Время жить

Он врывался в мою упорядоченную, расписанную чуть ли не по часам жизнь, наводил жуткий беспорядок, - и я не просто позволял ему это делать, а наслаждался, хотя логичнее было бы приходить в ужас. И чем дальше, тем чаще возникало ощущение, что это все перестает быть обычным удовлетворением потребности в сексе, а перерастает, становится чем-то большим. Я старался рубить эти мысли на корню, и чаще всего делал это успешно, но дни текли, и я чувствовал, что мне все сложнее от них отмахиваться.

Вот и сегодня, в последнюю пятницу ноября, я стоял у окна и смотрел на улицу, где падал первый снег. На душе скребли кошки.

Поттер не появлялся с воскресенья - завал на работе достиг, казалось, своего апогея, и всю неделю национальный герой усердно вкалывал. А сегодня отправился к Андромеде Тонкс вместе с семейкой Уизли, клятвенно пообещав потом сразу же прийти сюда.

Мне тоже полагалось сейчас идти в клуб, встретиться со своей обычной компанией и хорошо провести время, попивая дорогое вино и болтая о всякой ничего не значащей чепухе.

Или отправиться к Гринграссам, поиграть в гольф на крытом корте и сделать вид, будто я увлечен их младшей дочерью, как настоятельно советовал мне отец в последнем письме.

Но и Гринграссам, и школьным приятелям я уже отправил сов с вежливым отказом.

И теперь стоял у окна, разглядывая запорошенную снегом улицу, самого себя убеждая в том, что у меня просто нет настроения. Что я не вслушиваюсь в каждый шорох и не гляжу каждые пять минут на часы.

Все это было очень скверно.

И стало еще хуже, когда я переместился на диван перед камином, из которого обычно вылезал чихающий и кашляющий Поттер.

И совсем погано, когда я понял, что за последние полчаса прочитал в книге, лежащей на коленях, самое большее пару страниц.

Глава 26

Тедди Люпин, по случаю хорошего настроения перекрасивший свои волосы в ярко-бирюзовый цвет, заснул прямо среди шумной гостиной, удобно устроившись у меня на коленях и засунув в рот большой палец. Некоторое время я смотрел на безмятежно спящего крестника, с глухой тоской вспомнив Тонкс и Люпина, а потом решительно подхватил его на руки и поднялся, намереваясь перенести Тедди в кроватку.

Андромеда, вышедшая из комнаты вслед за мной, помогла аккуратно уложить Тедди, затем заботливо накрыла его одеялом и легко провела рукой по растрепанным бирюзовым прядям. На секунду она прикрыла глаза, закусив губу, и я тактично отвел взгляд, делая вид, что не заметил секундной слабости.

– Спасибо, что не забываешь о своем крестнике, - вымученно улыбнулась Андромеда, оборачиваясь.
– Вы все, - она качнула головой в сторону гостиной, откуда доносились взрывы смеха, - для него стали почти семьей.

– Близкие люди - это важно, - сказал я. Помолчал немного, и, когда Андромеда уже двинулась, было, к выходу, все-таки решился.

– Простите, если лезу не в свое дело… Но почему вы не поддерживаете связь с Драко?

Миссис Тонкс остановилась и с любопытством на меня посмотрела. Неестественная улыбка погасла, сменившись легкой растерянностью.

– Не думала, что именно ты спросишь у меня это, - она чуть наморщила лоб.

– Просто вы его единственная близкая родственница в Британии. И я подумал, что… вы могли бы общаться.

– Поначалу, когда я только сбежала с Тедом, мы с Нарциссой еще поддерживали хоть какую-то связь. Я долго писала ей, но, думаю, ты понимаешь, как относился к нашему общению Люциус, а Драко во всем разделял точку зрения отца. Не помню, чтобы он присылал мне что-то, кроме вежливых открыток на Рождество.

– А вы сами не пробовали написать ему… после войны?

Из любопытного взгляд стал пытливым. Миссис Тонкс чуть прищурила глаза и вскинула голову, до дрожи став похожей на Беллатрикс. Я сглотнул и продолжил мысль:

– Он никогда вам не признается, что одиночество ему неприятно. И что без семьи ему… плохо.

– Откуда тебе это известно?

– Ну… - неопределенно протянул я.
– Мы с ним немного пообщались в последнее время. Вынужденно. Драко не говорил об этом, но ему не хватает семьи. Не знаю, как все остальные, но я сам… понимаете, мне это знакомо. И я это вижу, и… - я осекся.
– Что-то не так?

– Ты за него волнуешься, - Андромеда не спрашивала, а утверждала.

Я пожал плечами, не отвечая ни да, ни нет.

– Ты же его ненавидел.

– Раньше для ненависти были причины, - произнес я и замолчал, не зная даже, что еще добавить. Но миссис Тонкс, кажется, ответ был уже не нужен.

На ее лице появилась улыбка, на этот раз искренняя и даже немного лукавая. Андромеда поднесла ладонь к губам, и темные глаза блеснули в мягком свете ночника.

– Неужели ты… с ним?..

– Только никому не говорите, - брякнул я первое, что пришло в голову, и только через пару мгновений сообразил, что сказал.
– В смысле… с чего вы взяли?

Я старался держаться непринужденно, но чувствовал, что краска неумолимо начинает заливать лицо. Уши уже и вовсе пылали.

Андромеда озабоченно покачала головой и снова стала серьезной.

– Если бы вы только пару раз пересекались, ты не пришел бы ко мне с таким вопросом. Прости мое любопытство, но… как так вышло?

Я вздохнул. Разговор выворачивал в очень и очень неловкое русло. Но отступать было уже некуда - в конце концов, я сам все это начал, и теперь не время прятать голову в песок.

Набрав полную грудь воздуха, я на одном дыхании выпалил, стараясь говорить тихо, но разборчиво:

– Случайно. Напились, ну и… так вышло, что… - черт возьми, все-таки я не мог спокойно разговаривать об этом даже с миссис Тонкс, за прошедшее лето ставшей для меня почти таким же близким человеком, как и миссис Уизли.
– В общем, так получилось. Я не рассказывал даже Рону с Гермионой, и они думают, что я встречаюсь с… девушкой.

Кажется, я сказал что-то не то. Глаза Андромеды Тонкс округлились, она сглотнула и прошептала: