Время жить

– И?
– я все еще не понимал, что именно его возмутило.

– Да надоели, - он отшвырнул журнал в сторону, посмотрел в бокал с тыквенным соком, отставил его и потянулся к вину.
– Хоть совсем на улицу не выходи.

– Терпи. Еще пара месяцев, и ты им надоешь, но пока у всех на слуху война, газеты будут полоскать все твое грязное белье.

– Надеюсь, когда-нибудь я смогу выходить из дома, не рискуя нарваться на восторженных малахольных девиц, - пробурчал он.

– Зато какие страстные послания они тебе пишут, - хохотнул я, вспоминая кипу писем в поттеровском номере.
– Эта проблема, в общем-то, вполне решаема.

– Да ну?

– Ты можешь жениться, и тогда газеты будут мусолить уже твою семью. Но это и вполовину не так интересно, как наблюдать за похождениями холостого героя, так что о тебе быстро забудут, если не станешь ничего творить.

Короткий злой взгляд.

– Не смешно.

– Так я и не смеюсь, - я придвинул к себе тарелку с сыром.
– Зря ты расстался со своей рыжей, она могла бы стать идеальной женой. Хотя сейчас за тебя любая пойдет, только позови. Кроме, разве что, Булстроуд, Паркинсон и парочки подобных им, но тебя такие и не интересуют, кажется.

– Я не собираюсь жениться на ком-нибудь, только чтобы от меня отцепилась пресса. Тем более, - он ухмыльнулся, - после того, как я выяснил о себе некоторые подробности.

– Рано или поздно тебе придется это сделать. Хотя бы для того, чтобы от тебя отстали. Или если захочешь детей, например.

– Я как-то об этом не думал… - он вытянулся на ковре, заложив за голову руки и задумчиво глядя в потолок.
– К тому же… сомневаюсь, что смогу полюбить женщину. Да и пока я, вроде бы как, с тобой.

– Любить-то зачем?
– я тоже опустился на подушки, и теперь почти касался головой локтя Поттера.
– Большинство девушек хочет выйти за тебя замуж не потому, что ты Гарри, а потому, что ты Поттер. Найдешь ту, которой будет нужно исключительно твое положение.

– Брак по договору?
– хмыкнул он.
– Это отвратительно.

– Это жизнь, Поттер.

– А что насчет тебя?
– он подвинулся, его глаза оказались вровень с моими, и я в очередной раз удивился их прозрачно-чистому цвету.

Без очков лицо Поттера выглядело уязвимым. Он не улыбался, только подрагивали краешки губ, словно Поттер пытался удержаться от горькой усмешки.

Раньше я бы обрадовался, увидев его огорченным или разозленным, а сейчас казалось, будто эта горечь передалась и мне, отозвавшись где-то внутри странным ощущением легкого холода. Почему-то захотелось поцеловать Поттера, или сказать какую-нибудь глупую шутку - что угодно, лишь бы прогнать с его лица скорбное выражение.

– Малфой?

Я вздрогнул, вспоминая, что мне задали вопрос.

Развивать эту тему не хотелось, но ответить пришлось.

– Если у меня не будет законных наследников, род Малфоев и Блэков прервется. Когда-нибудь я женюсь на волшебнице, в которой меня будет интересовать ее чистокровность, красота и способность родить здорового наследника.

– Это так по-слизерински, - он все-таки не удержался, и на лицо наползла тень.

Мерлин, зачем только я затеял этот дурацкий разговор?

– Не забывай, что ты тоже едва не стал слизеринцем, - я послал все в бездну и не удержался тоже.

Мы лежали, сплетшись руками и ногами, около догорающего камина, и, наверное, впервые не спешили залезать друг другу в штаны - хотя, вполне вероятно, лишь потому, что за вечер успели сделать это дважды.

В другой день я, быть может, и удивился, но сейчас это казалось единственно правильным - ерошить ему волосы, целовать, едва касаясь кожи и губ, проводить руками по спине и шее. И просто молчать, слушая только потрескивание пламени и шорох дождя за окном.

Часы в холле гулко отбили двенадцать, знаменуя наступление воскресенья.

Поттер зашевелился, пытаясь высвободиться.

Я представил, как сейчас он поднимается, застегивает рубашку, накидывает мантию и исчезает в камине, а я иду в пустую темную спальню, и сказал, прежде чем успел подумать головой:

– Если хочешь - можешь остаться.

Он приподнялся на локте. Окинул меня цепким, изучающим взглядом.

– Ты пьян?
– в голосе прозвучало неподдельное удивление.

Ну да. Даже в Хогвартсе на вторую ночь, после маскарада, я не попросил его остаться, а он не стал напрашиваться. Как и в среду. Как и вчера.

– А если б был?

Вместо ответа он наклонился к моему лицу.

«Можешь рвать на себе волосы, отец», - мрачно думал я часом позже, когда Поттер уже сопел, уткнувшись носом мне в плечо и натянув призванное из спальни одеяло почти до лохматой макушки, - «твой сын уродился идиотом».

Угли за каминной решеткой гасли, остывая.

Мерное дыхание Поттера чуть щекотало кожу, и я поймал себя на мысли, что никогда еще, ни с кем я так не лежал. Никогда не засыпал в одной постели с другим человеком с тех пор, как мне исполнилось полгода.

Я понимал, что наверняка не высплюсь. Что от непривычного ощущения еще одного тела рядом буду просыпаться от каждого движения. И тело, скорее всего, станет болеть от неудобной позы.

Но было бы крайним лицемерием сказать, что мне не нравилось.

* * *

Следующие две недели мы виделись урывками. Поттер работал помощником в каком-то важном деле, ради которого на дыбы подняли все подразделение - кажется, кто-то из недобитых сторонников Волдеморта украл важный и опасный артефакт, и Министерство сбивалось с ног, пытаясь отыскать воров прежде, чем они натворят что-то серьезное. Так что Поттер приходил ко мне уставший, злой и задерганный, пару раз оставался, но проваливался в сон быстрее, чем я начинал приставать к нему по второму кругу.

Погода окончательно испортилась, и дни, казалось, тянулись ужасающе долго. Первое испытание было назначено на девятое декабря, но все было уже готово, так что дел у меня почти не осталось.

Я забивал дни рисованием, встречами со знакомыми, чтением книг, до которых давно не доходили руки, и, в целом, неплохо проводил время. Но, тем не менее, меня не покидало ощущение, что подлинную радость я испытываю только при встречах с Поттером.

Всегда ненавидел зиму за холод и слякоть, - порой я думал, что у меня, подобно змее, даже кровь в жилах начинает течь медленнее, - но от Поттера веяло таким жаром, что даже зима казалась не такой мерзкой. Внутри него будто горело яркое пламя - неистовое, жаркое, опаляющее, - и, хоть после выручай-комнаты я невольно стал побаиваться огня, рядом с Поттером было спокойно.