Все двадцать семь часов!

— Но зачем так много? — пробормотала я, не веря в то, что слышу.

— Потому что мне нужны годы их жизни. Что такое бессмертие? Это то, сколько ты забрал у других и присвоил себе.

Кошмар!

— Ритуал, о котором, я уверен, вы уже знаете, поможет мне собрать жизненные годы всех жертв и получить их для себя. Жаль, что больше десяти нельзя.

Несмотря на то что я считала рассуждения этого человека аморальными, логику его я могла понять.

— И вы осушали жертвы…

— Потому что человеческая жизнь в крови. Так как я родился тысячу шестьсот лет назад и годы свои уже прожил, то в моем теле крови практически нет. Я не мертв, но я и не живу — проживаю чужие жизни. Это сладко и прекрасно одновременно.

Смотря на этого фока, я не могла понять, чудовище он или нет.

— А к этому должны быть способности или?..

— Ко всему должны быть способности. Когда-то давно мир был другим. Люди были более открытыми и простыми. Не было такой жестокости…

— Были только колдуны, которые паразитировали на жизнях других.

Мужчина поморщился:

— Вы забываете, Таисия, что историю пишут победители. Мы никогда не брали у людей лишнего.

— Почему вы вообще считаете, что вправе были брать?

— По праву сильнейшего, — спокойно ответил колдун. — Сейчас вообще убивают просто так и из-за меньшего.

— Но это не значит, что можно просто приехать в город и убивать женщин.

— А просто и не было. С каждым разом проводить ритуал все сложнее и сложнее, — вздохнул колдун.

— Что так? И почему вы выбрали именно Макса?

— Хотите знать?

Подумав, я решительно ответила:

— Да, но вы, скорее всего, не расскажете мне.

— Почему нет? Времени у нас до прибытия на место много. Только вы сойдете с поезда чуть раньше. Хотя, конечно, можете попытаться сбежать, но у вас ничего не получится.

— Не пустите?

— Мое колдовство не позволит. Вам с ним не справиться.

— Способностей нет?

— Способности именно у вас есть. Это у помощника инспектора нет.

Я испугалась, и колдун заметил это.

— С молодым шадаром все хорошо, не переживайте за него. Так что если хотите, я расскажу вам все, что заинтересует.

Боясь получить ответ, который уже знала, я спросила:

— Почему?

— Потому что вы последняя жертва.

Разъяснял он мне все тонкости колдовства и жизненных принципов очень долго. Видно, человек дорвался: наконец нашел собеседника, которому можно выговориться. А я слушала и присматривалась, как можно отсюда сбежать. Но вокруг купе словно стояла невидимая стена, которую я подсознательно ощущала. Она давила на меня, и поделать я ничего не могла.

В конце разговора, когда небо на улице начало светлеть, колдун мне сообщил:

— Знаете, мисс Нурир, если бы не ваш моральный кодеке, в котором вас воспитали, то я предложил бы вам пойти ко мне в ученицы.

Я посмотрела на него как на сумасшедшего.

— Вот, я же говорю, моральные принципы, — поймав мой взгляд, пробормотал колдун. — А теперь вам пора спать, мисс Нурир.

— Что? Зачем? — дернулась я с сиденья вперед, но вокруг колдуна завертелись разноцветные полоски, которые потянулись ко мне. Я сидела в полном шоке, созерцая подобную красоту, которая оказалась коварной. Не успела я ничего сказать, как меня накрыла темнота.

Приходила в себя медленно. Мое сознание то всплывало, то погружалось в беспамятство, и окончательно я проснулась рывком.

Голова работала четко, мысли не путались. Я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Последнюю неделю спала очень плохо и постоянно ощущала себя разбитой, теперь же я выспалась так, как за все пятнадцать лет не высыпалась.

Лежала я на кровати, поэтому, чтобы осмотреться, мне пришлось приподняться и сесть.

Первое, на что я обратила внимание, — это одежда. Но я была в своем платье, и меня никто не переодевал. Почему-то мне думалось, что перед ритуалом меня должны облачить в какой-то балахон и тащить по сырым грязным коридорам.

Но, видимо, в рассказах все врали, потому что я находилась в комнате без окон, которую освещали два больших канделябра со свечами. В помещении, кроме подсвечников, кровати, двери, стола и розовых обоев с изображенными на них заплесневевшими ромашками, больше ничего не имелось.

М-да…

После осмотра я тут же попыталась припомнить, какой сегодня день, сколько я вообще проспала и когда будет ритуал. Что еще было странным, есть мне совсем не хотелось.

Поднявшись с кровати, я принялась за изучение комнаты, чтобы понять, можно ли выбраться из этой тюрьмы, и ничего не нашла. Впрочем, нечему удивляться: такие типы, как этот колдун, просчетов не допускают.

Немного побродив, осознала еще одну вещь: я не боюсь. Вот совсем, ни капельки. Должна бояться, но не боюсь. Почему-то я была уверена, что Макс меня вытащит из этой ловушки. Успеет и вытащит.

Несколько раз я снова и снова прокручивала в голове эти мысли и все равно приходила к одному и тому же выводу.

В комнате заняться было нечем, еду приносили, когда я спала. И не сойти с ума в этой клетке помогло то, что, ожидая шефа, я просчитывала варианты того, как он поступит со мной, когда найдет.

ГЛАВА 23

Максимилиан Лагфорт.

Я опять стоял около окна и смотрел на город, но в этот раз со мной в комнате находился не только Айзек, но и инспектор. Час назад мне пришло сообщение, что мое письмо не застало Таисию в первом городе, и я сразу отправил курьера к Уортону.

И вот теперь он сидел передо мной и пытался убедить, что я преувеличиваю проблему и опасность, и что раз так случилось, то нужно воспользоваться ситуацией.

И именно в этот момент полисмен нашел инспектора в моем доме, чтобы передать какое-то сообщение.

И только Уортон развернул бумагу и пробежал первые строчки глазами, как его лицо побледнело. Я сразу понял, что случилось, и медленно двинулся на инспектора, стараясь окончательно не потерять над собой контроль.

— Ну…

Айзек вместе с инспектором вскочил и, опередив меня, успел встать между нами.

— Прошу вас, спокойнее.

Посмотрев мне прямо в глаза, инспектор сказал:

— Их выкрали.

— То есть как? Вы же следили за ними.

— Да, и след до сих пор прослеживается. Нужно торопиться.

Ловко обогнув Айзека, я размахнулся и врезал Уортону по лицу. Тот отлетел и упал на пол. Мои руки ухватил Айзек и свел за спиной. Но я не собирался продолжать драку.

Поднявшись, инспектор отер кровь с губ и сказал:

— Я ведь могу арестовать тебя за это, Лагфорт.

— Руки коротки. Я сейчас соберусь и поеду с вами, — сказал я, высвобождаясь из захвата партнера.