Всё равно растаешь, принцесса

– На самом деле… когда отец сказал, что откажет вам, я испытала огорчение, что всё происходит именно так. И подумала, что возможно… причину моего отказа можно как-то устранить. Если бы вы только дали мне возможность узнать вас лучше.

И время, чтобы найти решение моей проблемы со сверхчувствительностью.

– Поверь, Льдинка, именно это я и собираюсь сделать. Дать тебе возможность узнать меня так хорошо, как не знает никто. И так близко, как ты только захочешь.

Звучит слишком многозначительно. И порождает ещё больше вопросов. Но меня радует, что он… не отступился. На самом деле радует.

Он снова поворачивает и теперь направляется к большим двустворчатым дверям, у которых стоят двое стражников, северян.

Увидев своего ярга, жутко суровые на вид воины Нагарда буквально застывают с вытянутыми лицами, явно не видя и не понимая, кого это он тащит на руках, да ещё и разговаривает.

– Вы принесли меня в свои покои? — делаю я совершенно очевидный вывод, когда колдун толкает плечом дверь и заносит меня внутрь. В похожих покоях всю эту неделю жили мои родители.

– Ты очень наблюдательна, Льдинка.

Подойдя к одному из диванчиков, он бережно усаживает меня и, присев на корточки напротив, принимается с интересом рассматривать.

– Это очень неприлично, – сообщаю, неодобрительно поджимая губы.

– А гулять ночью по чужому дворцу без охраны под иллюзией невидимости прилично? — хмыкает ярг. — Дай угадаю. Ты сопровождала сестру на тайную встречу с босварийским принцем? И иллюзию наверняка делала она.

– А почему не я? — вскидываю подбородок с наигранным возмущением.

– Потому что тогда ты бы могла снять её в любой момент, а не через три часа.

Хм. Верно. Я уже и забыла, что сказала ему об этом. Поразительная беспечность. Совсем уже голову мне заморочил.

– Скажи мне, Льдинка, – в упор смотрит он мне в лицо. — Верно ли я понимаю, что у тебя имеется какая-то веская причина отказывать мне, и если бы не она, ты бы не стала этого делать?

– Я бы не была столь категорична, – уточняю, чтобы он не думал, что я готова вот прямо сейчас за него замуж идти. — Просто взять и согласиться я пока тоже не могу… мы практически не знаем друг друга.

– Ясно. Но, если отбросить эту твою причину, я кажусь тебе привлекательным, – лукаво щурится он, заставляя меня невольно покраснеть. Я очень хорошо помню, после чего назвала его таким. — А саму причину ты мне назовёшь?

– Это… не только мой секрет. Я смогу назвать её только в том случае, если соглашусь стать вашей супругой.

– Семейная тайна, значит. Что ж… у меня остался ещё один вопрос, Льдинка.

– Какой?

– Ты действительно веришь, что я не причиню тебе вреда?

Элементарная вежливость толкает меня сразу же ответить утвердительно. Но я вижу, что для него важно получить мой искренний ответ. Поэтому я даю себе пару минут, чтобы взвесить, что я чувствую к нему. И что он чувствует по отношению ко мне. Открываюсь зыбучей смеси ожидания, надежды, странной решимости, предвкушения, нежности, умиления, и даже болезненно-пряного желания, которое мне уже доводилось испытать на себе. В его эмоциях больше нет злости, словно он получил тот ответ, который упокоил этот бушующий шторм. И нет ни намёка на злой умысел по отношению ко мне.

– Да, верю, – киваю в конце концов.

– Это хорошо. Тогда надеюсь, ты простишь мне потом то, что я собираюсь сделать, – на губах Янгмара появляется кривая улыбка.

– Что именно? — хмурюсь…

И в этот миг он поднимает ладонь и что-то сдувает мне в лицо. Отшатнувшись, я невольно делаю резкий вдох и лёгкие вмиг наполняются воздухом, пропитанным густым сладковатым ароматом. Дыхание перехватывает. Сознание практически сразу начинает туманиться, а тело сковывает странное оцепенение.

– Следую одной древней традиции своего народа, – мягко сообщает Янгмар, подхватывая моё обмякшее тело. — Похищаю свою невесту.

10.2

Я честно пытаюсь что-то сказать. Возмутиться. Запретить. Остановить это всё… но с моих губ срывается только бессвязный лепет, больше похожий на мычание.

– Прости, сладкая. Выскажешь мне всё потом, – целует он меня в лоб. Но я этого уже даже не чувствую. Да и слышу едва. Сознание неумолимо проигрывает в борьбе с неведомым зельем, уплывая в полное забытье.

Первое, что я начинаю ощущать, приходя в себя, это мерное покачивание. Качаюсь не только я, но и вся поверхность подо мной. Тело ощущается вялым. Да и мысли тоже. Никак не хотят собираться хоть во что-то более-менее связное.

Откуда-то слышится ещё и непонятный скрип.

Что это? Где я?

Стоит задаться этими животрепещущими вопросами, как в памяти наконец-то всплывает последнее, что запомнилось перед тем, как я уснула… Ярг… сладковатый запах неизвестного порошка и мгновенное оцепенение… его слова…

Сон слетает с меня в одно мгновение. Резко распахнув глаза, я тут же пытаюсь сесть. Но тело ещё плохо слушается, и у меня получается только подняться на локти.

В маленькой незнакомой комнате кроме меня никого нет. А сама комната выглядит довольно аскетично. Я лежу на узкой, но довольно удобной кровати. Вокруг деревянные стены. Неподалёку стоит крепко сбитый стол и всего два стула. Пара сундуков в дальнем углу. Странная конструкция в другом, состоящая из кожаного мешка, подвешенного над бочонком. Ещё какие-то детали, которые я даже не пытаюсь рассматривать. Мой взгляд притягивается к маленькому круглому окошку…

Всё это слишком напоминает мне что-то… эта комнатка, её обустройство. Это окно. Скрип и качка…

Я на корабле.

Янгмар не просто похитил меня, но и умудрился как-то вынести из дворца Корима и доставить на какой-то корабль… то есть, сначала в какой-то портовый город за много миль от Замайры? И даже перстень-маяк как-то снял, чтобы меня не нашли.

Я его убью. Этого невыносимого, наглого, подлого… колдуна. А потом постучусь головой по стене сама, чтобы больше не быть такой доверчивой дурочкой.

И словно в ответ на мои мысли, дверь напротив открывается. И на пороге появляется тот, кого я только что поминала нехорошим словом. В одних штанах и сорочке навыпуск с расстёгнутым воротом, будто к себе в спальню заявился. А может, так оно и есть. Скорее всего, это его личная каюта.

Наши взгляды встречаются. И я начинаю очень сильно жалеть, что под рукой у меня нет ничего тяжёлого, чтобы в него запустить. Зато со мной есть моя магия.

Перекатившись набок, я даже, не задумываясь, швыряю в бесового колдуна заморозкой. Пусть на себе испытает, каково это быть абсолютно беспомощным.