Вредные игрушки
Шрифт:
И я сказал об этом Алешке.
– Да они спят давно уже, - он взбил кулаками подушку и, отвернувшись к стенке (к переборке, как говорят моряки и речники), проворчал: - Чего и вам желаю.
Но, видно, и у него совесть не совсем была спокойна. Он опять повернулся ко мне и сказал:
– Ну, иди! Снимай «Илью Муромца» с мели.
Вообще, он прав. Пока наш пароход сидит всем брюхом в песке, мы ничем островитянам помочь все равно не можем. Надо ждать до утра.
– Слушай, - вдруг вспомнил Алешка.
– Это, значит, в шлюзе, помнишь, они взвыли, да?
– А кто же еще?
– А
– Волна сильно качнула пароход, вот они и включились. Они же неисправные. И сейчас тоже. Ты не заметил, пароход немного встряхнуло? Видно, близко какой-нибудь буксир прошел и развел волну.
Алешка замолчал, засопел носом.
Я тоже нырнул под одеяло и закрыл глаза…
– Слушай, Дим, а знаешь, о чем я еще догадался?
– Завтра расскажешь, - буркнул я.
– Спать хочется.
– Капитан нарочно всех пассажиров с парохода разогнал - кого в город, кого на остров, чтобы без свидетелей эти вредные игрушки разгрузить, понял? Ну, я ему устрою!
«Не завидую капитану», - сквозь наступающую дрему подумал я. Перед моими глазами мягко заиграли волны, побежали по ним солнечные блики. После всех трудностей и волнений так приятно было погружаться в глубокий сон.
Но не тут-то было.
В дверь забарабанили. Похоже, ногами.
Я даже вздрогнул и заорал, как бешеные игрушки:
– Кто?
– Мы, - запищало за дверью.
Это были тети-Гелины близнецы.
– Вы спятили, друзья?
– разозлился я.
– Ночь на всей Волге, все спят.
– А мы не спим, - проныли они дуэтом.
– Мы боимся.
– Им, наверное, страшный сон приснился, - предположил Алешка.
– Впусти их, жалко.
– Чего - впусти? Пусть идут к своей иностранной тете.
– А ее нет, - заявили в два голоса близнецы.
– Она исчезла. Потерялась.
Так… Еще интереснее.
Я соскочил с койки, включил свет и впустил в каюту зареванных близнецов.
Они были в одних пижамах и тут же шмыгнули к Алешке под одеяло.
– Ну, - нахмурился я.
– Рассказывайте, куда тетку девали?
– Мы не девали! Она сама девалась!
– Говорите по одному, не все сразу.
– Они когда вместе говорят, такое впечатление, что их не двое, а в десять раз больше.
Немного поспорив, кто будет рассказывать, они согласились, что старший. Который на пять минут.
– Мы спим, - начал Тедька.
– А потом как проснемся! А тети Гели нигде нет!
– А когда засыпали, она была?
– уточнил Алешка.
– Не совсем.
Очень понятно. Наполовину, что ли?
– Она сказала: «Спите сейчас же. Я на минутку выйду. Закат посмотреть».
Посмотрела тетя Геля вечерний закат… Уже утренний рассвет начинается, а ее нет. Странно. Не могла она близнецов одних ночью оставить. Она и днем-то их за руки держит.
Мы с Алешкой переглянулись и стали оде-ваться.
– Сидите здесь, - сказал я братьям.
– Ничего не бойтесь. А мы сейчас найдем вашу тетушку.
– И мы выбрались на палубу.
Начинался рассвет. Было холодно и неуютно. Даже дождик немного моросил.
Мы обшарили все палубы, даже ведра в скамейке перевернули. Прошли на нос. На корму. Спустились вниз. Опять поднялись
на верхнюю палубу. Со всех шлюпок содрали брезент, хотя прекрасно понимали, что тетя Геля в шлюпку не полезет.Нигде ее не было.
А потом Алешка сказал:
– Дим, может, она на дискотеке задержалась и теперь уже спит давно в своей каюте, а мы лазаем везде, как обезьяны.
– Если бы так… - Я вздохнул.
– Она бы сейчас весь пароход разбудила - близнецов искать. Ладно, пойдем проверим.
И мы пошли в седьмую каюту. Постучали в дверь - тишина. Ни ответа ни привета. Постучали погромче. Та же реакция.
Я нажал ручку, приоткрыл дверь, просунул голову и позвал:
– Тетя Геля! Близнецы у нас. Не волнуйтесь.
Она и не волновалась. А если и волновалась, то в каком-то другом месте. Потому что в каюте ее не было. Только сочился в иллюминатор слабый утренний свет.
Мы вошли, осмотрели каюту и не обнаружили ни следов борьбы, ни следов поспешного бегства. Только разворошенная койка близнецов. А койка тети Гели аккуратно застлана и накрыта покрывалом.
Загадка века… Исчезновение человека…
Тут я немного растерялся: что делать? И куда близнецов девать? Мы ведь даже их адреса не знаем, не то что родителей.
Хочешь не хочешь, а придется идти к капитану. В конце концов, хоть он и жулик, но отвечает за все, что происходит на борту вверенного ему судна. И за каждого пассажира.
– Иди к детишкам, - сказал я Алешке, - посиди с ними, а я разбужу капитана.
– И я поднялся на палубу.
Перед дверью капитана я набрался храбрости и постучал.
– В чем дело?
– раздался после долгого молчания сонный бас.
– Извините, капитан, но у вас пропал один пассажир.
Опять молчание, громкий зевок, недовольный ответ:
– Он на острове, завтра заберем. И его, и всех остальных.
– Его нет на острове, - поспешно сообщил я, потому что бас капитана уже плавно переходил в храп.
– Как это нет? Кто такой?
– Ангелина Петровна.
Тяжелый вздох, кряхтенье, скрип койки - повернулся капитан на другой бок.
– Завтра, дорогой, все завтра. Ангелина Петровна наверняка племянников где-то отлавливает. Спи!
Не нравятся мне такие капитаны. Он должен был поднять тревогу, собрать весь экипаж и бросить его на поиски. А он рассуждает так, будто для него это не новость, и он прекрасно знает, где находится тетя Ланч. Только не говорит…
Я вернулся в нашу каюту. Близнецы спали на Алешкиной койке, а мой брат сидел на моей, поджав ноги.
– Я им сказку рассказал, и они вырубились, - сообщил он.
– Какую сказку?
– Про тетку Ланч. Как она один раз исчезла, а потом сразу нашлась. Утром.
Психолог! Мудрец!
– Что капитан сказал?
– Да ничего! Ему, видно, наплевать на пассажиров. Надо как-то ихним родителям сообщить.
– По телефону, - сказал Алешка. И добавил в ответ на мой вопросительный взгляд: - На столе, у них в каюте, - он кивнул на близнецов, - стоит тети-Гелина сумочка. Там наверняка записная книжка. Пойдем посмотрим.
– Я в чужую сумку не полезу. Ни за какими телефонами, - наотрез отказался я.