Все еще жив

Единственное колесо, которое она не могла повернуть вместе с остальными — это религия. Но скоро, очень скоро она найдёт решение этой дилеммы…

Правительница Империи Пяти Солнц расхаживала по веранде, глядя на тёмный пейзаж своего города — Таскола. Она думала о том, что все эти беспорядочные сооружения на самом деле были пусты, что их стены были немногим толще пергамента, если смотреть с такого расстояния. А ещё — обо всех этих тысячах, дремлющих, как миниатюрные, бесчисленные личинки, мягкие в своих хрустящих коконах. И она планировала, как сделать так, чтобы они выжили.

Целесообразность станет её правилом. Таким же безжалостным, как и священным.

Милена знала, что даже ночью идут совещания и обсуждения, на которых её присутствие, хоть и необязательно, но желательно. И каждый человек, решающий государственные задачи в столь тяжёлый период времени, будет рад ей присутствию. Поэтому она прибудет на них сразу, как немного отдохнёт, и впредь станет посещать их регулярно.

За исключением тех ночей, когда она будет звать Ольтею, чтобы та утешила уже её саму.

* * *

Мужик без регулярного секса думает лишь об одном, — промелькнула у меня полная иронии мысль, когда я смотрел на грудь Скаи. Из-за взрыва девушка каким-то чудом оказалась на мне верхом. Её ошарашенные глаза явственно выдавали, что волшебница тоже подумала о чём-то таком, хоть и на долю мгновения — как и я. Почему на «долю»? Так потому что начался бой!

Жаль… даже не ощупал…

Через миг Ская поднялась, следом подскочил и я — во время падения бомб успел выставить барьер, правда из-за внезапности он оказался довольно слабым, однако даже такого хватило, ибо нас всего лишь отбросило в сторону, а вот остальные…

Словно дожидаясь мгновения осознания, сверху начали падать куски фарша: маленькие и большие части тел людей, которые ранее тут находились. Будто кровавый дождь, где вместо града выступали кусочки костей или плоти.

Ская взвизгнула, но я быстро создал вокруг нас новую плёнку барьера, уже динамичного и достаточно сильного.

— Отходим, — скомандовал ей, схватив женскую ладонь и крепко сжав.

— Изен!.. — взвизгнула она, а потом согнулась, но всё-таки удержала пищу внутри себя.

— Твою мать, Ская, соберись, мы на войне, — чуточку ворчливо проговорил я, а потом силой разогнул её и прижал к себе. — Держись, скоро всё закончится, — откровенно соврал в этот момент. Хотя… так ли уж соврал? Не думаю, что осада затянется даже на неделю.

Ская кивнула, после чего я потащил несопротивляющуюся девчонку в сторону, где почти сразу заметил новых людей, которые уже бежали к нам на встречу.

— Маги! — рявкнул офицер, очевидно желающий разразиться отборной бранью, но спустя мгновение он подавился своими словами, осознав, в каком виде мы перед ним представил. — Боги, сохрани всемогущий Аримандиус, — мужчина осенил себя защитным знаком. — За мной, на позиции, — уже серьёзнее и спокойнее произнёс офицер.

Показатель. В Империи уже, небось, разразились криками о попытке дезертирства и прозвучали угрозы насилием.

— Есть, сэр! — вытянулся я, а потом, не отпуская Скаи, помчался следом за тремя десятками солдат, которые направлялись в сторону частично переломанных взрывами стен.

Туда же бросились и остальные. В Фирнадане вовсю бил колокол, созывая защитников на бой. Среди собравшихся я заметил других магов и инсурии, отчего немного успокоился. Похоже, никто не собирался бросать нас отбивать штурм только вдвоём.

На меня со Скаей косились с долей сочувствия, ведь мы натурально были заляпаны кровью и чужими потрохами с головы до ног. Брезгливо морщась, девушка убирала с плеч и груди частички плоти, а потом вытирала пальцы о свою испорченную форму. Я же таким не занимался, «наслаждаясь» запахом бойни.

— Грёбаный оборотень-самоубийца, — пробурчал боец слева от меня, заряжая своё ружьё.

— Наверное Метки должны были скоро появиться, — прокомментировал его слова сосед.

Метки? А, небось о Стигматах речь…

— Тьфу, к Двуликому всю эту мерзость! Искорени мою слабость, Кохран, даруй… — начал молиться он.

Я же, осмотревшись, заметил, что к нам под стены прёт целый легион «перебежчиков», которых погнали войска Империи. Прищурившись, создал водную линзу — дешёвый способ замены подзорной трубы. Всё дело в водных искажениях, которые, при желании и должном терпении, можно подобрать в нужных пропорциях, сумев улучшить обзор. Это позволило заметить, как по дальним окопам имперцев начали бегать какие-то тёмные силуэты, а потом загорелись огни на холме, защищённом земляными валами и переливающимися барьерами. Пушки.

Залп полетел в нашу сторону и все дружно пригнулись. Даже я предпочёл пропустить его мимо, а не создавать магический щит.

БАХ! — каменная крошка и осколки ядра полетели во все стороны. Кого-то посекло и сейчас перед оглушённым строем, визжа, катался мужчина без кисти руки и выбитым глазом. Дерьмо! Надо было и пригнуться, и барьер наложить! Потому что вместо этого бедолаги вполне себе мог находиться я!

— Сука! — рявкнул офицер, приведший нас сюад. — Где наши пушки?! Артиллерия, мать твою! Кончай спать!

Ская бросилась к раненому, её руки засветились лечебной силой. Двое других мужчин начали удерживать покалеченного солдата, позволяя девушке закрыть кровотечение.

— Ему надо в госпиталь! — с широко открытыми глазами проговорила волшебница. — Я не целитель! У меня лишь сумка с… — и оглянулась на меня.

— Наверное где-то там лежит, — судорожно пожал я плечами, указав на место, где нас застал обстрел. — Отлетела в сторону. Если не зачарована, то всё вдребезги… — а сам косился сквозь зубцы стены. Вторая армия Фирнадана, находящаяся подле крепости, внизу, стала подтягивать войска для обороны.

На мои слова Ская молчаливо застонала, с грустью и раздражением показывая, что «да, не зачарована».

— Отставить! — выкрикнул офицер. — Нет времени, каждый человек на счету! Пока не подойдёт подкрепление, мы здесь единственная оборона! Наложите жгут и пусть ждёт своей очереди! А сейчас — на позиции! Ружья в бой! Маги — готовьтесь! Всем стрелять по команде!..

Однако «перебежчики» и мелькающие среди их строя сионы, с пачками дорогих амулетов и зачарованной лёгкой броне, всё равно добрались до стен. Особенно когда артиллерия Империи начала вести рикошетный огонь, массово изничтожая защитников города-крепости тысячами острых осколков.