Время перемен

Чувствовал ли Грейсон что-то ко мне?

Честно говоря, я никогда бы не подумала, что его чувства могли превзойти что-то, кроме мысли о том, чтобы иногда задушить меня. Но, возможно, я ошибалась.

Это заставило мое тело напрячься.

Было еще хуже, когда я знала, что нравилась парню. Я была в замешательстве, когда Роберт ясно дал понять о своих намерениях.

Боже. Мне действительно нужно было выйти из комнаты.

— Кровать, — крикнула я. — Может, нам стоит лечь в постель. — Я встала, и мои слова пронеслись в голове. Я задохнулась и посмотрела на Грейсона. Он приподнял свою глупую, сексуальную бровь. — Одна. — Прокричала я. Затем нервно рассмеялась. — Конечно, я имела в виду «одна». Не то, чтобы я думала об этом. Это не так. В смысле, ты мой босс, а я — это я… но, ах, знаешь… я, эм, я думаю, что знаю о тебе все.

Какого черта я это сказала?

Неужели я пыталась дать ему зеленый свет, сказав, что мы знакомы достаточно, чтобы переспать?

— Правда? — спросил он.

— Да?

Он ухмыльнулся.

— Ты не кажешься такой уверенной.

— Хм… — я прикусила нижнюю губу и задумалась. — Да. — Я кивнула, мой взгляд встретился с его. Я знала о нем практически все. Его любимый напиток, еду, времяпрепровождение. Как он пил кофе, как любил есть макароны — накручивать на вилку, а не зачерпывать. Я знала, чем он пользовался после бритья. Знала, когда он злился, раздражался, веселился. Его тренировки. Когда он расстраивался, то проводил рукой по волосам или по шее.

— И я тебя, Кензи.

— Прости? — спросила я. Я забыла, о чем шла речь. Потерялась в своих мыслях о мужчине, которого любила.

Господи, вот опять.

Любила. Его.

Мои щеки горели ярче раскаленных углей. Я знала, что он увидел это, когда его бровь изогнулась в вопросе.

— А, что ты сказал?

Прежде чем ответить, он сделал еще один глоток пива, в то время как его глаза не отрывались от меня. От его пристального взгляда меня бросило в пот. Я переминалась с ноги на ногу, пока ждала его ответа.

Он улыбнулся, а затем поставил свою бутылку на стойку. Наконец, Грейсон сказал:

— Я тоже тебя знаю.

— Правда? — вздохнула я.

— Ты любишь свой кофе с молоком и одним кусочком сахара, пока ешь свой утренний рогалик со сливочным сыром. Тебе нравится плавать и читать, и ты страстно любишь свою семью. Ты готова на все ради них и больше не позволишь ничему встать между вами. Ты хороша в том, что делаешь. Ты сильная, когда это необходимо. Ты хороший друг. Ты веселая, теплая и милая. Ты думаешь о себе меньше, чем о том, что думают о тебе другие люди. — Он встал, и мой пульс подскочил. — Иногда у тебя нет фильтра «мозг-рот», что ты считаешь ужасным, но большинство людей находят это очаровательным. — Он сделал шаг ко мне. Я не двигалась. Не могла. Я была заморожена его словами. — Ты также нервничаешь, очень сильно, — добавил он, стоя прямо передо мной. Его голос понизился, когда он сказал: — Особенно рядом со мной, когда мы одни. — Он взглядом пробежался по моему лицу. — Дыши, Кензи, — приказал он с улыбкой. Я вдохнула воздух, но не выпустила его, потому что Грейсон руками обхватил мое лицо. Он наклонился и нежно прикоснулся своими губами к моим. Напротив них он сказал: — Что мне очень нравится. — Я почувствовала, что он улыбался. Прикоснулся своими губами к моим еще раз, прежде чем отстранился и сказал мне: — Думаю, пора в кровать. — Мои глаза расширились. Он усмехнулся. — Боже, женщина. Ты сводишь меня с ума, но я пытаюсь быть хорошим парнем. Так что это будет в разных кроватях.

Прыг, прыг, прыг.

Мое сердце пыталось выпрыгнуть из тела. Оно хотело в тело Грейсона. Оно хотело обернуться вокруг его сердца и стать единым целым.

После еще одного нежного поцелуя я застыла от шока, иначе бы забралась на него и притянула к себе, чтобы засунуть в него язык, он отстранился, отошел, улыбнулся и вышел из комнаты. Со словами:

— Выключи свет, когда закончишь.

Он ушел.

Я боролась с собой, чтобы не закричать:

— Вернись и будь плохим парнем. Будь плохим, очень плохим мужчиной со мной, потому что мне вдруг захотелось стать очень непослушной женщиной.

Однако я этого не сделала. К тому времени, как он ушел, я все еще стояла на месте. Вдруг сделала еще один глубокий вдох и чуть не упала на пол. Протянула руку и ухватилась за стойку. Не было ни малейшего шанса, что я смогла бы заснуть. На шатких ногах, захватив свой бокал вина, я подошла к двери, ведущей на мою сторону, и выключила по пути все лампы, прежде чем направиться в свою комнату. Только я не пошла в свою комнату. Вместо этого добралась до гостиной и села на диван, посмотрела на огонь, все еще горевший в камине.

Он поцеловал меня.

Мой босс поцеловал меня без моего принуждения.

Он сделал это по собственной воле.

Улыбка изогнула мои губы. Итан был прав. Я действительно нравилась Грейсону.

Закрыв глаза, я откинула голову назад и прокрутила в памяти жаркий взгляд его глаз, то, как он приблизился и обхватил мои щеки, прежде чем его губы прижались к моим.

Мои соски затвердели, а клитор пульсировал.

Почему он пытался быть хорошим парнем? Почему ушел? Я была бы легкой добычей. Грейсон мог бы сделать со мной все, что угодно, и я бы позволила ему и наслаждалась бы этим. По крайней мере, я надеялась, что мне это понравится.

Когда его чувства ко мне изменились?

Подняв голову, я сделала глоток вина, когда в голову пришла ненужная мысль. Неужели Грейсон хотел только секса на одну ночь со мной?

Неужели я — это зуд, который нужно почесать?

Быстро переспать с помощницей, пока он не избавился от нее?

Я повернула голову… что это за шум?

Опять что-то доносилось с другой стороны стены гостиной.

Там, где была спальня Грейсона.

Что он делал?

Тихо поставив бокал на столик рядом с диваном, я встала. Подкравшись к стене рядом с камином, я перешла в режим скрытности.

Прислонив ухо к стене, я напряглась, чтобы услышать хоть что-нибудь.

Может, он храпел?

Это был стон?

Зажав губы между зубами, я перестала дышать, чтобы прислушаться. Готова поклясться, что в этот раз я услышала стон.

Вот дерьмо. Я выпрямилась и перевела дыхание, а мои глаза расширились. Неужели Грейсон трогал себя всего в нескольких метрах от меня?

Он поглаживал свой член в руке?

Моя киска сжалась от этой мысли.

Я повернулась, желая услышать больше. Я хотела услышать все. Обыскала комнату, а затем выбежала из нее в ванную. Схватила маленький стаканчик, в котором лежала моя зубная щетка, и опрокинула его. Я бросилась обратно в гостиную и подошла к стене. Я вспомнила, как где-то видела, что если приставить стакан к стене, а потом приложить к нему ухо, то можно услышать больше.

Так что я попробовала, и была уверена, что услышала еще один стон, а затем… это мое имя сорвалось с его губ, пока он гладил свое достоинство?

Я выпрямилась, мой пульс учащенно бился. Я прикрыла рот рукой, чтобы скрыть свое возбужденное хихиканье.

Но когда я снова приставила стакан к стене, он выскользнул из моих дрожащих пальцев. Я пыталась поймать его, но бесполезно, он упал, разбившись о твердый пол возле камина.

— Черт, — прошептала я, положив руки на бедра и посмотрев вниз на стакан. Мой шанс пошпионить пропал. Если только я не смогу сделать это без стекла. Как раз в тот момент, когда я собиралась приложить ухо к стене, дверь гостиной распахнулась, и в ней появился Грейсон, его грудь вздымалась.