Все демоны Ада

Эйдан покорно поднял руки в знак капитуляции — можно подумать, я ему угрожала пистолетом! — и с идиотским видом принялся вертеться, пробурчав:

— Знаешь, Айви, ты защемляешь мои личные права. В противном случае… мне это нравится: ты становишься такой дерзкой и сексуальной. И, хотя я не совсем понимаю, на кой черт ты это делаешь, но меня заводят подобные ситуации…

Стараясь игнорировать признание демона, я поспешно прошлась взглядом по его матовой широкой спине: ничего. Никакой ласточки нет. Тем не менее, опускать руки было поспешным решением. С учетом, что тотем эдакого Хирундо мог запрятаться даже в самых неожиданных местах, я приковала взор к черным джинсам Эйдана и… Нет. Просить у него припустить единственную вещь, что конкретно докажет мой статус сумасшедшей извращенки, это уж слишком. Порой нужно иметь какие-то границы приличия, пусть и зачастую у меня их не наблюдается.

— Понимаю, что тебе чего-то, возможно, не хватало это время, однако я не собираюсь оставаться без трусов, лишь чтобы утолить твое ненасытное желание увидеть меня нагим, крошка. — Эйдан, что и требовалось ожидать, расшифровал мои странные действия как «попытки домогательства» — просто чудесно. — Знай, — он демонстративно закрыл ладошками соски, — я очень стеснительный парень и для меня, прежде всего, важна душа, а не…

— Не прикидывайся, что не понимаешь, почему я так себя виду! — прошипела я и, кинув в демона далеко не целую рубашку, постаралась состряпать вид, что мне с высокой колокольни плевать на его торс и тому прочее — наверняка получилось убого: я никогда не владела навыками «актерского мастерства». Увы и ах.

— А разве я это делаю? — Эйдан откинул рубашку и, выпрямившись, сложил руки на груди. Он словно был полностью соткан из одних мышц.

У меня остался лишь один аргумент в доказательство этому: перо. Перо, что я успела тогда взять с собой. Перо огненной ласточки. Вытащив предмет из-за тугой резинки джинс под внимательное наблюдение Эйдана, я сжала его двумя пальцами. Ворсинки, некогда обуянные пламенем, были глубокого угольного оттенка. Я надеялась, что перо вновь не всполохнет огнем, когда провела по нему пальцем и выразительно посмотрела на Эйдана.

— Узнаешь это?

Демон опустил на него взгляд. Казалось, в его карих глазах промелькнуло понимание, но вскоре оно исчезло так быстро, как появилась его уверенность со следующими словами:

— Не знаю, о чем ты.

Мою нервную систему достаточно потрепали за последнее время. Если он хочет мне запудрить мозг или соврать, то у него нихрена не выйдет. Мне надоело все это терпеть: утопать в загадках своего прошлого и мучиться от настоящего.

С меня довольно!

— Не знаешь, — горько повторила и бросила перышко на пол. Глаза затмили слезы. — Почему ты не можешь сказать мне правду? Почему все что-то от меня да скрывают! — плохие слова так и наровились вылиться из меня, но я изо всех сил старалась их сдерживать внутри — Эйдан еще наслышится от меня нецензурной брани, уж поверьте. — Почему я — та, кто жил в неведении с самого рождения, должна еще что-то терпеть, должна и дальше утопать во лжи и тайнах? — перешла на крик, чтобы хоть как-то попытаться донести до него смысл своих слов и, кажется, у меня это получилось в какой-то степени: лицо демона помрачнело, а я тем временем продолжала, правда, отныне, слабым и хриплым голосом. — Эйдан, я потеряла того, кто был со мной почти всю мою жизнь, того, кого безумно любила и с кем хотела провести свою вечность, понимаешь? Я потеряла его… я испытала столько всего в тот роковой вечер, и даже после всего, что произошло, разве я не достойна правды? Разве я не достойна ее, Эйдан?!

Я захлебывалась слезами, смотря в его глаза цвета расплавленного шоколада и всем своим сердцем, что перенесло достаточно мук и страданий, надеясь на его ответ — хоть какой-нибудь! Охотники по своим принципам старались никогда не представать перед демонами в таком жалком виде, вроде того, что сейчас у меня; в принципе, я тоже придерживалась этой политики, но только не сейчас. Иногда нужно показать свои слабости. Даже если ты являешься наполовину тем, кто, собственно, не должен их испытывать…

Эйдан не подал ни единого звука, и когда я потеряла всякую надежду, случилось невероятное. За окном, где и до того было светло, замерцало что-то яркое — солнце? — нет-нет, это было вовсе не оно. После того, как демон слегка согнул и поднял руку, при этом расслабив кисть, объект ворвался в комнату и-и-и… тут мое сердце улетело в пятки со скоростью американских горок. Огненная ласточка во всей своей прекрасной красе изящно приземлилась на палец Высшего. Черные глазки, выделяющиеся сквозь ярчайшее опасное пламя, неотрывно смотрели на меня. Я помнила их отчетливо… помнила также, как и…

— Хирундо, — я еле как нашла в себе силы, чтобы произнести его… второе имя? — и понять, что самые мои сумасшедшие догадки были верны.

Эйдан перемнулся с ноги на ногу; птичка на его пальце захлопала крылышками.

— Здравствуй, Ангел.

XXV

За последнее время я узнала столько всего, что, наверное, место удивлению уже не находила, и, кажется, за этот короткий промежуток времени, что навсегда изменил мою жизнь, мой далеко не большой мозг вздумал отключиться. Ведь… как объяснить то, что я, ничего не говоря, спокойно села на пол и уставилась на… черт его побери, Эйдана? Наверняка мое трезвое сознание решило весело выпрыгнуть в то окно, откуда сюда залетела его животина. Точнее быть, животина Хирундо, которым является… Эйдан.

Святые мармеладки.

Кошмарное осознание окатило меня холодной волной, что вызвала по всему телу мурашки. Выходит, еще в ту нашу первую встречу в лесу, когда меня кинул Мэйсон, пареньком с огненной ласточкой являлся Эйдан? Эйдан?! Этот придурок, который шпынял меня как-то по спортзалу и пытался допросить?

Кажется, я прекратила дышать, когда ласточка, что сидела на пальце Эйдана, ярко вспыхнула, после чего переползла на кожу своего неординарного хозяина и залегла в виде прекрасной татуировки. Тем более, еще один нюанс заставил меня позабыть о кислороде: Эйдан, помешкав, сделал ко мне шаг, но тут я его остановила, испуганно пролепетав:

— Не приближайся!

Демон поднял руки, словно признавая поражение и прекратил сокращать между нами расстояние — можно подумать, он больше не захочет подходить…

— Айви, позволь тебе все объяснить, — попросил он тихо, будто боялся спугнуть, и опустился на коленки, чтобы сравняться со мной.

Знаете, мне впервые понравилось его предложение, и я не собиралась отказываться от него. Моя жизнь настолько переполнена тайнами, что я в них буквально тону. Пожалуй, настал час «выбираться на поверхность».

— Кто ты, черт побери? — из всех вопросов я решил задать этот первым — все-таки, мне же интересно, почему этот паренек присутствовал в моем существовании довольно давно, и что я теперь делаю в его коморке. Но наверняка он сюда меня притащил не потому, что боялся оставить с «приспешниками» Мэйсона…

Эйдан прикусил губу с явной виной во взгляде таращась на меня.

— Мне нужно многое тебе рассказать.

— Господи, да ты гений! — съязвила я, обнимая коленки. Кровь Артура все еще была на моих руках, и я прилагала огромные силы, сдерживая в себе порыв истерики, что медленно разрушал меня изнутри.

— Айви, — демон тяжко вздохнул, словно не желая ничего объяснять, но потом, видимо, поборол в себе это и тише продолжил, опустив взор ярких глаз цвета янтаря на меня, — прошу, ты можешь мне доверять. Я не желаю тебе зла…

Да ну?

— И это сказал парень, что недавно чуть ли не размазал меня по стенке! — подметила я, ощетинившись. Тот эпический бой в спортзале и его угрозы не так-то легко забудешь…

Демону не шел образ невинной овечки, если учесть его характер в целом, но он продолжал ему придерживаться и деликатно отрезал: