Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 1. Часть 2
Шрифт:
Я первое время испытывал какую-то неловкость. Потом привык. Он особенно хорошо был расположен ко мне после устранения Берии. Когда был дан обед в честь моего 60-летия в кругу руководства страны, то Молотов произнес там в мой адрес очень дружескую речь, причем особенно подчеркивал мою роль и заслуги в организации устранения Берии. Не хочу играть в скромность, но скажу, что устранение Берии было проведено своевременно. Если бы мы не сделали этого, то совершенно по-другому направлению развивались бы все события внутренней и международной политики Советского Союза. Этот изверг и палач расправился бы со всеми нами, и он уже был близок к такой расправе. Все убийцы, которые выполняли его тайные поручения, были уже собраны им в Москве и, видимо, успели получить или должны были получить задания.
После ареста Берии эти люди были названы нам пофамильно. Я сейчас их фамилий не помню. Те события очень сблизили нас, потому что Молотов хорошо понимал Берию и знал, на что тот способен. Понимал, что, начни Берия действовать, головы Молотова и Хрущева полетели бы в первую очередь. Эти головы Берии надо было снять, чтобы развязать себе руки. Было бы пролито море крови, еще больше, чем при Сталине. Я отвлекся, чтобы рассказать, какие у меня были хорошие, не просто доверительные, а даже дружеские отношения с Молотовым. Поэтому у меня лично не было никаких причин быть недовольным Молотовым. Но факты политики, столь разное понимание простых вещей, истин для каждого, даже не искушенного в
Ведь протокол был составлен руками Америки, и там наша подпись была, как говорят канцеляристы, уже заделана. Надо было только расписаться. Но нам в этом отказали. Японцы тоже вели линию против нашего подписания. Я говорю о японцах, проводивших антисоветскую политику. Тогда именно они были у власти, те, которые были угодны США. Америка фактически определяла подбор людей и комплектование ими высших государственных органов в Японии и оказала решающее влияние на японскую позицию. Естественно, японцы стали бороться против пунктов мирного договора, фиксирующих переход Курильских островов и Южного Сахалина к Советскому Союзу, а также против прочих выгод, которые предусматривались в нашу пользу. Вот почему мы так и не получили возможности подписать договор. Не захотели нашей подписи не японское правительство, ни американское. Какую позицию занимала по этому вопросу Англия, у меня не отложилось в памяти. Видимо, занимала подчиненную позицию, не решающую. Антисоветская политика по японскому вопросу в это время определялась США. А у нас отношения с США были тогда обострены до невозможности. Казалось бы, простое дело: исправить ошибку, которая была совершена Сталиным и Молотовым, проявить желание подписать мирный договор с Японией и подписать его? На деле же оказалось, что одного нашего желания мало.
И это было понятно. Почему? Да потому, что недругам было выгодно, чтобы мы не имели советского посольства в Токио, не имели возможности оказывать влияние на японские общественность и правительство. Напротив, США развернули активную деятельность по закреплению своих позиций в Японии. Были подписаны договоры о военных базах [333] . В резкой форме подтверждалось пребывание американцев на территории Японии. После войны еще не остыли страсти, и США наслаждались победой над Японией, а в 50-е годы Япония уже сама прикрывалась силами США от Советского Союза. Главным врагом Японии стал Советский Союз. Вот как обернулось дело! Когда Молотов по вопросу о подписании мирного договора с Японией буквально становился на дыбы, я его абсолютно не понимал, смотрел на него и думал: "Что такое? Почему?". Потом, после принятия нами решения. Молотов уже не возражал. Ведь существовало партийное решение. Но понял ли он сам суть дела или нет?
333
Там возникли 282 такие базы. 28 февраля 1952 г. было подписано Административное соглашение, регулирующее порядок применения Договора безопасности. 28 апреля 1952 г. вступил в силу Пакт безопасности. 8 марта 1953 г. подписано американо-японское Соглашение о помощи в обеспечении взаимной безопасности. 2 июня 1953 г. создано Управление обороны Японии.
Я никогда не возвращался позднее к тем неприятным разговорам. Такой опытный дипломат, каким мы его считали, и вдруг оказал нашей стране медвежью услугу. Мы же пресекли это, решив по-своему. А теперь жизнь показала, что мы поступали правильно, хотя нам и не предоставили возможности подписать мирный договор. Мы подписали декларацию о прекращении состояния войны между Советским Союзом и Японией [334] , и только. Юридически это можно толковать как перемирие. Конечно, лучше, если бы мы имели подписанный нами мирный договор. Правда, сейчас наши отношения нормализовались и развиваются так, как развивались бы, если бы был подписан мирный договор, но юридическая сторона дела остается прежней. Итак, мы создали в Токио свое посольство и получили тут равные права с другими странами, которые находятся в состоянии мира с Японским государством. Таким образом, было восстановлено нормальное положение, стали хорошо развиваться различные контакты, даже очень хорошо, я бы сказал. Сейчас забыл фамилию японского премьер-министра той поры, либерального человека [335] . Когда он пришел к власти, то приехал к нам, в Советский Союз. С ним приезжал, кажется, еще министр земледелия и рыболовства, не старый, можно даже сказать - молодой человек, и очень активный.
334
Этапы подписания: 11 октября 1954 г. опубликована совместная Декларация КНР и СССР о готовности нормализовать отношения с Японией; 29 января 1955 г. опубликовано Заявление Советского правительства о готовности установить дипломатические отношения с Японией; 3 июня 1955 г. в Лондоне состоялись переговоры между советскими и японскими представителями о нормализации отношений двух стран; 19 октября 1956 г. в Москве подписана совместная советско-японская Декларация о нормализации отношений; 12 декабря 1956 г. последняя вступила в силу.
335
Этим премьером был ХАТОЯМА И. (с 10 декабря 1954 г. по 20 декабря 1956 г.). В Москву он прибыл 19 октября 1956 года.
У нас состоялись переговоры относительно возможности подписать все-таки мирный договор с Японией. Я нетвердо сейчас помню, говорилось ли об этом с премьер-министром или же с министром, хотя и очень влиятельным. Вспоминаю, но не могу восстановить это в своей памяти, а к газетному источнику сейчас не в состоянии обратиться. Повели мы переговоры. Премьер проявлял много внимания к делу и прилагал все усилия к тому, чтобы нормализовать отношения с СССР. Он был сторонником подписания мирного договора. Но внутренние силы Японии, а самое главное, влияние США, которые давили на общественность и на правительство Японии и держали японскую внешнюю и внутреннюю политику в шорах, не позволили сделать это. Японцы могли делать тогда только то, что. им негласно рекомендовали американцы. Правда, самим приездом японской делегации были заложены основы, которые обещали принести хорошие плоды. Но, к сожалению, улучшение отношений не получило дальнейшего развития. Реакционная сторона была сильна, а США проводили политику изоляции СССР.
Да и сейчас проводится эта агрессивная антисоветская политика. Может быть, если бы тот премьер пожил бы дольше и укрепился у власти, то общественное мнение Японии могло измениться. Но он был уже стар и очень болен.
По возвращении в Японию он вскоре умер. Таким образом, его усилия по нормализации наших отношений, по фиксации новых, хороших отношений подписанием мирного договора не увенчались успехом. Во время его визита японской стороной был поднят также вопрос об уступке нами двух небольших Курильских островов [336] , непосредственно прилегающих к Японским островам. Мы долго совещались тогда в руководстве СССР и пришли к выводу, что стоит пойти навстречу желаниям японцев и согласиться с передачей этих островов (сейчас не помню их названий), но при условии подписания мирного договора Японии с СССР и выведения войск США с Японских островов. Иначе было бы непонятно, просто глупо передавать эти острова такой Японии, которая сама фактически находится под оккупацией. Несмотря на подписание мирного договора, она как бы оккупирована войсками США. Мы бы передали острова японцам, а США превратили бы их в свои военные базы. Мы хотели одного, а получили бы другое. И поэтому мы сказали: "Поймите, что мы не можем выполнить вашу просьбу. Когда будут выведены американские войска и прекратится действие военного союза Японии с США, направленного против СССР, тогда можно будет говорить о передаче вам островов".336
Речь шла об островах Хабомаи и Шикотан. СССР дал согласие на их возврат Японии. Но после подписания 19 января 1960 г. американо-японского Договора о взаимном сотрудничестве и безопасности, который заменил собою предыдущий Пакт безопасности (серия соглашений от 1951 - 1952 гг.), согласие было взято назад.
Хочу сказать еще несколько слов, чтобы было понятно, почему мы решили пойти в те годы на уступку Японии, точнее - тому премьеру, который приехал к нам и проводил политику сближения и дружбы с Советским Союзом. Мы считали, что такая уступка не имеет особого значения для СССР. Там лежат пустынные острова, которыми пользовались только рыбаки и военные. Оборонного значения при современной военной технике эти острова тоже не имеют. Когда мы получили ракеты, которыми можно поражать врага на тысячи километров, острова утратили значение, которое они имели ранее для береговой артиллерии. Экономического значения они тоже никакого не имеют. По-моему, и никаких полезных ископаемых там не было найдено. Зато дружба, которую мы хотели завоевать со стороны японского народа, наша взаимная дружба имела бы колоссальное значение. Поэтому территориальные уступки с лихвой перекрывались бы теми новыми отношениями, которые сложились бы между народами Советского Союза и Японии. Мы хотели усилить влияние этого премьера в японской внутренней и международной политике, считали, что она должна развиваться в сторону укрепления дружеских отношений с Советским Союзом.
Вот главное, чем мы руководствовались, когда решали этот вопрос. Я и сейчас полагаю, что это было правильное решение, что оно сыграет полезную роль, если мы будем и дальше развивать политику мирного сосуществования и крепить дружбу с Японией. Правительства уходят и приходят, они меняются, а народы остаются. Дело затянулось. Сейчас очередной премьер-министр Японии Сато [337] во время своей поездки в США и встречи с президентом Никсоном достиг какого-то соглашения о выводе американских войск. Непонятно, конкретно какая там достигнута договоренность, но об Окинаве они договорились [338] . Как это осуществится на практике, надо еще посмотреть, не торопиться с выводами. Во всяком случае, США не расстанутся полностью с территорией Японии, не выведут целиком свои войска и не прекратят действие военного договора с Японией, направленного против СССР. Тогда и наше упомянутое соглашение с премьер-министром Японии, видимо, не будет реализовано.
337
САТО Э. являлся премьером с 9 ноября 1964 г. по 17 июня 1972 г.
338
С 19 по 21 ноября 1969 г. состоялись переговоры о поддержке Японией политики США в Азии, взамен чего США согласились возвратить Японии острова Рюкю. Соглашение вступило в силу 15 мая 1972 г.
На этот счет я уже ничего не могу сказать, потому что это вопрос той ситуации, которая сложится в будущем, в процессе развития наших отношений с Японией. Это будет зависеть и от позиции руководства Советского Союза, даваемых им оценок ситуации. Но о том, что была допущена грубая ошибка, когда мы не подписали мирный договор с Японией, свидетельствует многое. Когда в 60-е годы были испорчены наши отношения с Китаем (я входил тогда в руководство страны), я узнал, что Мао Цзэдун принимал какую-то японскую делегацию. Не помню, были ли это промышленники или политические деятели. В беседе с Мао японцы подняли вопрос об их претензиях к Советскому Союзу, в том числе о Южном Сахалине и Курильских островах. Мао Цзэдун согласился с их претензиями: "Да, мы поддерживаем вас. Ваши претензии имеют силу и законные основания". Я познакомился с некоторыми материалами, опубликованными уже после возвращения той делегации в Японию. Японцы публиковали в своей печати сообщения о том, что Мао с пониманием отнесся к их национальным чаяниям, к претензиям в адрес Советского Союза. Вот вам конкретные плоды нашей былой ошибки. Конечно, возмутительный поступок со стороны Мао Цзэдуна. Он не только не поддержал СССР, но натравливал общественность Японии на нас и поддерживал их стремление отторгнуть от нас Курильские острова и Южный Сахалин. Ведь Япония никаких исторических оснований к этому не имела. В свое время, когда Россия была слаба, были учинены захваты, осуществленные японцами [339] . Соединение усилий таких могущественных и богатых стран, как Советский Союз и Япония, предоставило бы много возможностей расширения и углубления наших связей, а на этой базе - расширения дружбы, укрепления братских отношений между нашими народами.
339
Действительно, Южный Сахалин отошел к Японии по Портсмутскому миру, то есть в результате военного поражения России. Но Курильские острова отошли к Японии согласно российско-японскому договору о границах от 7 мая 1875 г., так что тут военного захвата не произошло.
Японский народ потерял Окинаву, американцы ее оккупировали. А обратный шаг с нашей стороны, возвращение Японии двух островов, как мы считали, мобилизует общественное мнение Японии в пользу дружбы с СССР и направит народные силы Японии против оккупантов, против тех, кто втянул Японию в военный союз и преследует военные цели. Вот сумма вопросов, которыми мы руководствовались, когда шли на такой шаг, думая, что уступка, которую мы сделаем Японии, политически оправдана и окупится с лихвой. И еще одно подтверждение тому же. Не случайно Мао Цзэдун вдохновлял против нас японских политических деятелей, с которыми он беседовал, укреплял их претензии к нам. Тут пошла борьба за то, чтобы Япония и Китай нашли взаимопонимание хотя бы в тех вопросах, которые не служат мирным целям. Но это проявились уже личность, характер Мао. Он, к сожалению, остался и сегодня этому верен, вершит дела не в пользу социализма, а во вред братским отношениям, которые сложились у нас с Китаем. Все народы СССР хотели бы их восстановления. Думаю, что это сбудется, потребны только время и терпение.