Время любви

Я попыталась сделать последнюю попытку.

– Я оплачу вам химчистку. На рубашке не останется пятен.

– Да плевать я хотел на рубашку. – Взбеленился парень, которого, судя по всему, звали Райли. – Вы унизили нас! Я так просто этого не оставлю.

Он и правда не оставил. Когда между нами возник обеспокоенный Фрэнсис, его седая голова, казалось, поседела ещё больше. Его кафе не пользовалось бешеной популярностью, потому что находилось в дебрях Портолы, потому он не мог отпугивать тех немногих клиентов, которые удостаивали его своим посещением.

– Что здесь стряслось? – Запинающимся голосом спросил Фрэнсис, обращаясь не ко мне.

– Эта идиотка вылила на меня и мою девушку кофе! Вы полный кретин, раз держите на работе таких криворуких колхозниц!

– Это правда? – Маленькие глазки Фрэнсиса перепрыгнули на меня. Он уловил лишь слова «вылила чашку кофе» и не стал вдаваться в подробности, кого там назвали «кретином».

И тут до меня дошло, что терять мне нечего. После подобной выходки меня уже ничего не спасёт, поэтому я приосанилась, послала прочь трусость Холлбруков и заявила:

– Они это заслужили.

– Да как вы смеете? – Наконец подала голос брюнетка, кое-как приведя себя в порядок. Её прямые пряди превратились в ещё более бесформенные палки, а тушь размазалась под нижними веками. Теперь она выглядела устрашающе.

– Как это понимать? – Воскликнул Райли.

– Что это значит, Холли? – Опешил Фрэнсис.

И три пары зловещих глаз уставились на меня. Я только собиралась выдать этому нахалу о том, что я всё знаю. Знаю, что он изменяет своей прекрасной невесте, но он меня перебил. Взмахнул рукой, сообщая о том, что разговор окончен, схватил брюнетку за руку и двинулся к двери.

– Я этого так не оставлю. – Злобно повторил он. – Я накатаю на вас жалобу. Подам иск, и будьте уверены, я его выиграю.

Фрэнсис залепетал какие-то извинения, но они потонули в звяканье колокольчика над выходом. Райли с подругой хлопнули дверью и выскочили на улицу. Щёки моего босса затряслись, когда он заговорил со мной:

– Что ты наделала? Иск? Ты сделала меня банкротом!

– Не переживайте, мистер Льюис. – Во мне внезапно проснулась неведомая мне храбрость. – Я всё улажу.

И не дожидаясь, пока Фрэнсис начнёт меня останавливать, я выбежала следом за «кофейной парочкой». Стала оглядываться, но, видно, кофе и правда бодрит, раз они так быстро перебирали ногами. Они уже успели добраться до угла улицы, но я вспомнила времена, когда ещё пыталась бегать по утрам, и нагнала их у самой машины.

Райли как раз усаживал подругу на пассажирское сидение чёрного «лексуса». Сама галантность. Я бы может и оценила этот жест, если бы он при этом не изменял своей невесте. Закрыв дверь, Райли обошёл машину и тут заметил меня.

– Нам не о чем разговаривать. – Зыркнул он на меня красивыми, но такими злыми глазами, что по моей вспотевшей спине пронеслись мурашки.

Я собрала всю свою смелость в кучку и выпалила:

– А мне кажется, есть о чём.

– Не понял?

– Вы, конечно, можете черкнуть иск на мистера Льюиса, но я вам не советую.

Райли не стал открывать водительскую дверь и с подозрением посмотрел мне в самую душу. От этого взгляда, полного презрения и гнева, я почти что растерялась и бросила идею высказать всё в лицо. Но только почти.

– Вашей невесте вряд ли понравится то, что вы распиваете кофе со своей любовницей.

Мои слова возымели эффект. Шея Райли покрылась красными пятнами. На пару с пятнистой от кофе рубашкой он стал походить на обычного человека, а не идеальный рисунок с обложки журнала.

Он приблизился ко мне так близко, что в нос тут же ударил запашок арабики вперемежку с дорогим парфюмом. Я не отступила, хотя вид у него был воинственный.

– Вы мне угрожаете? – Яд выплеснулся прямо на меня.

– Не больше, чем вы угрожали мистеру Льюису и мне.

– Вы ничего не знаете.

– Может и так. Но я кое-что видела. Сомневаюсь, что ваша чудесная невеста обрадуется тому факту, что она у вас не единственная.

Угроза попала в самое яблочко. Райли даже не распознал мой блеф – я ведь не знала ни её имени, ни тем более телефона и адреса, чтобы сообщить об измене жениха. Но он-то не был в курсе. И помимо ярости я увидела в его карих глазах что-то ещё. Страх? Это только подстегнуло меня к отчаянному шагу.

– Вы не посмеете ничего рассказать. – Предположил Райли, но уже более неуверенным тоном. Вся его спесь схлынула вместе с последними капельками кофе.

– Хотите проверить? Меня, скорее всего, уволят, так что мне нечего терять.

Было видно, как крутятся шестерёнки в красивой, но не очень сообразительной черепушке парня. Он всерьёз задумался о последствиях того, что я могла натворить с его будущим браком и жизнью. Райли взял меня за локоть, и, когда я уже приготовилась к очередной гневной вспышке, тихо проговорил сквозь зубы:

– Чего вы хотите?

– Вы не станете подавать в суд на мистера Льюиса или меня. – Бойко произнесла я, вырывая свою руку.

– Это шантаж. Но так и быть. Эта чахлая кафешка всё равно долго не продержится.

И он развернулся к машине. Его рука замерла на дверной ручке, когда я заговорила:

– Это ещё не всё.

– Что ещё вам от меня нужно?

– Вы вернётесь в «Фэнси» и принесёте свои извинения мистеру Льюису за всё то, что там наговорили. Он хороший человек и не достоин выслушивать мерзости в присутствии клиентов.

Райли колебался. Одно дело отозвать иск, но другое выставлять себя идиотом на глазах незнакомцев и рабочего персонала. Он не мог опуститься так низко. Это было ниже его достоинства.

– Это моё последнее условие или я всё расскажу.

Когда я вернулась в кафе, мистер Льюис всё ещё стоял у входа, будто ожидал, что к нему тот час же явятся с повесткой. Мне стало жаль этого пожилого человека, который взглянул на меня пустыми глазами, думая, что с его бизнесом покончено.

Мне не довелось близко познакомиться с Фрэнсисом, но он мне нравился. Чем-то напоминал отца, который всю жизнь посвящал себя семейному делу и семье. Мистер Льюис был невысоким, невзрачным человечком, и «Фэнси» было единственным, чего он добился в своей жизни, и чем мог гордиться. Если бы ему пришлось спустить все деньги на адвоката по моей вине, я бы корила себя до конца своих дней. Поэтому, когда он печально посмотрел на меня, его голос сломался: