Всадник черного дракона

— Эрика! — голос эльфа становился слабее, чем выше дракон набирал высоту. — Эрика! — эльф кричал со всей силы, но его уже почти не было слышно.

— Ричард, верни меня к нему, — не выдержала наконец девушка. — Пожалуйста! Я хочу вернуться.

— Эрика, пожалуйста, останься. — обычно молчаливый беспристрастный лучник Элл подал голос. — Ты нужна мне не меньше, чем ему. А может и больше.

— Но ты же отказался от меня, — напомнила девушка, повернувшись к эльфу.

— Я не отказывался. Я всегда буду рядом, если ты позволишь мне это сделать. Я больше никогда тебя не оставлю. — слова давались ему тяжело. Опытный воин не привык признаваться в любви кому бы то ни было. — Я люблю тебя, Эрика.

Ричард наблюдавший за их диалогом молча, всё-таки спросил.

— Так что мне делать-то в итоге? Возвращать тебя к жениху? Или мы всё же полетим домой?

— Эрика останься, — сказал Элл, видя что она колебается. — Я знаю, где-то в глубине души, ты помнишь меня. Просто вспомни, любимая.

— Я не могу, — тихо сказала она. — простите меня. Можно мне вернуться?

— Прости родная, но в этот раз, я не пойду у тебя на поводу. — сказал Рич давая дракону команду лететь в сторону Крутой крепости. — Мы полетим домой. Надеюсь когда-то ты скажешь мне за это спасибо.

часть 8

Говорят, что если воздействовать на сознание чародея магическим способом, то вернуть ему его обычное состояние может только маг у которого есть дар Целебника. Никто точно не знает так это или нет, на самом деле, ведь нарушить сознание человека у которого есть магические таланты не всегда является простым делом. Такие события происходили довольно нечасто в Империи, ещё до разрушения Тёмной Башни. А уж после разрушения, найти человека с волшебным даром, было само по себе довольно сложным занятием. А если у него к тому же было что-то с головой, то это было как правило незадолго до его смерти. И лечить такого мага никто особо и не пробовал.

Когда Эрика захворала и Ричард узнал об этом, первой его мыслью было то, что это у неё наверняка, ненадолго. Но когда через неделю ничего не поменялось, светлый маг начал сильно беспокоиться.

Всё время, с тех пор, как они с Эрикой и Эллом прилетели в Крутую крепость, девушка вела себя как испуганный зайчонок. Она не хотела никого видеть, кроме тетушки и своего жениха. С Эллом и Ричардом общаться настроения не было. Элл, который знал её с совсем другой стороны, долго её такого холодного отношения не выдержал. Он побыл в крепости всего несколько дней. И не добившись от девушки хоть какого-нибудь теплого отношения или хотя бы намека на симпатию, уехал восвояси. Ричард знал, что Эллиона уже довольно давно, ждут в Южной башне столицы, поэтому отговаривать его от этой идеи, он даже не попытался.

Что касается жениха Эрики, Тиэллиана, он общался с девушкой только через магическое зеркало в её комнате. Когда Тиэлл звонил ей через него, она могла сидеть и разговаривать с ним часами. Ричард не запрещал ей этого. Он был категорически против их личной встречи, и причиной тому было то, что Тиэлл, по мнению Рича воспользовался её состоянием. Но мешать им общаться дистанционно он считал уже лишним.

После того, как Ричард привёз свою сестру, неделю назад домой, из крепости Серебряного королевства, в её поведении не произошло никаких коренальных изменений. Она была и оставалась сильно пугливой и скованной. Вздрагивала даже тогда, когда слуги в крепости просто разговаривали громче обычного. Волколаки, которые оказались в Крутой крепости когда-то, именно благодаря девушке, ходили за ней почти неотступно. Она тоже любила этих собак, но сейчас они чувствовали в ней беспокойство и старались защитить её на свой манер. Доходило до того, что собаки бросались на слуг, если кто-то из них подходил к ней слишком близко. Все эти события почти вывели Ричарда из колеи. Он не мог видеть свою сестру в таком состоянии долго. Иногда у него даже появлялась мысль, махнуть рукой на всё это. Бросить все попытки в желании её вылечить и отвезти её в замок Тиэлла, чтобы они смогли наконец пожениться. Несколько раз он даже срывался с места и начинал собирать свои походные мешки в дорогу, но стоило ему только наткнуться на какую-нибудь вещь, принадлежавшую Эллу, как только все его мысли возвращались в обычное русло. Он снова приходил к пониманию того, что Эрика всё ещё любит Элла, хоть и сейчас просто этого не помнит.

Тут нужно было отдать должное Тиэллиану, который заметил её перемену, и смог воспользоваться этим в свою пользу по максимуму. Собственно говоря, как и тетушка Бэлла, которая внезапно растеряла всю свою надменность и обращалась с племянницей, так как будто она её дочка. Если раньше она всегда подкалывала её, замечала все её косяки и делала замечания, то сейчас она вела себя абсолютно противоположно. Тетя приглашала для племянницы лучших швей Империи, учила её не только этикету и манерам поведения, но ещё и изучала вместе с ней живопись, учила её вышивать и печь печенье. Но самое главное, чем удивила Рича тётушка, это её отношением к Тиэллиану. В этом плане, тетушка была на стороне Эрики. Она тоже считала, что Тиэлл это очень выгодная партия для неё. Королевский сын, возможный наследник крепости Серебряного леса, аристократ, красавчик и бла бла бла подобное…. Вроде таким его описывала тетушка когда говорила, что этот эльф, это самый её лучший выбор. Однако Рич всё равно сомневался, что сестра не совершает ошибку. Да, есть вариант, что когда память вернётся к ней, она будет ненавидеть его за самоуправство. Но в глубине души, магу казалось, что он просто обязан помочь Эллу восстановиться в своих правах. Ведь когда Эрика ещё дружила со своей головой, Тиэлл ей конечно нравился как друг, но выходить за него замуж, у неё даже мыслей не возникало. Всё о чем она думала, так это о том, что хочет всегда быть с Эллом. И если бы брат тогда, собственными руками, не испортил все её замыслы, возможно сейчас всё было бы совсем по-другому. Элл хоть и не отличался великими способностями к магии, но у него всегда была хорошая интуиция и большой опыт за плечами, поэтому маг благоразумно считал, что такого как сейчас произошло, Элл бы никогда не допустил, если бы он был с ней рядом.

Рич сидел в большой зале Крутой крепости, в удобном мягком кресле, вытянув ноги поближе к камину. Он обожал сидеть в такой позе всё последнее время. Комната, в которой находился камин, была очень уютной. Помимо портретов его семьи в красивых золоченых рамах и большого канделябра с дюжиной свечек посреди потолка, в комнате имелся огромный пушистый ковёр, в мягкости которого было легко утонуть. И большой резной камин по бокам которого были вырезаны львы с разинутыми пастями. Этот камин был в Крутой крепости задолго до рождения Ричарда Хаардрада и его сестры Эрики. Где бы не находился Рич по роду своих магических дел или очередных поисков Эрики, он всегда и везде скучал по этому камину. Тёплый огонь, который ласково потрескивал и давал мягкое тепло, гипнотизировал мага и позволял ему сконцентрироваться на чем-нибудь важном. Всю последнюю неделю Ричарда терзался только одним вопросом. Он спрашивал себя, как ему вернуть Эрике её нормальное состояние. Сам он побаивался лезть в её голову, даже при том, что считал себя очень мощным магом. Однако весь потенциал, которым обладал граф, сводился в основном к военной магии. Правда, иногда Рич мог что-нибудь и наколдовать, но лечить чье-то тело, а особенно голову он всегда побаивался. Всё положение усложнялось тем, что лечить надо было человека с магическими способностями. И помимо прочего, урон был нанесён сильной магией, что значительно усугубляло дело.

Ричард вздохнул и пошёл к столу, на котором обычно стояла его любимая настойка. И хотя, маг был любителем иногда пригубить что-то покрепче, в этот раз он был абсолютно трезв. Он понимал, что ему нужно принять очень важное решение и этот факт требовал от него исключительно ясного ума. Маг продержался уже больше недели и это его трезвое состояние уже начало его несколько напрягать. Рич шумно сел в кресло и стал внимательно наблюдать за тем, как пылает огонь в камине. Зрелище было успокаивающее, но даже оно не смогло вернуть унылому графу его обычный душевнй покой.

— Тьма! — выругался граф и встав с мягкого кресла, начал шарить что-то по полкам.

— Ричард! — граф вздрогнул, услышав голос тетушки. "Все-таки какой у неё мерзкий голос" — подумал он.

— Тетя Белла, — сквозь зубы процедил граф, не поворачиваясь к ней и не отрываясь от своего занятия.

— Если ты ищешь медовую настойку, которую оставил тебе тот эльф, то это бесполезное занятие, — сказала тетушка. — Я решила, что тебе пора заняться своим здоровьем.

— Ну, просто чудесно! — саркастично заметил граф, подумывая о том, что тетушка как-то у них загостилась. — Сперва ты превратила мою крепость невесть во что, а теперь еще и занялась моим здоровьем. По-моему это уже перебор, тебе не кажется?

— Перебор это то, что ты не даешь своей сестре видеться с её женихом. Между прочим, он достойная её партия, мой дорогой. Не понимаю, почему ты до сих пор, сомневаешься в этом.

— Ты всё равно не поймешь, тетушка, — отмахнулся Рич. — Что ты вообще, понимаешь в этих делах?

— Я прекрасно, всё понимаю, драгоценный племянник. Хотя я конечно, не таскаю в крепость эмм….разных неблагородных леди, как это делаешь ты. Но я….

— Эрика называла этих "леди" бабами, — ответил маг, тяжело вздохнув. — Ты даже не представляешь, как мне сейчас не хватает её обычного сарказма. Вместо этого приходится терпеть тот факт, что она превращается в миловидную копию тебя.

— Ты ведь сам хотел, чтобы она стала настоящей леди, — удивилась Белла.

— Честно говоря, я просто хотел, чтобы она сидела в Крутой крепости, вышивала дурацкие гобелены и играла на фортепиано, вместо того, чтобы постоянно сбегать из дома в поисках приключений. Ты ведь знаешь, что она как ребенок, вечно во что-то вляпывается. А мне приходится бросаться на поиски. Вместо того, чтобы сидеть у огня, и хлестать вишневую настойку. Стоп…. Вишнёвая настойка! — внезапно воскликнул Рич. — Тетушка ты гений! — маг чмокнул тетю в шёку и с радостным видом выбежал из комнаты.