Время жить

– Гарри, это же все-таки маскарад, тебя там никто и не узнает.

– Герм, вчера мне три раза пытались подлить Амортенцию, наложить любовное проклятье, а в своем номере я утром обнаружил целую кипу посланий, - я не стал, разумеется, добавлять, что Малфой, зашедший ко мне, чтобы вернуть забытую мантию-невидимку, долго и гнусно хохотал, разглядывая конверты с сердечками, и успокоился, только когда понял, что его хохот может быть услышан даже за стеной.

– Бедняга Малфой, он так старался вчера выпендриться, а лавры опять отходят тебе. Да и сегодня, ты бы видел, как он перед Крастом лебезил, - когда Рон сообщил мне эту новость, я торопливо скрылся за чашкой с кофе, стараясь хоть как-то унять наползающую на лицо улыбку.

– Ты-то, кстати, во сколько вернулся?

– Недавно, - туманно ответил я.
– А что Краст?

– Улыбался, конечно, благодарил за оказанный прием, хвалил… Ну, знаешь, как оно обычно бывает, куча вежливых слов и реверансов. Малфой его спонсирует, что ли.

– Слушай, почему ты считаешь, что ему просто не мог понравиться вечер?
– я старался, чтобы мой голос звучал не слишком раздраженно, но получилось, кажется, не очень хорошо.
– Тебе, между прочим, тоже было весело. Согласись, что устроено великолепно.

Рон удивленно на меня посмотрел, не донеся вилку до рта.

– Гарри, ну это же… Малфой. Кто ему в здравом уме будет искренне улыбаться?

– Панси Паркинсон, например, - неожиданно заметила Гермиона.
– Мало ли. Может, они с Октавием и правда знакомы.

– А… кажется, Краст вчера говорил, что он с Малфоем ведет какие-то дела. Я поболтал с ним немного вечером.

– Ну, и как он тебе?

– Да нормальный парень, в общем-то, - я пожал плечами.
– Странный немного, но не более того.

– Жаль, что рано уехал, я хотела поговорить с ним о его работах, - вздохнула Гермиона.

Мне же оставалось только тихо порадоваться, что этого все-таки не произошло. Не настолько хорошо я знаю малфоевские работы, чтобы непринужденно о них рассуждать, а Гермиона слишком умна, чтобы не заметить в разговоре что-то неладное.

До сих пор ума не приложу, как я умудрился не проколоться и сделать все в точности так, как просил Драко. И сегодняшнего утра мне хватило, чтобы уяснить - нельзя ничего обещать Малфою, не выяснив наперед, чего он намерен попросить. Воистину, со школы он изменился, и не в самую сентиментальную из сторон.

Зацепившись за мысль, я попытался представить себе романтичного или сентиментального Малфоя, и воображение моментально подкинуло красочную картинку Драко с коробкой шоколадных конфет в одной руке и букетом в другой. Причем не с простым букетом, а почему-то с лютиками и ромашками. Выглядело это даже в воображении настолько дико и нелепо, что я хрюкнул от смеха и поспешил сделать глоток кофе, чтобы не расхохотаться на виду у всех.

– Вы идите, а я чуть позже подойду, - сказал я, когда мы покончили с едой.
– Мне тут нужно закончить одно дело.

– Надеюсь, ты не собираешься ни с кем выяснять отношения?

– Нет, - я покачал головой.
– И драться тоже не собираюсь. Просто нужно кое с кем поговорить.

– Кое о чем, очень важном и секретном?
– прищурился друг. Я виновато улыбнулся, чувствуя, как меня захлестывает жаркая волна стыда. Никогда не любил врать или недоговаривать, но что поделать.

– Не обижайтесь.

– Да знаешь, Гарри, - хмыкнула Гермиона.
– Мы за годы общения с тобой к этому уже привыкли.

– Кто бы еще говорил, - тут же отреагировал Рон, мигом позабывший о моих невнятных секретах.

– Про Крама ты нам тоже ничего не рассказывала, да и вообще…

– Ой, что-то здесь так душно, пойдем на улицу, - Гермиона подхватила Рона под руку, не дав закончить мысль, и добавила, уже обращаясь ко мне: - Мы тебя подождем во дворе, хорошо? Постарайся только надолго не задерживаться.

Я кивнул и сделал вид, что всецело поглощен очередной порцией кофе, на самом деле краем глаза наблюдая за Мартином Гораком, чей стриженый затылок виднелся за слизеринским столом. Я узнал его еще утром - он единственный из присутствующих при прощании с Крастом людей смотрел на художника с отвращением и неприкрытой злостью. Да и Драко, едва мазнувший по нему взглядом, поморщился.

Думал, мне придется его искать, но Горак появился в Большом зале, пока я переговаривался с друзьями, и нельзя было не поймать этот шанс.

Терпеливо дождавшись, пока дурмстранговец поест и направится к выходу, я отставил чашку и поднялся. Вышел вслед за Гораком в холл, все еще продолжая держаться на расстоянии, но уже на мраморной лестнице ускорился и в несколько прыжков его догнал.

– Мартин Горак?
– как можно любезнее поинтересовался я и с удовлетворением отметил, что он дернулся. Узнал.

Но затевать драку с национальным героем посреди главной лестницы Хогвартса было бы крайне неразумно, и он это понимал.

– Мистер Поттер, - улыбнулся он одними губами, на ломаном английском выговаривая мое имя.
– Какая встреча.

– Мне нужно с вами поговорить. И не советую делать глупостей, ваша палочка до сих пор на поясе, - я поднял руку и продемонстрировал Мартину, что свою сжимаю в пальцах, и ему ничего не оставалось, кроме как хмыкнуть. Мы миновали лестницу, свернули в коридор, и я толкнул ближайшую к нам дверь в одну из классных комнат, взмахом кисти с зажатой в ней палочкой предлагая войти. Горак не стал даже возражать - похоже, рыло у него было в пуху, и прилюдно выяснять отношения со мной он опасался.

В пустом кабинете, однако, вся его напускная вежливость мигом испарилась. Он ощерился, грубоватое лицо исказилось в неприятной гримасе, а рука метнулась к поясному креплению, но невербальное Инкарцеро спеленало Горака прежде, чем он успел что-то предпринять.

– Отпусти меня, идиот. Если ты мне что-нибудь сделаешь…

– Оправдают по всем статьям. В этой стране никогда особенно не доверяли вашей школе, а моего слова будет достаточно, чтобы поверить в нападение на победителя Волдеморта, - услышав это имя, Горак дернулся, но путы держали крепко.
– Видишь ли, я могу сделать с тобой вообще что угодно, я же теперь национальный герой, а время все еще темное. Не всех сторонников Волдеморта переловили, а самозащиту еще никто не отменял.

Он, конечно же, не знал, что я блефую. Кингсли Шеклболт, вставший во главе министерства, конечно, крайне мне симпатизирует, но за нападение на одного из студентов, какими бы ни были мои оправдания, по голове не погладит. В Азкабан посадит вряд ли, а вот работы в аврорате лишит, это уж точно.

Так что я не собирался ни убивать Горака, ни даже калечить. Но легилиментом Горак не был, а обо мне знал лишь слухи разной степени достоверности. А слухи бродили всякие, в том числе и довольно кровожадные.