Время хищных псов

Воздух прорезал отчаянный вопль боли: париасец рухнул на пол, тело его выгнулось словно в агонии, на губах выступила розовая пена. Рот распахнулся, но крик застыл в горле, не в силах пробить сведший гортань спазм, белки широко распахнутых глаз покраснели, а с места, где стоял Легран, можно было отчетливо разглядеть алую сетку полопавшихся от напряжения капилляров.

Шевалье побледнел, но заставил себя как можно спокойнее отвести взгляд и вопросительно посмотреть на Повелителя.

– Интересно?
– с любопытством в голосе спросил он, наблюдая за свидетелем сцены наказания. Дождался неопределенного передергивания плечами, могущего с равным успехом означать и утверждение, и отрицание, и безразличие, и осклабился: - Не переживай, тебе тоже скоро предстоит испытать это на себе - мне не нужны слуги, неспособные вынести моего гнева, ибо гневаюсь я часто.

– А может, я просто постараюсь не вызывать вашего гнева?
– осторожно поинтересовался т’Арьенга, побледнев еще сильнее.

Демон расхохотался.

– Ты хочешь попробовать прямо сейчас?
– спросил он, отсмеявшись, и снова поднял лапу. Легран поспешно замотал головой.
– Впрочем, еще успеешь. На чем я остановился?

– Вы хотели открыть мне, недостойному…

– Да, все помню. Так вот, представь себе, что ты заключен в клетке. Тесной, жесткой клетке, лишающей тебя возможности не только двигаться, но и даже дышать. Многие тысячелетия… ну, для тебя - многие года ты томишься в этой клетке, и шанс вырваться из нее ничтожен настолько, что надежды почти нет. Однако ты не сдаешься, ты упорно пытаешься достичь близкой, но такой далекой свободы, раз за разом ловя за хвост очередной призрачный шанс - и всякий раз понимаешь, что опять был обманут миражом. Но однажды тебе удается! Ты свободен! Ты ликуешь, ты счастлив, ты наслаждаешься волей!
– Левиафан вскочил, прошелся по залу, нервно ударяя хвостом по полу и немногочисленным предметам обстановки - оценив количество щепок, получающихся из одного кресла, т’Арьенга понял, отчего мебели здесь так мало.
– Но твоя радость, еще вчера не знавшая границ, внезапно разбивается о страшное понимание: да, ты вырвался из клетушки, не позволявшей дышать, но не учел того, что клетушка эта находилась в другой клетке, пусть даже просторной, полной пищи и воздуха, но - все же клетки. Если ты слабак, то ты смиришься с тем, что есть, утешая себя мыслью: “раньше было хуже, надо радоваться тому, что есть”. Но если ты силен и горд, ты не сможешь успокоиться, пока новая просторная клетка не окажется уничтожена, ты не захочешь ее захватывать и властвовать внутри ее пределов! Ты возжелаешь лишь уничтожить ее. Твой гнилой мир, человечек - лишь просторная клетка для меня. И клянусь Адом и Аббисом, я уничтожу эту клетку и выйду на волю! И тогда те, кто посмел пленить меня, еще пожалеют…

– Повелитель, простите, что прерываю вас, но… - Легран покосился в сторону Маар-си.
– Вам еще нужен этот париасец?

– Он - мой первый помощник!
– взревел тут же вышедший из себя демон.
– И если ты считаешь, что можешь хоть в мыслях претендовать на его место, то я…

– Нет-нет, что вы, Повелитель!
– почти обиженно воскликнул шевалье.
– Просто раз он вам нужен, то, может, вы что-нибудь сделаете? А то мне кажется, он сейчас умрет… Хотя вы, наверное, имеете власть и над мертвыми, но, возможно, от него больше пользы от живого…

Париасец и впрямь уже больше походил на труп - глаза закатились, губы побелели, а лицо приобрело восковый желтый оттенок. Лишь слабая дрожь жилки под истончившейся кожей на шее говорила о том, что он все еще жив, тихий же, полный боли хрип, временами вырывающийся из пересохшего горла, свидетельствовал о непереносимой муке, которую все еще испытывал несчастный.

Левиафан чуть переменился в лице - если переводить его мимику на человеческую, можно было бы даже предположить, что демон раскаивается в содеянном. Он резко провел над трепещущим телом раскрытой ладонью - Маар-си содрогнулся и затих, дыхание стало чуть четче и ровнее, а мертвенная желтоватая бледность покинула его лицо.

– Я должен поблагодарить тебя, человек, - холодно произнес демон, поворачиваясь к Леграну.
– Вот только я никогда не благодарю.

– Я не ждал благодарности, повелитель, - тот опустился на колени, чувствуя, что если он этого сейчас не сделает, то конец его наступит куда раньше и вернее, нежели хотелось бы.
– И лучшей наградой для меня является сам факт того, что своими действиями я смог сослужить вам службу.

– Хороший ответ, - усмехнулся князь-герцог, возвращаясь на свой трон.
– Что ж, тогда… Готов ли ты принести мне клятву верности?
– последнюю фразу он произнес столь скучающим тоном, что становилось ясным - ответ на этот вопрос мог быть только один.

Но Легран не был бы Леграном, если бы оказался столь же предсказуем, сколь все, кто был до него.

– Простите, Повелитель, но нет, - он поднял голову, виновато но в то же время твердо глядя на демона. От такой наглости тот даже растерялся, и только это спасло шевалье от неминуемой мучительной смерти.

– Почему?
– медленно поднимая лапу, спросил Левиафан.
– У тебя пять секунд.

– Клятва верности означает не только беспрекословное повиновение того, кто приносит ее, но и высокий уровень доверия от того, кто ее принимает, - спокойно проговорил т’Арьенга, внутренне готовясь уже к самому страшному.
– Я же еще не получил возможности доказать собственную бесконечную преданность вам и вашему делу.

Демон только покачал рогатой головой.

– Ты удивляешь меня все больше, человек. Хорошо, я дам тебе возможность доказать свою преданность. Даже дважды. Ты выполнишь мое задание - очень важное задание, которое до сего дня я не знал, кому поручить. И ты пройдешь мое испытание.

– Я готов, Повелитель, - шевалье склонил голову.
– Что я должен сделать?

– Вчера в мой город явились трое моих врагов: полуэльф с татуировкой на щеке, светловолосая слепая женщина из париасского монастыря Танаа, и молодой рыцарь-Грифон Гундольф фон Кильге. Не надо так удивляться, тот фон Кильге, что сейчас руководит этим орденом в Хайклифе - мой верный слуга. Я желаю, чтобы ты нашел их, пленил и передал людям, которых тебе укажет Маар-си.

– Передать живыми?
– уточнил Легран.
– Если надо, я могу.

– Если мне потребуется, чтобы ты кого-то убил, я так и скажу, - резко прервал его Левиафан.
– Нет, эти трое нужны мне живыми. С ними также путешествует орк - с ним можешь делать все что угодно.

– Все трое нужны вам одновременно?

– В смысле?

– Если сперва я захвачу одного или двоих, мне следует держать их у себя, дожидаясь поимки оставшихся, или же передавать пленников по мере их поступления?
– позволив себе добавить в голос лишь самую малую толику иронии, спросил т’Арьенга.

– Передавать, - на миг задумавшись, ответил демон.
– Но лучше бы всех вместе, конечно. И да - когда захватишь девчонку, доставишь ее сам. Так будет интереснее,

Чем-то шевалье очень не понравилась улыбка князя-герцога, но он предпочел пока что не задумываться, чем именно.

– Я понял ваш приказ, Повелитель, и я исполню его, - Легран в который уже раз склонился в поклоне.

– Вот и хорошо. А теперь… - он замолчал, странно глядя на похолодевшего под этим взглядом т’Арьенгу. Пауза начала становиться нестерпимой, когда демон, наконец, ее нарушил.
– А теперь, мой новый слуга, узнай всю боль своего господина!

Желто-зеленые мутные глаза Левиафана оказались вдруг совсем близко, шевалье понял, что проваливается в них, как в бездонный темный омут - а потом мир перестал существовать, и осталась только незамутненная, чистая боль.

Глава XII

Искоренитель

У Лианны не было ни секунды, ни единого мига на раздумья. Быть может, кто-нибудь, обладающий большим опытом и большими познаниями и мог бы на ее месте за кратчайшее время, прошедшее между двумя ударами бешено колотящегося сердца, учесть детали, продумать последствия и составить план, но у девушки не было ни опыта, ни особых познаний, лишь те обрывки, что удалось украдкой выловить в прочтенных за время заключения книгах. Быть может, найдись у нее хотя бы время, достаточное для того, чтобы оценить ситуацию и понять, к чему могут привести поспешные эксперименты со сложными многофункциональными артефактами, полуэльфа не стала бы принимать настолько необдуманное и рискованное решение.

Но у Лианны не было ни опыта, ни знаний, ни тем более времени. Зато ей более чем хватало юношеского максимализма, уверенности в собственных силах после одной победы и своих способностях после одной удачи. А еще - желания жить, желания свободы, желания увидеть того, кто несмотря на произошедшее одной жуткой ночью в эльфийской деревне, стал дороже и ближе всего мира.

– Ну так как же я должен это понимать?
– повторил Маар-си, облокотившись о косяк двери в десяти шагах от пленницы.