Время своих войн-1
Шрифт:
– Но почему?
– упрямится Леха по своей "замполитовской" привычке.
– Потому как гидра! Не только во ста головах, но и каждая голова сама по себе хамелеон! Случись что - возглавит, перенаправит любые подвижки, да в конечном итоге еще и больше зажирует на этом...
– Давайте разом по немцу вдарим?
– просит Сашка-Снайпер.
– У меня должок - по наследству достался - никак не отдать...
– Развоевались!
– неодобрительно говорит Седой.
– Мне немцев, если по честному, жалко - в кабалу попали. Им еще лет сто контрибуцию выплачивать, Израиль опять подал на пересмотр финансовых претензий, - сообщает Леха.
– Оказалось, что втрое больше они во вторую мировую потеряли собственных материальных ценностей, да и проценты за годы успели нарасти. Германия
– указывает он, - но при этом умудряется держать тевтонский вид, поскольку по сегодняшним временам даже поставленному раком позволено хлебать пиво и отращивать живот. Платить им, платить, и еще и платить... А кто еще бюджет Израиля содержать должен?
– Шутишь? Вроде Израиля тогда и не было?
– Ты вслух такое не скажи в приличном месте - загребут!
– Во - бля!
– бизнес делают! Тогда, может - чего канителиться?
– одним разом и по евреям жахнем?
– говорит Замполит, косясь на Извилину.
– Это куда? За средиземноморье?
– Нет, в самые их центры - Нью-Йорк, Лондон или по Кремлю.
– В Нью-Йорке у них уже был самострел, Лондон через десять лет арабским будет, а Москву, хоть и давно не Русь, давали обещание не трогать. Присягали же на дома не следить или конец Присяге?
Действительно, было такое дело. Собрались посовещаться - как жить дальше? После Румынии, когда в соображение вошли - что-то не то творится, впервые и задумались, а правители теперешние на кого по сути работают? На чью мельницу воду льют? Почему государства в государствах образуются, а управление внешнее? Чей интерес блюдут? Дурной не увидит, что такое теперь едва ли не в планетарном масштабе.
– -------
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
"В рамках операции "Эшелон" Великобритания и США ведут электронную слежку за любыми политически активными лицами или движениями, в настоящее время функционируют 10 мощнейших станций, которые перехватывают любые теле- и радиопереговоры, факсы, разговоры по мобильному телефону, обмен информацией по Интернету. Эти центры способны фильтровать данные со скоростью несколько миллионов посланий в минуту..."
"Штаб по борьбе с антисемитизмом, организованный совместными усилиями Еврейского агентства, министерства иностранных дел и министерства главы правительства Израиля, ведет постоянный учет всех антисемитских акций, проводимых за пределами Израиля..."
"Принят в первом чтении законопроект депутатов от блока "Ихуд Леуми", согласно которому израильские суды будут иметь право судить иностранных граждан, подозреваемых и обвиняемых в отрицании Холокоста. Израиль также будет иметь право требовать от иностранных государств выдачи подозреваемых для суда над ними в Израиле..."
"...Конференция материальных требований "Эры Холокоста" призвала Австрию выплатить оставшиеся 210 миллионов жертвам Холокоста и их родственникам, подтвердившим свое право на компенсации..."
/22.07.2004/
(конец вводных)
– -------
Как предателей искать? Замполит, вот, свою формулу вывел: кого чаще телевизор показывает, тот и предатель... А подумать, так прав.
Москва - всему голова. Беда телу от головы. Особенно, когда она требует рубить себе пальцы, считая, что так будет лучше - что сегодня "наивыгоднейший валютный курс", когда пальцы эти оптом или в розницу можно продать зарубежному партнеру - главное момент не упустить! Вот отсюда ей, Москве, и неверие! Да и ряшку Москва поднаела изрядную, мысли ее посещают - вот бы от тела насовсем отделиться, хлопотно с ним, вот зажила бы она тогда - голова головой! А тело живет инстинктом, а не мозгом, оно живет мышечной памятью, остаточными рефлексами. Оно еще помнит, что голова была с другим наполнением...
В Москве недорода не бывает - все скупит на свое, на краденое.
– Был я
в той Москве!– заявляет Миша-Беспредел.
– Все какие-то на себя завернутые, на собственные мозговые рюшечки.
– Здешние человечнее, - говорит Сашка-Снайпер.
– На порядок!
– На все сто! На какого не посмотри, хоть на самого забулдыгу - душа видна, не прячет.
– Трусости меньше.
– Мне вот интересно, если бы все разом кинулись?
– Ты о чем?
– О нас и не нас. Я про местных.
– Тогда мне вовсе не интересно. Если руками, если без стрельбы, повязали бы, как пучок редиски.
– Нас?
– Нас. Тут и думать нечего, тут как...
– И Молчуна?
– Молчуна бы нет. Молчун бы ушел, мы - нет. Мужики, если заведутся...
– Значит, как пучок редиски?
– Угу! Оставляя возможность плевать зубами, целя мучителям в правый - стрелковый глаз. Ты русского мужика плохо знаешь, если уж разойдутся...
– А мы кто? Мы разве не русские мужики?
– Мы - мужики обученные, а значит - испорченные. Наши действия проще предсказать. Вот, скажи, если бы это ФСБ их подзуживало, чтобы за их спиной собственную операцию по нашей нейтрализации провернуть? Разве не клюнули бы мы? Еще как клюнули!
– Вот потому у нас и договор. Мы на территории России следить не должны - наша задача не внутренний враг, а внешний. Хотя по сегодняшним временам тут кто угодно в этих хитросплетениях запутается!
(Говорят так, будто лишний раз самих себя уговаривают - не вмешиваться...)
– Боятся накрошим?
– А то мы мало накрошили? Нам бы только Леху сдержать.
Злой на язык Замполит на это уязвляет, бьет в больное:
– Ну, куда нам всем по сравнению с Мишей-Беспределом и Сашей-Снайпером! Хорошо им - кого бы не шлепнули - им с горки спускаться, ворочать, проверять не надо.
Должно быть, Лешка Афган вспомнил - "горку пакистанскую" - там Сашка с Мишей за всех дело сделали, либо Китайско-Вьетнамскую "двухнедельку" от 1979 года - ту короткую "неизвестную войну", которая морозцем прошлась по всей Азии, и существенно охолодила Европу сознанием, что у Союза подрастают такие ученики. А может, и не про это Лешка намекает, были и другие дела - но здесь едва-едва отстрелялись, и уж - "кум королю, сват министру" - настолько хорошо всех принимали. У каждого с того времени вьетнамский орденок - хотя предлагалось на "героя Вьетнама", со всеми их вьетнамскими льготами, как чашка риса и бесплатный проезд в местном транспорте, но в Союзе категорически возразили: решили, что получится "нескромно". Леха тему цепляет по причине собственной чувствительности к трупным запахам, не думая - каково тем китайцам пришлось, которым два месяца эти трупы пришлось выносить и даже изобретать какую-то новую химию, чтобы те совсем не расплылись, за что какой-то их ученый (по слухам) отхватил правительственную награду. Вполне может быть, что наградили, просчитав возможность применения рецепта в будущем - китайцы подобно евреям способны к планированию на сотни лет вперед, только в отличии от вторых не столь суетливы, не пытаются бежать впереди паровоза...
Саша делает вид, что не обижается, а Миша "делать виды" не умеет, обижается за обоих, зло щуря глаза, "ставит на вид" - словно он больше не он, полностью выйдя из привычного всем образа "добродушного и недалекого миши".
– Что, Лексеич, осознал меру ответственности за свое дело? Это ведь не только гибель людей - мы ее в какой-то мере компенсируем собственной гибелью. Совестью компенсируем, душой погубленной, а не блядской циферью. Через себя пропускаем - во вред это стране, к которой привязан, пошло ли оно на пользу...
Георгий обрезает разговор, командует - "разойтись", не буквально разумеется, а в речах, которым тоже надо знать меру...
У Извилины страсть к аллегориям - случается, ловят на эту приманку.
– Серега, а можешь про нас и Россию чтобы наглядно, да на примере, хотя бы, вон той лягушки?
Сергею секунды не требуется. Точки опоры есть - да две сразу, есть от чего отталкиваться. Аллегория - инструмент художника-философа. Игра в контрасты. Ими можно смягчить или еще более усилить сказанное.