Всадник рассвета

Души умерших со всех сторон уже слетелись к причалившей лодке и стали протягивать лодочнику монетки, которые их родственники при погребении заботливо клали им в рот. Но Харон брезгливо отмахивался от предлагаемых ему монет.

– Я перевезу в царство смерти всех и без вашего бесполезного золота, а там каждый из вас получит то, что он заслужил за свою земную жизнь! – говорил он ровным голосом. Наверное, то же самое и тем же голосом он говорил все время вот уже десятки и десятки веков подряд.

Души одна за другой неслышно заполняли лодку.

– Ну, здравствуй, Харон! – сказал я, подходя к перевозчику, когда погрузка очередной партии новоприбывших душ была уже им завершена. – Я хочу узнать, не видел ли ты здесь Геракла?

В ответ на мои слова перевозчик вздрогнул. Глаза его вспыхнули черными углями и тотчас погасли. Он явно что-то знал, и это “что-то” его пугало, хотя, казалось бы, чем можно испугать перевозчика теней?

– А, это ты, Посланник! – сказал он деланно бесстрастным голосом. – Разве тебе уже пришла пора отправляться в Нижнее царство? Разве ты уже умер?

– Нет, я пока еще скорее жив, чем мертв! – попробовал пошутить я, но шутка повисла в воздухе.

– Это пока, но придет время, и ты будешь скорее мертв, чем жив, тогда и встретимся, а пока иди своей дорогой! – ответил мне Харон, беря в руки весло и собираясь отчаливать от берега.

– Так ты не скажешь мне, где Геракл? – еще раз спросил я его.

– Я никогда никому ничего не говорю! – ответил он мне тихо. – Так велел мне мой повелитель! На все вопросы знает ответы только он!

– Ну, тогда отвези меня к нему! – велел я тоном, не терпящим возражений.

– Это невозможно! – покачал головой Харон. – Ведь ты живой!

– Я Посланник, а значит, для меня нет ничего невозможного! – крикнул я ему и поднял над головой Кладенец.

Меч сверкнул яркой вспышкой. Души шарахнулись в испуге и забились в дальний угол лодки.

– Так ты решился, или же я сам все решу за тебя! – еще раз крикнул я Харону и еще раз для убедительности взмахнул Мечом.

Сноп искр разлетелся в стороны и, шипя, погас, падая в Стикс.

– Садись! – кивнул перевозчик. – Так и быть, я отвезу тебя в царство мертвых, но уж не знаю, как ты вернешься обратно!

– Об этом мы с тобой поговорим в свое время, а пока налегай на весла! – сказал я, решительно ступая в лодку. – Отчаливай!

Харон оттолкнул лодку от берега, и та неслышно заскользила по черной воде. Сгрудившиеся на корме тени с отчаянием смотрели назад, словно пытаясь в последний раз разглядеть то, что они оставляли навсегда в мире солнца и жизни.

– Да, невеселая у тебя работенка! – с сочувствием повернулся я к лодочнику.

– Каждому свое! – ответил тот, флегматично гребя веслом.

Вот лодка вошла из Стикса в еще более широкую реку Аида – Ахеронт и через какой-то час плавания по ней причалила наконец к низкому пустынному берегу. Наше водное путешествие на этом было закончено. Едва днище коснулось песка, как тени разом вспорхнули ввысь и медленно полетели куда-то вдаль.

– Ну вот я и перевез тебя, Посланник! – бесстрастно произнес Харон. – Прощай!

– Почему же прощай, тебе еще везти меня обратно!

В ответ Харон ничего не сказал, лишь молча пожал плечами. Я вышел на берег и разглядел вдалеке большие ворота в скале. У ворот толпились улетевшие вперед тени. Едва подошел к воротам, как те бесшумно раскрылись. Тени влетели в ворота, а вслед за ними вошел и я.

Однако едва я сделал первый шаг за воротами, как услышал зловещее рычание. Я глянул в сторону, откуда доносился рык, и тут же узнал его обладателя. Это был Цербер.

– А, старый приятель! – сказал я ему. – Давненько мы с тобой не виделись! Что нового у Аида? Как самочувствие твоего господина?

У Цербера от бешенства из ощерившейся пасти закапала пена.

– Я все уже знаю! – зарычал он в ярости. – Я знаю, как ты убил моего отца Тифона и сестру Химеру, как Геракл отрубил голову моей матери Ехидне! И ты еще набрался смелости прийти в мое царство! Пусть трепещет твоя душа, ибо сейчас она отделится от мертвого тела!

– Не будь глуп, Цербер! – сказал я сторожевому псу. – Ведь ты прекрасно знаешь, что никакой личной ненависти у меня к твоей родне не было, а расправиться с ними мне велел Зевс! Все это происходило на твоих глазах, но тогда ты почему-то даже не подал голоса в защиту своих родственников, а сейчас еще в чем-то упрекаешь меня!

– Я не мог! – крикнул Цербер, и в крике его сквозило непритворное отчаяние.

– Но ты мог хотя бы предупредить отца с матерью о нашем походе к ним! – продолжил я обличение Аидова стража. – Почему же ты не сделал хотя бы этого и тем самым не спас их жизни?

– Я не мог! – хрипло выдавил из себя Цербер. – Меня посадили на цепь!

– Нет такой цепи, которую нельзя было бы разорвать во имя любви к ближнему! – сказал я назидательно псу, и тот понуро опустил голову. – Но я не хочу, чтобы ты думал обо мне так уж плохо! А потому предлагаю тебе обмен сведениями. Я расскажу тебе, где находится твой брат Сфинкс, а ты мне расскажешь, где сейчас находится Геракл.

Цербер встрепенулся, видимо, кое-что человеческое этой псине все же не было чуждо:

– Сфинкс жив? Ты видел его? Где он?

– Твой брат жив, я его не столь давно видел и имел с ним весьма учтивую и приятную беседу! Может, хоть это убедит тебя в том, что я не желал изначально зла твоим родителям, как не желаю его теперь вам с братом!

– Скажи, где Сфинкс?

– Скажи, где Геракл?

– Но Геракл самый заклятый враг нашей семьи, и более всего в жизни я желаю его смерти!

– У тебя еще будет возможность с ним посчитаться! Пока же он нужен мне! Скажи, где сейчас находится Геракл, и я скажу, где ныне обитает твой брат!

Цербер надолго замолчал. Видно было, что его терзают сомнения. Он ненавидел меня, еще больше ненавидел Геракла, но желание встретить брата было все же сильнее ненависти, и в конце концов он решился.

– Хорошо! – рыкнул он мне. – Геракл находится сейчас у Аида! Он пришел сюда по приказу Зевса, чтобы расплатиться с моим повелителем за измену!

– Какую измену?

– Аид хотел стравить моего отца с громовержцем, чтобы затем стать верховным богом!

– Как же бог смерти может стать верховным богом?