Вредная. Запретная. Моя

Ага! Вместо того чтобы быстро одеться и свалить из этой квартиры, я приступила к обыску. Конечно, это было громко сказано — с тряпками в шкафу сразу стало все ясно, а вот стол… В нем нашлось несколько книг со скучными обложками. Какая-то мелочевка типа наушников, брелоков, ручек. Еще два ящика были заперты. Я облазила весь стол, заглянула в шкаф — ни намека на ключи. Так и уехала домой на такси, не выяснив, что он в столе прячет. Наверняка ничего интересного, но мне зачем-то было нужно в этом убедиться.

Зачем?!

Когда машина остановилась у моего дома, все мысли о Леше мигом вылетели у меня из головы. Метрах в двадцати, дальше по улице, стояла черная тачка. Обычно у нас здесь не стоят — парковки нет, а штрафы конские. И если бы не минувший побег от Аракчеева, то я не обратила бы внимания, а тут пошла прямо к машине. «Субару», кстати!

Внутри явно кто-то был. Я постучала по затонированному стеклу, держа телефон наготове. Если выгорит, Артурчик надолго от меня отвалит.

Стекло медленно сползло вниз.

— Привет! — Я ласково улыбнулась, глядя на небритую морду. — Меня ждете?

Мужика узнала сразу — этого уголовника я видела у входа в клуб, где он меня с Антоном поджидал.

— Че? — набычился он.

Я быстро поднесла телефон к его морде, сделала фотку и рванула к своему дому. За спиной полился мат, хлопнула дверь автомобиля, но я уже подбегала к подъезду. А там рядом стояла будка с охраной. Напоследок еще успела сфоткать «субару». Ну красота же!

У квартиры меня, слава богу, никто не караулил. Как же здорово оказаться дома! Душ, кофе и… пост в соцсети. Давно я туда ничего не выкладывала, да, Артурчик?

Личка тут же взорвалась от сообщений. Писали в основном журналисты и блогеры, пара бывших подружек даже засветилась. Я никому не отвечала, а выжидала звонка. Ну или, на худой конец, войса от Артурчика. А нет, позвонил!

— Ты совсем мозг отключила, Саша! — прорычал Аракчеев, когда после семи гудков я приняла его вызов. — Убери этот чертов пост, дура! Или пожалеешь!

Истерит как баба. Забавно даже: раньше я считала, что это властность в мужчине так проявляется.

— Еще раз назовешь меня дурой, урод, и я заявление в полицию на тебя подам. Что преследуешь. И столько интервью раздам, что из всех утюгов меня слышать будешь, ясно? У меня личка ломится от предложений! Все федеральные каналы уже отписались! И не только они, милый!

— Где ночью была, шлюха?! С кем? — взревел Аракчеев.

Он меня словно не слышал. Точно патология, прав был Леша.

— Рот свой вымой с мылом и послушай. Ты так ссышь из-за своей репутации, что даже сам меня якобы бросил, а? Так вот, будешь за мной следить, в дерьме извожу так, что не выплывешь, козлина! И чтоб ты спать вообще перестал — я этих уродов еще у клуба той ночью запомнила. Ну и гондон же ты, Аракчеев!

— Где ты была? — Теперь Артур не орал, голос его был спокойным и очень злым. — Еще раз спрашиваю, с кем ты ночевала?

Меня так и подмывало выложить Артурчику, что он ноль в постели по сравнению с обычным приезжим стажером, но удержалась. Не хотела, чтобы у Смирнова были из-за меня проблемы. Он реально дважды уже спасал меня.

— Убери от меня своих псов, Артур, и отдай мне папины деньги, — холодно произнесла я. — А то узнаешь, на что я способна.

— Не льсти себе! Ты обычная избалованная шлюха…

Я нажала на отбой. Пост, конечно, удалять не стала, но и на вопросы в личке не ответила. Пусть побесятся!

В «Каприз» завтракать не пошла, обнаружила на кухне йогурт. Раньше что-то покупала домработница — я просто говорила, что именно мне нужно. Потом она половину выбрасывала, потому что продукты портились, а может, и себе забирала. А теперь придется самой что-то решать. От кислых мыслей меня отвлек звонок Вано — договорились с ним завтра показать машину покупателю, а на следующей неделе кольцо ювелиру продавать. Денег почти нет. Никогда не думала, что такое вообще возможно.

Хотя и такая ночевка, как сегодня, мне тоже в голову прежде не приходила. На мобильном было несколько пропущенных вызовов, в том числе и от Реджи, но я решила не перезванивать. Зато когда на экране высветился незнакомый номер с итальянским префиксом, я ответила.

— Alessandra, cara! Salvami per favore…* — Лоренцо говорил взволнованно, а я понимала, что соглашусь. В глаза захотелось посмотреть одному челу, который утром даже не попрощался.

Когда через полчаса я подходила к веселенькому оранжевому «Ламборгини», где меня ждал мой итальянский дедок, то засекла папарацци с камерой, но вот «субару» уже не было. Отлично!

Уже в машине, когда мы отъехали, я получила эсэмэску с того номера, с которого мне презенташку вчера прислали.

«Привет! Проснулась?»

– ----------------------

*Александра, дорогая. Спасите меня, пожалуйста…

— A cosa stai sorridendo?* — спросил меня Лоренцо, когда я спрятала телефон в сумочку.

Я снова улыбнулась и не стала отвечать. Леше, кстати, тоже не ответила. Пусть малость помучается. Не сказал вчера, что это он мне прислал презентацию. Интересно, почему потом все удалил? Вопросов к Смирнову у меня накопилось множество, но больше всего мне хотелось просто его увидеть. Я чуть привстала и поправила брюки. Шикарный бирюзовый костюм Versace, под него даже белье надевать не обязательно. Я с нетерпением предвкушала реакцию Леши.

Пусть Смирнова не будет на переговорах, но я не сомневалась, что обязательно встречу его. В крайнем случае, найду Реджи, она должна помочь.

Здание компании располагалось в одном из переулков рядом с Тверской. Теперь понятно, как Лешу занесло в кофейню. Бритиши уже приехали, и овца Лидия активно крутила своей тощей задницей перед ними.

Повернувшись спиной к троице, я сделала селфи на их фоне и отправила пикчу* на телефон Леше.

Не успела я узнать его реакцию, как нас с Лоренцо тут же повели на второй этаж. Я невольно сравнивала их интерьеры с теми, какие привыкла видеть в офисе у Артурчика или у папы. Обстановка здесь была скромнее, но в целом выглядела неплохо. Пастельные тона, простая функциональная мебель. Аракчееву бы тут не понравилось. А мне в самый раз.

Мы очутились в небольшом кабинете, где был накрыт стол как в ресторане. Я ухмыльнулась, посмотрела на официантов, потом на закуски на столе.

— Еда из «Турандот», — сказала я Анатолию. — Мило, но обыденно.

Гендиректор чуть покраснел, но не стал спорить.

Разговор шел на двух языках — английском и итальянском. После вчерашнего мне было уже не так страшно. Я грустно разглядывала свою тарелку, полную еды, потому что не удавалось даже вилку в руку взять.

Спасибо моему сердобольному пеньку Лоренцо, он перед подачей горячего велел всем поесть, так что я налегла на закуску и салаты.