Всё имеет свою цену

Также рядом были подготовлены несколько комнат для принцессы. Он хотел, чтобы дочь жила в непосредственной близости к родителям, но и не забыл про уединение, которое им с женой понадобится. Поэтому покои Таурэтари были обширными, но никак не соединялись с комнатой королевы.

Эсмерленд расчесывала волосы и смотрела, как веселится дочь, когда услышала шаги в гостиной. Трандуил вошёл в её спальню и окинул взглядом проделанную мастерами работу.

— Папа, ты видел какая у меня теперь большая комната и даже не одна? — воскликнула Таурэтари, спрыгивая с кровати.

— Нет, малышка, ещё не видел, — подхватив её, ответил владыка.

— Пойдём, я покажу тебе.

Покинув покои королевы, они немного прошли по коридору и открыли соседнюю дверь. Новая обитель принцессы включала небольшую гостиную, комнату для няни, гардеробную и купальню, ну и, конечно, выдержанную в персиковых тонах спальню.

Обстановка была уютная и по-детски милая. Средних размеров кровать была украшена балдахином бледно-розового цвета и таким же покрывалом с неимоверным количеством оборок. По мягкому бежевому ковру были разбросаны бархатные подушки всех размеров и цветов, а низкий столик с такими же стульчиками располагался возле большого окна, заливая игровое место ярким дневным светом. Трандуил обратил внимание на какие-то причудливые игрушки и мягко улыбнулся. Леголас давно вырос, и владыка позабыл уже, что требуется ребенку. Хорошо, что его управляющий с помощниками все предусмотрели, за что непременно их нужно будет наградить.

— Мама, мне очень нравится моя комната, — заключила принцесса, вбегая в спальню матери.

Эсмерленд улыбнулась и погладила девочку по волосам.

— А тебе нравятся твои комнаты? — задал вопрос жене владыка, вошедший следом.

— Нравятся, — ответила она, продолжая улыбаться ребенку.

Галандиль вошла в комнату и, присев в реверансе перед королем, обратилась к королеве:

— Миледи, ужин для принцессы накрыт в малой столовой, как вы велели, вы с милордом присоединитесь?

— Галандиль, оставь этикет, ты можешь обращаться ко мне по имени, когда мы в узком семейном кругу, — сладко произнесла Эсмерленд и бросила взгляд на мужа. — Я оденусь и присоединюсь к вам, а милорд?

Трандуил кивнул, продолжая наблюдать за женой.

— Пойдем, дорогая, — взяв за руку ребенка, сказала Галандиль.

— Папа, я люблю тебя! — проворковала малышка и повернувшись к маме спросила:

— А ты, мама, любишь папу?

— Очень, — ответила Эсмерленд, не глядя на владыку.

Когда дверь за ними закрылась королева отвернулась и сказала:

— Мне нужно переодеться к ужину.

— Эсмерленд, давай поговорим.

— О чем поговорим? Ты хотел, чтобы я стала твоей женой, я стала, но надеюсь, ты не рассчитываешь на большее? — Она выразительно посмотрела на закрытую дверь, соединяющую их спальни.

— Ты отказываешь мне в правах мужа? — не сдержав усмешки, спросил король.

— Отказываю.

Трандуил быстро подошел к жене и притянул её к себе.

— Отказываешь, значит, — сказал он, накрывая её губы своими.

Королева уперлась руками в его грудь, не желая отвечать на поцелуй. Он резко от неё отстранился, заставив жену схватиться за стол, чтобы не упасть.

— Эсмерленд, это глупо, ты ведь желаешь меня также, как и я тебя, не упрямься.

— Я не рабыня своих желаний, — переведя дыхание, ответила она.

— Упрямица, — ласково произнес владыка. — Хорошо, я подчиняюсь желанию дамы, — сказал он и откланялся.

Трандуил решил не давить на жену, хотя понимал, что даже если бы сейчас взял её, она бы долго не сопротивлялась. Но он хотел помириться с ней целиком и полностью, а не только с её чувственной половиной, и готов был недолго подождать.

Глава 15

— Я уже предупреждал тебя, чтобы ты не ходила с отрядом в лес. Сколько тебе нужно это говорить, чтобы вдолбить это в твою кудрявую голову? Или, может, мне моим солдатам отрубить головы, чтобы ты поняла? — еле сдерживая гнев, обрушился на жену владыка.

— Это и мое королевство, и я хочу помочь отчистить его, а солдаты просто выполняют мои приказы, — спокойно ответила Эсмерленд.

— Я не хотел подвергать сомнению твой авторитет, но ты вынуждаешь меня отдать приказ, чтобы тебе подчинялись только слуги на кухне и горничные!

— Отдавай, — пожала плечами Эсмерленд.

— Я запрещаю тебе заходить в ту часть леса!

— Я не подчиняюсь приказам, которые мне не нравятся. — Королева поднялась и сделала шаг к выходу.

— Я не закончил, — твердо сказал Трандуил.

— Я не служанка, мне не нужно твое разрешение, чтобы уйти.

— Эсмерленд, а ты знаешь, что упрямство — достоинство ослов?

Её щеки вспыхнули от злости, и она опрометью выскочила из кабинета.

Трандуил поднял глаза к потолку и начал произносить про себя замысловатые названия известных созвездий. Все его попытки наладить отношения с женой разбивались о глухую стену непонимания и упрямства. У него было стойкое ощущение, что она испытывает его терпение на прочность. Трандуил считал себя достаточно терпеливым мужчиной, но Эсмерленд сводила его с ума. Подарки она не принимала, застать её одну стало практически невозможно, дверь в её спальню была заперта и даже если бы он захотел воспользоваться своим ключом, открыть эту пресловутую дверь все равно бы не получилось. Или от него, или от самой себя Эсмерленд стала закрывать дверь и на внутренний замок. А идти ночью через две пары стражей королю не позволяла гордость.

— Что ты такой хмурый? — спросил вошедший в кабинет Синголло.

— Мой дворец превратился в поле битвы, — устало ответил Трандуил.

Приезд старого друга хоть немного, но скрашивал его королевские будни. Они часто вспоминали молодость, и владыка в эти моменты отвлекался от мыслей о строптивой жене.

Эсмерленд быстро спускалась по ступенькам в надежде поскорее глотнуть свежего воздуха. Неудачный разговор с мужем окончательно выбил её из колеи. Они абсолютно перестали понимать друг друга. Королева тяжело вздохнула. Если бы Трандуил, приехав к ней тогда в Ривенделл, сказал, что любит её, и она нужна ему, всё было бы по-другому. Даже если бы он сейчас это сказал, даже если бы это было ложью, она бы поверила и кинулась в его объятия. Но он молчал, пытаясь попросту купить её благосклонность: драгоценности, наряды, произведения искусства — он готов был дать ей все кроме своей любви. Это удручало.

Королева Лихолесья пыталась занять себя настолько, насколько это вообще было возможно. Она планировала свой день так, чтобы времени придаваться мыслям о муже не оставалось: когда Эсмерленд была не с дочерью, она занималась обязанностями хозяйки этого дворца, как и несколько лет назад, а также тренировалась с Тауриэль и Леголасом, который отложил свои странствия с Арагорном и осел во дворце. Ну, и вылазки в лес действительно имели место быть, что жутко злило Трандуила. Когда она приходила в свои покои, у неё не было сил на мысли о супруге, и тем более, на действия.

Придворные эльфы тоже чувствовали напряжение в отношениях короля и королевы и старались не попадаться лишний раз на глаза. Хотя при посторонних супруги вели себя сдержано и подчеркнуто вежливо, но владыка стал раздражителен и за любую оплошность строго отчитывал.

Эсмерленд, преодолев последнюю ступеньку, вышла во двор и пошла на звук бьющейся друг о друга стали. Выйдя на место учебной тренировки, она увидела ставших в позицию для ближнего боя Леголаса и Тауриэль. Эльфы уже привыкли часто видеть здесь свою госпожу и при её появлении учтиво кланялись, но от занятий не отвлекались.