Время Чёрной Луны

– А разве Ашот не терял на этом деньги?
– перебил Беляков.

– Не знаю, - Богдасарян покачал головой.
– У него всегда были свои соображения. Вобщем, Макаров хотел напечатать в своей газете статью, где он бы раскрыл весь план сделки. Если покупатели узнают о подлоге, поднимется заваруха. Тогда Кеворку пришлось бы думать о новых рынках. Об этом узнал Оганесян. Он приказал Саркисяну убрать Макарова, а заодно - всех, кто хотя бы случайно мог что-нибудь узнать об этой сделке и о бракованном оружии. А когда до Оганесяна дошло, что статью Макарову заказал Ашот...
– Богдасарян посмотрел на Лену.
– Это сделка - на огромную сумму. Они не остановятся, даже если надо будет вырезать пол-Краснодара. Я тоже дал себя в это впутать. Но сейчас вижу, какую сделал глупость. Это не те люди, с кем можно играть в игры. Саркисян - шестёрка. Он ничего не стоит. Оганесян - фигура покрупнее, но и он - не главный. Кто стоят за ним - их много, и они - везде. Нити идут и в Москву, на самый верх. С ними нельзя справиться, их нельзя победить. Они сожрут кого угодно и не подавятся. Они непобедимы и всемогущи...

– Богдасарян замолчал.
– Развяжите меня. Я сказал всё.

– Где материалы Макарова?
– спросила Лена.
– Уже у Саркисяна?

Богдасарян вдруг приподнял голову. Взгляд его засверкал. Директор "Меркурия" смотрел куда-то вдаль и, явно видел там очень много всего, так много, что и рассказать обо всём он бы не смог.

– ...И на их стороне правда, - ни с того ни с сего выговорил он голосом ни то пророка Мухаммеда, ни то древнеегипетского жреца. На их стороне вечная, священная правда. Великая Армения - вот та цель, ради которой стоит пожертвовать жизнью. И это случится. Я умру. Но миллионы сынов Арарата придут следом. Они положат свои молодые жизни на алтарь нашей Великой Цели...

Лена опустила пистолет и отошла назад. А генеральный директор коммерческого банка "Меркурий" все продолжал пророчествовать. По шевелящимся губам Богдасаряна медленной струйкой стекала кровь. Его негромкий голос - голос слепого фанатика звучал в тишине комнаты.

– Вы оба прокляты, - Богдасарян внимательно посмотрел сначала на Лену, потом на Белякова.
– Вы прокляты, как проклят каждый, кто поднял свою руку на великий армянский народ. Вы в чёрном списке армянской нации. От возмездия вам не уйти. Даже в аду вас найдёт и покарает мститель за пролитую вами армянскую кровь...

– Слушай, ты, Заратустра, - Беляков подошел ближе, приподнял пистолет и с силою вдавил дуло в висок Богдасаряну.
– Тебя ясно спросили: где материалы Макарова? У Саркисяна?

Богдасарян закрыл глаза. Потом открыл. И, прошевелив губами, ответил:

– Пока ещё - нет. Хотя, кто его знает... Макаров их отдал Сморчку... Знаешь его?

Со Сморчком Лена знакома не была, но краешком о нём слышала. Старый опустившийся еврей торговал наркотиками и ещё много чем. Поговаривали, что он невероятно богат, но где держит свои капиталы можно было только догадываться. Образ жизни Сморчёк вёл более чем скромный. Одевался он так, что выглядел, как бродяга. Милиция Сморчка никогда не трогала - у него там были свои люди. Хитрый старый дядя знал, с кем надо делиться и - как.

– Где он живёт? Его адрес?

Богдасарян помолчал, порылся немного в памяти. Потом назвал улицу, номер дома и номер квартиры.

– Знаешь, что с тобой будет, если его там нет?
– Беляков подошёл ближе.

Богдасарян посмотрел устало на пистолет у него в руке.

– Он там, - сказал спокойно.

– Я поеду сейчас к этому твоему Сморчку, - сказал Беляков. Он глянул на Лену, потом - на Богдасаряна. Постучал рукояткой пистолета по тумбочке.
– А она тут с тобой посидит. Если через два часа я не позвоню...

Лена опустила пистолет. Грохнул выстрел, и Беляков тут же свалился на пол. Лена отскочила в сторону и спряталась за диваном. Три выстрела громыхнуло следом - ещё живой охранник держал в руке пистолет. Он отполз на полтора метра, взяв на прицел диван, за которым сидела Лена. Прозвучали дуплетом четыре выстрела, и охранник растянулся посреди пола. Беляков опустил пистолет.

Лена вылезла из-за дивана и подбежала к нему. Беляков задыхался. Изо рта у него стекала кровь. Лена услышала шум автомашины, подъехавшей с улицы и топот ног.

– Сматывайся отсюда, - прошептал Беляков.

Лена стояла, как вкопанная. Она слушала звуки шагов.

– Почему ты не надел жилет?
– вырвалось у неё.

Детектив улыбнулся устало.

– Не знаю... Забыл.

Шаги с улицы становились слышнее, ближе. Лена склонилась над Беляковым.

– Ты знаешь, что тебя ждёт ад?
– вдруг спросила она.

Беляков усмехнулся.

– Мне всё равно... Я в это не верю.

Он хотел что-то ещё сказать, но не смог. Голова его опустилась бессильно, и тело съехало на пол. Лена медленно его перекрестила. Шаги слышались уже совсем близко. Лена не стала больше тянуть. Она быстро перебежала в соседнюю комнату. Здесь был коридор, а за ним - ещё дверь. Приподняв пистолет, Лена взялась за ручку.

Дверь оказалась без замка. И дальше следовал другой коридор. По коврику у выхода Лена догадась, что отсюда она попадёт на улицу. Или, может, в сад. Она дёрнула ручку... но здесь было заперто. Лена прицелилась. Выстрел услышат, но выхода у неё не оставалось. И тут ей в голову пришла счастливая мысль. Она ногой откинула коврик, что лежал у двери... Так и есть. Лена увидела ключ. Она схватила его и сунула в замок. Ключ подошёл.

Как оказалось, дверь эта выводила во двор. Лену окружила череда высоких заборов. И, вдруг, она услышала из темноты глухое собачье рычание. Лена испуганно отшатнулась. Сквозь мрак она различала теперь два больших сверкающих глаза. Это была сторожевая овчарка. Лена достала складной нож, который она отобрала у Хачика. Тихо щёлкнув, выпрыгнуло наружу лезвие. У Лены всё внутри задрожало. Выставив нож, она прицелилась из своего вальтера. Ждала, когда собака прыгнет.

...Прошла минута, другая. Ничего не происходило. Потом, чуть заскулив, то ли от страха, то ли от скуки, овчарка отошла в сторону. Лена сперва не поверила, что всё так запросто кончилось. Пятясь назад, тиская пистолет, она подошла к забору. Потом, спрятав в один карман дуло, в другой - нож, Лена взобралась наверх. Огляделась. Со двора на неё смотрели глаза овчарки. Она услышала выстрел. Лена вздрогнула, но поняла, что стреляли в доме.

Она быстро спрыгнула вниз. Лена очутилась на незнакомой ей тихой улочке.

– Осторожно, двери закрываются, - сказал водитель.
– Следующая остановка...

Лена смотрела в окно. Набитый трамвай вёз её куда-то на окраину Краснодара, где ей ещё не приходилось бывать. За спиною старые бабушки взволнованно обсуждали недавнюю кончину главного редактора "Зари Кубани".

– Я только его последнюю статью прочитала, - уверенно говорила одна из них, - и сразу всё поняла - за эту статью его и убили. Он написал, что евреи хотят в России капитализм вместо социализма. Путин ведь тоже - тайный еврей. Ему, говорят, даже обрезание в Израиле сделали...

– И я считаю, что капитализм жиды придумали. Им только бы торговать. Мать с отцом продадут. Русскому человеку социализм нужен.
– Это подала свой голос другая бабушка - единомышленница первой.

– А Сталина всё хают!
– встрепенулся седой бородатый дед в потёртом пальто с орденскими планками.

– Так ведь жиды хают!
– согласилась с ним бабушка. Разве русский человек станет ругать Сталина? Русский человек только поклонится ему да перекрестится.

– Да, - заулыбался старик.
– При Сталине мы, помню, жидов как тараканов давили. Я ещё в НКВД служил. При Сталине хорошо было. Помню...