэндвич с беконом, салатом и помидором — это достаточно интересно? — Может быть, он сам и поджарит бекон? — у нее он обычно превращается в угли.
Дрю закрыл телефон и спрятал его в карман, пожал плечами — этими невероятными плечами регбиста.
— Можно помочь?
Наверняка у него под одеждой ангельские крылья. Жаль, что ей это не интересно. Это
все беременность и вызванный ею гормональный всплеск. Вот почему ей так хочется поискать крылья на этом великолепном теле: раздеть и поискать.— Приготовьте бекон, а я сделаю остальное.
Дрю занялся беконом, а она накрыла на стол.
Случайно Эмили бросила взгляд на его блокнот на столе.
Аж тринадцать телефонных номеров? И тринадцать разных женских имен.
Эмили оглянулась на него через плечо.
— Ничего себе!
— Извините?
— Э-э... — Она даже не заметила, что произнесла это вслух. — Вы всегда пользуетесь таким спросом, или это распродажа?
Он слегка наклонил голову, и на красивом лице появилось удивленное выражение.
— Вы о чем?
Эмили закатила глаза. Она с самого начала поняла, что он соблазнитель. Очень опасен для девочек, у которых вошло в привычку выбирать неподходящих мужчин.
Она взяла со стола сшитые листки и начала читать:
— Линн, Каренна, Дора, Элис, София и — э... — извините — Тиффани. — Засмеявшись, она продолжила: — Венди, Френчи... Интересно, чем эта знаменита... Дебби, Аманда, Тилли, Нина, и... — Она поднесла запись ближе к глазам, но последнее слово прочесть не смогла. — Г.б. — что это? Горячая баба?
Его губы изогнулись в злодейской улыбке.
— Нет, — насмешливо проговорил он, — это сокращение: Ганнина булочная.
Эмили брезгливо кинула блокнот на стол.
— Мне не интересно, что общего у чертовой булочной и чертовой дюжины женщин.
— Раз вы спрашиваете...
— И не думаю.
Неправда, сказал насмешливый блеск в его глазах.
— Дебби — моя тетка, — объяснил он. — Аманда — невеста моего брата, а Тилли — мой лучший друг.
— Странное имя для парня. — Эмили достала из шкафа тарелки и суповые чашки.
— Потому, что мой друг — женского пола. Почему-то ее это не удивляет.
— Дебби звонила, чтобы спросить, не смогу ли я в воскресенье в полдень забрать из булочной торт для девичника Аманды.
— Вам незачем объяснять мне все это.
— Тилли, — продолжал он, не обращая на ее слова внимания, — хотела сообщить мне, что она купила свадебный подарок для Кэйла и Аманды, а моя будущая сноха интересовалась, нашел ли я то, что она хочет подарить моему старшему брату по случаю получения им чина лейтенанта.
Эмили передала Дрю тарелки и, скрестив руки, поглядела на него с недоверием.
— Остальные женщины в списке — тоже ваши родственницы?
Он пожал плечами, и улыбка стала смущенной. Да какая ей разница? Мужчины ее больше не волнуют.
Через четверть часа они сидели у круглого дубового стола на кухне. Дрю раскопал в холодильнике индейку, и вместо банальных сэндвичей они лакомились поджаренными булочками с индейкой, искусно приготовленными Дрю. Сама она о подобных кухонных достижениях не могла и мечтать.
Эмили смотрела на Дрю через стол. Право, он слишком сексуален и опасен, но думать сейчас об этом не время. И время это никогда не наступит, строго напомнила она себе. Пусть гормоны сходят с ума — у нее есть вопросы, весь день вертящиеся в голове, на которые надо получить ответы.