Всадник Ветра

Но понятно было, что его допуски в Проклятье куда шире, чем у обычного ребенка-волшебника. Сможет ли Кирилл хоть что-то ему противопоставить?!

Слезы опять потекли сами собой, но Марина их зло сморгнула. Надо найти Чемпиона. Он большой и лохматый, но трусливый и добродушный пес. Может попасть под машину, или в руки злому человеку, или… Ох, а что если его служба по отлову бродячих собак поймает?!

А Кирилл… Допустим, Марина позвонит в Службу. Что она им скажет? Что у некоего знакомого ей мальчика-волшебника, Всадника Ветра, неприятности. И все! Больше ничего не сможет из себя выдавить, спасибо, если хоть это получится. Чем они смогут помочь? Да ничем. Он, может быть, уже и закончил драться с Тенью. Может быть, Тень уже его и убил! И Кир растворился в воздухе, пропал навсегда, никто ни следа больше не найдет!

Ох, а что если Тень придет за ней?! Нужно бежать! С его слов она поняла, что они не следят за всеми детьми-волшебниками постоянно, но могут видеть, что происходит в Убежищах. Если она не будет появляться в Убежищах, может быть, Тени ее не найдут… Правда, в Убежище вблизи Каликии осталось ее шикарное синее платье, но ничего, лучше расстаться с платьем, чем с жизнью.

Она не знала, сколько времени прочесывала улицы в поисках Чемпиона. Навыки охоты помогли (Марина научилась этому, хотя терпеть не могла убивать животных, потому что скучала по мясу в Убежище), и в итоге Марина все-таки его обнаружила — чуть ли не за полгорода отсюда. Напуганный огненной вспышкой и хохотом Тени, он сбежал далеко.

— Прости, маленький, — Марина обняла огромного лохматого песеля, которого ее друзья когда-то в шутку сравнивали с медведем. — Обидели тебя, да?.. — слезы полились снова, она их спрятала в густую собачью шерсть. — Ты извини, собакен, я не смогу больше с тобой видеться… Теперь папа будет тебя выгуливать.

…Нести Чемпиона назад пришлось по воздуху, он реагировал заполошным лаем и пытался вырваться — вот когда сила девочки-волшебницы пригодилась! Не прекращая реветь, Марина привязала пса у ограды, позвонила в дверь подъезда. А потом — вспорхнула на крышу. Увидела, как открывается входная дверь, услышала мамин возглас: «Чемпик!» — и рванула прочь на полной скорости.

Даже если Кирилл был прав и гиас не сработает для нее, коль уж она взяла ответственность за родителей, ей все равно нельзя появляться у них — Тени ведь могли ее найти. Но очень маловероятно, что гиас не сработает. Насколько Марина успела разобраться в Проклятье, у него были мягкие и жесткие ограничения. Не жить с родителями после инициации — это было все-таки жесткое ограничение. До сих пор ей удавалось обходить его только за счет тщательно поддерживаемого обоюдного обмана и самообмана… Да, она подозревала, что они знают, но гнала от себя эти подозрения! А теперь — все! Может быть, она сможет иногда общаться с мамой и папой по телефону, но даже этим не стоит злоупотреблять.

Хоть бы у мамы не стало плохо с сердцем, а у папы с нервами!.. Такая подстава — и на Новый год!

Ох, бедный Кирилл, где-то он там…

Марина сама не знала, куда летит. Обычно в таком состоянии дети-волшебники прилетают к ближайшему Убежищу, но она вскоре обнаружила под собой железнодорожную нитку и поняла, что бессознательно следовала путям до Атомограда-58. Недалеко от него Убежище Ладья, а там — пещера Кирилла. Девчонки из Ладьи — Агни и Бегущая по Волнам, Волнобежка — показали ей это место. Может быть, Кирилл все-таки справился с Тенью? Он ведь так круто тогда располовинил Черноцвета! Да и вообще слухи о нем ходят самые дикие… А вдруг он и модератора Проклятья одолел?! Тогда он прилетит в свою пещеру обратно! И Марина все узнает из первых рук!

Кирилл хмуро усмехнется, потом чуть улыбнется, как только он умеет, уже по-настоящему, и обстоятельно расскажет, как именно победил, и что это было очень просто и не победить, в сущности, и нельзя было, если ты не полный идиот!

…До пещеры Марина добралась уже к вечеру и сразу же поняла, что Кирилла тут нет. И не было уже давно. Из пещеры пропал скарб, внутрь намело снега. Правда, только у входа. В глубине сохранилась каменная полка, укрытая лапником — Кириллова лежанка. Как он тогда взвился, когда она попросила пригласить ее в пещеру! Сказал, что неудобно. И правда, неудобно…

Марина уселась на сухие еловые ветки, поджала колени к подбородку. Она так устала и наплакалась, что сил реветь уже не было. Сунув руку в карман, она наконец-то вытащила Кириллов подарок — какой-то объемный крестик. Что это такое, в самом деле?

Кое-как развернув бумажку — Марина действовала аккуратно, стараясь не порвать — она достала маленький пузатый деревянный самолетик. Ой. Это почему? Потому что она училась в Авиационной Академии?

Кончившиеся было слезы вернулись сами собой.

Так, плача, Марина и провалилась в сон на бывшей Кирилловой кровати. И не заметила, как прямо над нею в ночном небе один год сменился другим.

Глава 22

Интерлюдия: супруги Урагановы, А. Т. Квашня и Девочки-Лошадки

Звонок в дверь раздался в самый неловкий момент.

Лежа на диване в гостиной и глядя в потолок, Афина спрашивала себя, что вообще повлекло ее оставить отца гостить у нее. Денег у папочки-магистра более чем достаточно, пусть бы ехал в гостиницу… Нет, сработали какие-то установки из детства: как же, старика-отца из дома погнать!

Тем более, он действительно выглядел совсем стариком. Ее неприятно поразило, насколько он изменился за последние десять лет.

Она как-то не учла, что Пантелеймон, который, по его словам, «разгреб заказы ради праздника», изъявил желание провести Новый год дома, и теперь священнодействовал на кухне. В их семье всегда готовил именно он — Афине было просто некогда. Поэтому, кстати, она не очень поверила сыну, когда тот вскользь пожаловался, что отец скинул готовку на него. Точнее, не то чтобы совсем не поверила. Подумала, что Пантелеймон попросту учит Кирилла готовить, а подросток, естественно, взбрыкивает… Дура была. Плохо знала и мужа, и сына.

Увидев пришествие магистра Квашни, Пантелеймон поразился, обиделся и, кажется, даже испугался. В результате холодно заявил, чтобы на кухню к нему никто не лез и не мешал, а затем подчеркнуто врубил там классическую музыку, которая якобы стимулировала ему процесс готовки. Причем не что-нибудь такое бодрое, вроде знаменитого «Боя с хищником» из второй симфонии Афанасия Каликиата или «Истринских вальсов» Сорино, а самую что ни на есть занудную оперу самыми что ни на есть занудными завывающими голосами. Вроде как продемонстрировать свой культурный багаж. У Афины от этого только голова болела.

Отцу на оперу было плевать, он ее игнорировал, как посторонний шум. Зато тут же принялся ворчать. Сперва этак вроде с подколами спрашивал Афину, не хочет ли она хотя бы курочку запечь, не помнит ли мамин рецепт. А когда она психанула в ответ, сообщив, что она может разве что поджарить ему курочку в атомном реакторе, а в качестве приправы использовать собственные сопли, то обиделся, пошел в комнату Кирилла и включил там телевизор.

И теперь трое взрослых людей сидели по разным комнатам просторной светлой квартиры тридцать первого декабря, подчеркнуто не разговаривая друг с другом. Афина еще страдала насморком, который никак не желал проходить. Если не пройдет до второго числа, когда она выходит на работу, придется взять больничный — и дальше скучать дома. Хуже не придумаешь.