Временные трудности 2

Но не проехали они и пару сотен метров, как Юля внезапно сказала: «Тормози». Егор повиновался без раздумий.

— Назад сдай, — Юля выдернула пистолет из кобуры и передернула затвор.

Сзади раздался щелчок затвора ППШ Лены, и профессор поинтересовался удивительно спокойным, но всё ещё сонным голосом:

— Товарищи, я что-то пропустил?

Егор медленно сдавал назад и, казалось, уже давно должен был встретить старуху, но её нигде не было. Юля распахнула свою дверь, и Егор остановил машину. Она выпрыгнула на дорогу, по привычке сразу же присела, понизив свой силуэт, и повела стволом по сторонам, внимательно осматривая окрестности. Остальные тоже вышли из машины и принялись озираться. Старухи нигде не было.

— Куда она могла подеваться? — подала голос Лена.

— Может, в кювете прячется. — предположил Егор.

— Ага, — саркастически согласилась с ним Юля, — Ты следы её видишь?

На дороге покрытой тоненьким слоем хрупкого снега отчетливо выделялись только следы их автомобиля.

— Чудны дела твои Господи, — задумчиво сказала Юля, — Не нравятся мне такие странности. Давайте-ка валить отсюда подобру-поздорову.

Все были с ней абсолютно согласны и быстро уселись в машину. Автомобиль резво рванул с места и через какой-то час с небольшим впереди показались первые тускло светящиеся окна домов.

Сопровождаемые разноголосым лаем собак они медленно проехали по неширокой улочке и остановились около одноэтажного дома в центре поселка. Стоявший у ворот мотоцикл и смутно различимый в темноте транспарант недвусмысленно намекал на то, что местные органы управления располагались именно здесь. Несмотря на то, что весь дом был погружен во мрак, Юля настойчиво заколотила в ворота, и буквально через минуту где-то в недрах жилища вспыхнула свеча.

Молодой парень, зябко кутаясь в шинель из грубого темно-синего сукна, с двумя треугольниками в петлицах, отворил калитку и рассмотрев незваных гостей, посторонился, предлагая войти.

— Заходите, товарищи.

— И даже не спросишь, кто такие и чего приперлись на ночь глядя? — удивилась Юля.

— Так предупредили меня, что из самой Москвы машина будет.

Они зашли в дом. Там было тепло и уютно. Только сейчас Егор почувствовал, насколько промерз за время пути.

— Замерзла? — спросил он Лену, помогая ей снять шинель. В ответ она улыбнулась и звонко чмокнула его в щеку. Юля хохотнула. Лена мельком взглянула на неё и покраснела.

С тех пор как Лена узнала их историю, она почему-то стала смущаться и даже сторониться своей новой подруги, хотя в их маленьком коллективе делать это было затруднительно. Юля это сразу же подметила и новый повод для насмешек был найден. Выражения типа «пошли в душ я тебе спинку потру» или «давай посекретничаем по-женски, мы ведь подруги» стали обыденностью. Егор пробовал вступиться за жену, но Юля, потешаясь над ним, и тут начала валять дурака, делая вид, что не понимает, о чем речь.

Пока они раздевались в прихожей, встретивший их парень скрылся в одной из комнат и через минуту появился уже одетым по всей форме.

— Старший милиционер Кудимов. Товарищи, предъявите документы.

— Это правильно, товарищ Кудимов, — сказала Юля доставая своё удостоверение, — Лучше поздно, чем никогда. Давайте уж и на ваши тогда посмотрим.

После того как с формальностями было покончено, Юля предложила поужинать и лечь спать, а о делах поговорить утром за завтраком. Никто, разумеется, спорить не стал, вот только Кудимов выразил сомнения, что им удастся здесь всем разместиться.

— Проявляй организаторские способности, Игнат Никифорович, — безразлично пожала плечами Юля, — Меня вполне устроит эта лежанка на печи.

— Ну тогда девушки здесь лягут, мужчины в комнате — там две кровати есть, а я к Сурковым пойду. Это соседи через дорогу.

— Давай вы с Леонидом Васильевичем к Сурковым пойдёте, — предложила Юля, — Молодожены в комнате лягут, а я уж как-нибудь тут сама в гордом одиночестве скучать буду.

Все рассмеялись, а Скворцов сказал:

— Я только за. У Сурковых супчик куриный и молоко парное, а вы тут давитесь сухпаем.

— А вы про суп откуда знаете? — спросил Кудимов.

— Так аромат на всю улицу! Вы разве не чувствуете? — наигранно удивился Леонид Васильевич.

— Нет. А про молоко откуда узнали?

— Корова мычала, когда мы подъехали.

Старший милиционер недоверчиво посмотрел на него, но от дальнейших вопросов воздержался. Когда профессор с милиционером вышли, Лена сказала:

— Непростой человек наш профессор. Вон как вывернулся ловко.

— Простыми только карандаши бывают, — отрезала Юля, — А он, между прочим, тоже старший лейтенант ГБ по документам.

— Ты даже это успела рассмотреть? — удивился Егор.

— Если б ты Ленку не раздевал влюблёнными глазами, то тоже б заметил, — проворчала Юля, — Давайте уже пожрём, что ли…

Это она так намекала, что накрывать на стол придётся им. Егор и Лена обменялись понимающими улыбками, а Юля пошла курить на улицу. Она теперь ревностно следила за тем, что б рядом с Леной никто не курил, и даже прочитала ей целую лекцию о вреде табачного дыма для будущего ребенка.

Проснулся Егор очень рано. В доме все еще спали. Он полежал немного, надеясь снова уснуть, но поворочавшись с полчаса, оставил эту затею. Осторожно встал, стараясь не шуметь, оделся и вышел во двор. Поселок уже проснулся. Собачий лай, смешанный с мычанием коров и петушиными криками, напомнил Егору небольшую деревеньку, где ему когда-то давно, ещё в беззаботном детстве, случилось провести пару летних месяцев у каких-то дальних родственников по материнской линии.

По улице мимо их дома прошла какая-то женщина, поскрипывая пустыми ведрами и с интересом косясь на их автомобиль. Где-то вдалеке послышался негромкий, приглушенный расстоянием, разговор сразу нескольких человек. Егор вышел на улицу намереваясь немного прогуляться, но заметил профессора Скворцова, выходящего из ворот дома напротив, и решил отложить свой утренний променад.

Леонид Васильевич шел не спеша, осторожно держа в руках большой коричневый кувшин. Ступал он осторожно, боясь расплескать ценный груз.

— Наверное молоко, — подумал Егор и не ошибся.

— Приветствую, Егор Николаевич, — улыбнулся ему профессор, протягивая кувшин, — Отведайте парного.

— Доброе утро, Леонид Васильевич. Благодарю вас, но я лучше в доме из кружки, а то я себя знаю — сейчас весь в этом молоке буду, — ответил Егор, бережно принимая кувшин.

— Красота какая! — сказал Скворцов, указывая на узкую оранжевую полоску неба над лесом.

Действительно, рваные кудрявые облака над верхушками деревьев, подсвеченные снизу лучами восходящего солнца смотрелись здорово.

— Красиво, — согласился Егор.

— Вот закончится война, — мечтательно протянул профессор, — Выйду я на пенсию и уеду жить куда-нибудь подальше от столицы. Буду любоваться восходами и закатами, ловить рыбу, собирать грибы и наслаждаться жизнью. У меня в юности неплохо получались такие вот пейзажи. Может вернусь к живописи…

— Так вам до пенсии еще ого-ого, — усмехнулся Егор.

— Не так много, как вам кажется, мой юный друг, — как-то печально ответил Скворцов, — Это у вас ещё всё впереди.