Время - ноль

Дорожка между двумя рядами боксов была бетонированная. С обеих сторон над ней нависали фонари, похожие на журавлиные головы. В одном боксе выпивали трое мужчин, стоя вокруг багажника, на котором была разложена закуска. Из предпоследнего справа вышел кряжистый мужчина в светло-сером костюме, судя по материалу и покрою, импортном. Мужчина остановился у приоткрытой двери, полез в карман за сигаретами.

– Этот, – шепнул Толик.

Видный мужик, наверное, за бабу чужую получит. Сергей достал папиросу, шепнул Толику:

– Когда прикуривать буду, – и громко заговорил, повторяя недавно слышанный рассказ автовладельца. – Представляешь, замаскировались они в кустах, я думал, парочка шуры-муры крутит, проехал километра два, смотрю гаишник палочкой машет...

Они как раз поравнялись с мужчиной, который достал коробок спичек и собирался прикурить.

– ... Пришлось червонец отдавать, – закончил Сергей и обратился к мужчине: – Огоньку не дадите?

– Дадим, – снисходительно произнес тот, протягивая зажженную спичку, спрятанную в ладонях.

Сергей, добираясь до огня, вставил папиросу в отверстие между большим и указательным пальцами. Руки мужчины пахли душистым мылом.

– Знать надо, где «фару» ста... – начал мужчина, но, заметив размах Шиша, смолк и дернул руками, чтобы прикрыться.

Не получилось: Сергей крепко держал их. Над его склоненной головой хрустнула кость, ладони мужчины ослабли, Сергей еле успел выдернуть папиросу с тлеющим кончиком. Он сделал несколько быстрых затяжек, раскуривая, подхватил оседающее, тяжелое тело за отвороты пиджака и толкнул в приоткрытую дверь. Первая щека у мужчины была вспорота. Обнажилась белая кость, заливаемая кровью. Красными были и шея, и воротник белой рубашки. Толик закинул в бокс ноги «клиента», закрыл дверь.

– Порядок, – подытожил Шиша, оглядев безлюдную дорожку.

Когда отошли на порядочное расстояние, Сергей поинтересовался:

– За бабу его?

– Нет. Кооператор, делиться не хотел, – ответил Толик и, как бы извиняясь, что втянул в такое дело, объяснил: – Должок у меня был одному... типу, с которым кооператор не хотел рассчитываться. Ну и...

– Сказал бы раньше, я бы ему сам врезал. У меня с кооператорами свои счеты.

– Тогда все путем... Подваливай послезавтра часам к двум в пивняк, что возле вас, отметим это дело.

– Подвалю, – пообещал Сергей. С деньгами туго, а выпить на дурняк – никогда не помешает.

В пивном баре за угловым столиком сидели Толик Шиша и Игорь Дрон. Столик был загроможден бокалами, тарелками с пирожками, вареными яйцами и лещом, порезанным большими кусками. Дрон и Шиша выглядел уставшими, будто сидели здесь с утра, хотя Игорь налегал на пиво и пирожки с аппетитом. Толик опустил руку под стул, на котором сидел, и достал оттуда початую бутылку водки. Налив Сергею полный стакан, предложил тост:

– За нее и за него – за удачу и успех!

Вчера утром Валерки подмели все сьестное в доме, ночью вернулись без добычи и сильно напуганные, видимо, чуть не попались, и девки тоже пришли без заработка, если не считать синяка, полученного Светкой за то, что влезла на чужую территорию, поэтому Сергей за последние два дня почти ничего не ел. И теперь с жадностью набросился на пирожки и леща.

– Жить можно! – перекусив, произнес он облегченно.

– А это, чтоб жить было весело, – сказал Шиша и, протянув руку под столом, положил Сергею на бедро пачку денег. – Твоя доля. За работу в вечернюю смену, – со смешком закончил он.

Солидная пачка, сотни три, не меньше. Чтобы не показаться жадным, уменьшил:

– Две сотни?

– Пять.

Сергей удивленно присвистнул.

– Пять сотен за один удар – не хило! Я бы согласился с утра до вечера ударять. Или с вечера до утра.

Толик принял шутку всерьез.

– Могу устроить.

Дрон глубокосидящими глазами смотрел на Сергея поверх бокала и тихо дул на уже осевшую пену, будто не решался пригубить пиво, пока не услышит ответ.

– Устрой, – произнес Сергей. – Особенно если дело касается кооперативов.

– Не всегда, но и другие клиенты не лучше, – объявил Толик дополнительное условие.

– Можешь на меня рассчитывать, – пообещал Сергей.

– Я же говорил, что столкуетесь, – повернулся Дрон к Шише. – Паренек свой: краями пошел, только нужную дорожку отыскать не мог... А я больше не ходок. Устал. Если решусь, то сразу... – он показал глазами в потолок.

Выходит, досталась работа, на которую фаловали Дрона. Приятно, что считают способным заменить такого громилу. А раскошеливать всякую мразь – это можно. Они воровали и жирели, когда он в Афгане загибался, теперь пусть делятся. Должен же кто-то заплатить за то, что он перенес там. Хотя счет следовало бы предъявить другим – тем, кто сидит в белых домах на центральных площадях, но до них ведь не доберешься.

Толик сразу ушел, а Сергей и Дрон молча потягивали пивко. С пятьюстами рублями в кармане жизнь казалась простой. Как говорил о таких случаях старший сержант Архипов, чувствуешь себя большим и сильным. Денег хватит и Наташке на аборт, и на посиделки с Пашкой.

Допив пиво, предложил:

– Может, возьмем водки и пойдем в бар, здесь, неподалеку?

– Не суетись, до вечера времени навалом, – ответил Игорь. – Надо бы отдохнуть, подождать, пока жара спадет.

Денек, действительно, выдался жарковатый. Они устало брели по пропахшей бензиновой гарью улице, придерживаясь тени деревьев. Листья были серого цвета от пыли и не шелестели, словно чересчур отяжелели от нее.

У дома из обогнала канареечного цвета милицейская машина и, резко притормозив, юркнула во двор.

Притормозил и Дрон.

– Зайдем с другой стороны, глянем, по чью душу воронье прилетело.

Во дворе стояли аж три машины, и в ту, что была ближе к выходу из подъезда, сажали Валерок. Затем вывели Свету, Наташу и Олю. Последняя брыкалась и на чем свет стоит крыла матом милиционеров, заламывавших ей руки. Когда ее вталкивали в «воронок», увидела Сергея, дернулась к нему, что-то хотела крикнуть, но огромная лапа закрыла все лицо и вдавила Олю в кабину.

Дрон потащил Сергея за угол дома.

– Сесть хочешь, дура?! Им только совершеннолетнего главаря не хватает, чтоб дело громкое сляпать!.. Пошли, ничем ты им не поможешь. – Он повел Сергея вдоль стены соседнего дома, где их нельзя было разглядеть с дороги. – Пропали пацаны и девки: до конца жизни будут зону топтать, даже на свободе. Зона – она ведь тут, – постучал он себя в грудь. – Тебе жить есть где?

– Найду.

– Живи у меня, места хватит.

Они добрели до района, застроенного частными домами. Дрон свернул к приземистому, с двумя окошками, подслеповато глядящими на улицу. Калитка, скребя землю нижним углом, распахнулась наполовину и застряла, упершись в бугорок. Из будки выкатилось серо-белое лохматое существо – собака не собака, так, одно название, – и рассыпалось в истеричном, визгливом лае.