Все, что мне нужно

— Спасибо.

— Ммм.

Он улыбается и продолжает рисовать.

Чтобы отвлечься от мыслей о ТиДжее, я взяла свои художественные принадлежности, белую простыню и несколько холстов, чтобы мы с Фениксом могли порисовать. Если что и может снять мой стресс, так это мой сын и живопись.

— Прости.

Дейзи закрывает свой ноутбук, встает с дивана и садится на простыню рядом с Фениксом.

— Я как-то раз заглянула к нему, и с тех пор это все, что всплывает в памяти. ТиДжей или баскетбол.

Я приподнимаю бровь и приподнимаю губу.

— И в этом все дело?

Она усмехается, позволяя себе драматично упасть на спину.

— Помолчи.

— Ты такая драматичная. Он симпатичный. Я не понимаю, в чем проблема, — Кара высказывает именно то, о чем я думаю, или почти то же, что думает любой человек, который видит Сейнта.

— Он на два года моложе меня.

Она поднимает два пальца вверх, чтобы мы с Карой могли их увидеть.

— Два.

— Два, — Феникс тоже поднимает два пухлых пальчика, покрытых краской, и у него кружится голова от того, что он не только может произнести число, но и поднять пальцы вверх, как она.

Дейзи лежит на боку, опершись на локоть и положив голову ему на плечо. Она гордо улыбается и ерошит его кудри.

— Спасибо, малыш.

Дейзи и ее семья настаивают на том, чтобы Феникс учил испанский, и я полностью за это. Я немного говорю по-испански, но определенно не бегло.

— Так ты согласна, что он сексуальный?

Кара обходит диван и садится на простыню рядом со мной.

— Дело не в этом. Он на два года моложе меня, и я уверена, что он не стал бы… — она переводит взгляд на Феникса, а затем обратно на нас. — Я знаю, что он делает.

— Раньше это тебя никогда не останавливало. Ты общалась с людьми, у которых нет опыта.

— Да, но никогда с кем-то моложе меня.

Она хватает одно из кленовых слоек, подбрасывает его в воздух и отправляет в рот.

— И так уже достаточно сложно найти зрелых парней нашего возраста, которые знают, что делают. Я не могу представить, чтобы кто-то вроде него что-то знал, и его внешность не изменит моего мнения.

На губах Кары появляется язвительная усмешка.

— Значит, ты признаешь, что он привлекательный.

— Ты невыносима, — раздраженно фыркает она. — В любом случае, вернемся к тебе.

Я сосредоточенно смотрю на холст и изо всех сил стараюсь не обращать внимания на их горящие взгляды.

— Все будет хорошо.

Мягкий голос Кары должен меня успокоить, но он действует прямо противоположным образом. Все, о чем могу думать, это о том, что ничего хорошего не будет.

— Я знаю, тебе трудно смотреть на это с такой точки зрения, но если ты говоришь, что он все тот же парень, что и два года назад, тогда я знаю, что все будет хорошо.

Я делаю глубокий вдох, позволяя своим мыслям вернуться ко вчерашнему дню. Несмотря на странное напряжение, наш разговор и взаимодействие казались совершенно нормальными. Мне показалось, что мы вернулись на два года назад, за вычетом фальшивых свиданий.

— И просто имейте в виду, что прошло два года с тех пор, как вы виделись в последний раз. Для него это будет шоком, и, если он не поверит, можно сделать тест, — добавляет Дейзи. — И ты знаешь, что мы будем рядом, если он захочет встретиться с Фениксом.

Девочки высадят меня у его дома, но останутся поблизости на случай, если он захочет встретиться с Фениксом.

Я улыбаюсь сыну, когда он смотрит на своего медведя, сидящего рядом с ним, а затем на свою картину. Я думаю, что мишка — его муза, потому что холст покрыт всего лишь светло-коричневыми мазками краски.

Несмотря на то, что нервничаю, я знаю, что сказать ТиДжею об этом — лучшее, что можно сделать. Он имеет право знать, что у него есть сын, и Феникс имеет право знать, кто его отец.

— Именно так мы хотели бы внедрить «Иерархию потребностей Маслоу» в нашу жизнь, — говорит Полли, заканчивая презентацию.

Мы бы закончили запись некоторое время назад, но это заняло больше времени, чем ожидалось. Сейнт опоздал, Джаггер случайно удалил свою часть задания, и когда мы только начали снимать, то на полпути поняли, что так и не нажали кнопку воспроизведения.

— Тебе, наверное, стоит немного остудить это, — говорю Сейнту, когда Полли хватает камеру и выключает ее.

Сейнт не только опоздал, но и пришел с раной в уголке губы. Она немного распухла, но выглядит не так уж плохо.

— Я в порядке.

Он пренебрежительно машет рукой и, чтобы доказать, что с ним все в порядке, облизывает уголок, где порез.

— Ничего, немного слюны все исправит.

Я закатываю глаза от его двусмысленности.

— Я все еще пытаюсь понять, как, черт возьми, ты это с собой сделал? — спрашивает Джаггер, нахмурив брови.

— Я же сказал тебе, что пытался поправить простыню на своей кровати. Я неправильно придержал уголок и случайно ударил себя по губе, — отвечает он, вертя в руке маленький кинжал.

— Ты гребаный идиот. Конечно, ты бы сделал что-то подобное. Только ты, Первокурсник.

— Я же просил тебя перестать называть меня первокурсником. Девчонки не воспринимают меня всерьез, когда ты так делаешь, — возмущается Сейнт, после чего обращает свое внимание на меня, одаривая кривой ухмылкой. — Кстати, ты поговорила с Дейзи?

— Ей это неинтересно. Ты слишком молод.

Он усмехается, застигнутый врасплох.

— Слишком молод? Я всего на два года младше ее. Я серьезно не понимаю, в чем проблема. Знаешь, люди все время говорят мне, что я очень взрослый для своего возраста.

— Она слишком горячая для тебя, — отвечает Полли, укладывая вещи в сумку.

— Я согласен с Полли, — весело улыбается Джаггер.

— Может, мне стоит… — начинает Сейнт, но я прерываю его.

— Ей это неинтересно, так что даже не думай об этом.

Я смеюсь, видя шок на их лицах.

— Я знаю, что она передумает, — заявляет Сейнт, такой уверенный в себе.

— Ладно, продолжай мечтать. В любом случае, Рыженькая, ты хочешь пойти куда-нибудь вечером после того, как вы с ТиДжеем… — Джаггер замолкает.