Время неприкаянных
Шрифт:
Докторша, сдерживая слезы, лишь улыбнулась ему в ответ.
Окутанные голубоватыми отблесками зари, они испытывали
— И все же, — сказал мечтательно Гамлиэль.
— Да, — кивнула Лили Розенкранц, не сводя глаз с его губ. — И все же нам нужно продолжить, правда?
Гамлиэль задумался, прежде чем ответить. Продолжить что? Говорить из страха перед молчанием, любить из страха перед одиночеством, отчуждением или смертью, спотыкаться и падать, затем вставать?
Стучаться в двери, которые открываются слишком рано или слишком поздно? Это и есть жизнь? Вечный путь, когда ты продолжаешь идти, идешь по длинной ухабистой дороге и служишь проводником тем, кто идет позади?— Не совсем так, — сказал Гамлиэль. — «Продолжить» не то слово. Полагаю, у нас есть другие.
— Ты нашел их?
— Да.
— Что это за слова?
— «Начать заново».
Они умолкли и, внезапно восхитившись, стали смотреть, как солнце, после некоторого колебания, решительно двинулось вверх по небосводу, затопило своими лучами бедные и богатые дома, горы и долины, чтобы согреть израненные сердца неприкаянных.