Все оттенки тьмы

— И вы раньше, конечно же, их не видели? — напоследок спросил Бэнкс.

— Разумеется, нет. А что? Извините, мне надо идти — ужин в духовке, да и кошку пора кормить. — Женщина начала закрывать дверь. Бэнкс пожелал ей спокойной ночи и вернулся в машину.

Не успел он усесться, как раздался звонок мобильного. Этот номер Бэнкс сообщил только Энни, Томасине и Грязному Дику. Звонила Энни, и Бэнкс не мог ей не ответить. Он втянул ее в это дело, заставил рисковать карьерой ради непродуманного, откровенно авантюрного расследования.

— Алан? — раздался голос Энни.

— Да. Что-то случилось?

— Не спрашивай, как это вышло, но Жервез застукала меня в «Лошади и гончих».

— И чего сказала?

— Знаешь, я толком даже не поняла. Рассказала мне историю про молодого копа-мусульманина, которого вышибли из полиции после того, как он перешел дорогу спецслужбам. Еще сказала, что начальник полиции настаивает, чтобы мы прекратили расследование. Естественно, и сама Жервез считает, что расследовать нам нечего.

— Ну да, это все вполне ожидаемо, — ответил Бэнкс. — Чего-нибудь еще она тебе рассказала?

— О да. Оказывается, недавно она ходила на постановку «Отелло», и там ей пришла в голову мысль, что ты свою версию построил, посмотрев тот же спектакль.

— Что-что?

— Вот и я примерно так же отреагировала.

— Что ты ей рассказала?

— Ничего — она и без меня прекрасно осведомлена.

— Ты говорила ей что-нибудь про новые улики? Про Том Сэвидж? Про снимки, про «Красного петуха»?

— Разумеется, нет. Но она же не дура, Алан. Она обязательно все узнает. Чуть позже, но совсем чуть.

— Ей известно, где я?

— Я сказала, что ты в Лондоне. Между прочим, ее насторожило, что ты не отзываешься на звонки. По своему старому мобильному.

— Черт.

— Прости, Алан, но у меня не было выбора.

— Знаю, знаю. Тебе не в чем оправдываться. Я просто не ожидал, что мы так быстро окажемся в полной жопе.

— Ты о чем?

— Да так. Не важно. Ты, главное, будь осторожна. Ладно?

— Она то же самое мне сказала. И тебе велела передать. А, и еще. Жервез считает, что ты из тех, кто действуют наперекор любому приказу.

— Значит, она знала, что я в отпуске буду не отдыхать, а расследовать это дело. Да, знала все заранее.

— Ну, это уж ты загнул. Хотя удивления это у нее точно не вызвало.

— Не нравится мне все это… — пробормотал Бэнкс.

— И вот еще что.

— Да?

— Мне показалось, что Жервез и сама заинтересовалась нашими результатами. По-моему, она считает, что у нас и впрямь есть какие-то козыри в рукаве. Представляешь, она даже вскользь заметила, что в спецслужбах работают отличные психологи и манипуляторы.

— Ого. И велела тебе сидеть ниже травы тише воды?

— Ну, что-то вроде того. Сказала, что начальник полиции не хочет, чтобы мы высовывались. А в конце просто начала нести какую-то ахинею о разведчиках, которых ловят в тылу врага. Ну да ты и сам знаешь, какая она. В общем, у меня сложилось впечатление, что она хотела сказать что-то вроде «если вас поймают, пощады не ждите».

— Энни, если хочешь, можешь прямо сейчас забыть об этом деле, — сказал Бэнкс. — Я и сам справлюсь. А ты поднажми с расследованием нападения в Истсайд-Истейте.

— Шутишь, что ли?

— Никогда еще не был так серьезен.

— А ты что будешь делать?

— Пока не знаю. Может, поеду домой. Хотя больше всего мне сейчас хочется закурить.

— Ну, это не самая большая проблема, которая могла у тебя возникнуть, — рассмеялась Энни. — А я вот сижу в полном одиночестве в «Лошади» и приканчиваю уже третью пинту «Черной овцы».

— Не знаю, какие у тебя планы на вечер, но, может, позвонишь Уинсом? Переночуешь у нее.

— Знаешь, неплохая мысль, — оценила Энни. — За руль мне уже не стоит садиться, да и от компании я не откажусь. Если она, конечно, будет не против.

— Уверен, Уинсом только обрадуется. Позвони ей, — сказал Бэнкс.

— Слушаюсь, босс.

— Я серьезно. И будь осторожна. Спокойной ночи.

Энни начала было говорить что-то, но Бэнкс уже нажал на отбой. Он хотел выключить телефон, но, поразмыслив, решил, что для нового мобильного без контракта подобная перестраховка ни к чему. Собственно говоря, меры предосторожности вообще не имеют ни малейшего смысла. Если эти люди захотят его найти, они его найдут. Или не его, а кого-то из его знакомых и близких. Им известно, что он, вопреки приказу, продолжает копаться в деле. И разгром у Софии был всего лишь мягким предупреждением. Пока мягким.

Он даже не мог позвонить Брайану. Разумеется, они знают не только о Софии, но и о том, что у него есть сын, дочка и бывшая жена. Какой смысл втягивать во все это Брайана? А если Бэнкс решит проведать сегодня сына, лишний раз привлечет их внимание.

Бэнкс сидел, положив руки на руль. Ему еще никогда не было так одиноко. Даже музыка не могла ему помочь. Не было в мире песни, которая облегчила бы его страдания. А вот алкоголь бы помог. Напиться и забыться. Только какой смысл? В конце концов, Бэнкс завел двигатель и тронулся. Он не знал, куда едет и зачем. Знал лишь то, что должен, обязан двигаться. В этой игре нельзя слишком долго стоять на одном месте — есть риск получить по голове кирпичом.

13

Наутро, в пятницу, Бэнкс проснулся в девять, но состояние было по-прежнему паршивым. Заснуть удалось лишь минут двадцать четвертого. Вчера вечером он почти час ездил по округе, выглядывая в зеркале заднего вида своих преследователей. И в конце концов остановился у первого же более-менее приличного отеля. Отдав для оплаты кредитку, он вдруг осознал, что все его ухищрения и попытки избежать слежки жалки и смешны. Кому надо, тот мигом вычислит его по банковской транзакции. Но к тому моменту Бэнксу уже было на это наплевать.

Он подумывал было поехать в гостиницу Мохаммеда, но одна мысль о том, что ему придется проснуться в той же комнатушке, где останавливается во время своих наездов в Лондон Дерек Ваймен, вселяла в Бэнкса страшную тоску. Ему требовался номер с персональным, не в коридорчике, душем и каким-то пространством, с безопасной парковкой, приличным телевизором и набитым мини-баром, чтобы было чем заглушить все чувства и мысли. Выложив сто пятьдесят фунтов, он получил все это в небольшом отеле в Фицровии, рядом с Грейт-Портленд-стрит. Правда, учитывая цены напитков в мини-баре, назвать выгодной эту сделку у Бэнкса не повернулся бы язык. Зато хоть не напился, как свинья, и удалось избежать утреннего похмелья.