Все схвачено
Шрифт:
А Гумбольдт поступил в сугубо технический вуз. Но и он мимо спорта не прошел, однако предпочел альпинизм, где тоже стал «мастером». Отсюда, как он пишет в своей автобиографии, возник однажды интерес к исследованию пещер, а потом и подноготной родной Столицы. Был женат, разведен, детей нет. До Переворота и Путча работал в трех профильных, но не режимных НИИ – по очереди. Кем работал – ни слова. Может, дворником… С 1994-го работает консультантом в нескольких бизнес-структурах.
Легат оторвался от чтения, потому что поймал себя на скользнувшей мысли: чего это он всю дорогу сравнивает себя и неведомого Гумбольдта? Неужели одинаковые до подробностей время и место рождения, время и место учебы так повлияли
Все. Отдел кадров закрыт на учет. Совпадения в юношеской части биографий – это забавно, но не более. Легат учился в двух школах с десятками соучеников и ни с кем из них после окончания учебы ни разу не встречался. И на ежегодные слеты выпускников не ходил.
Переходим к следующим документам.
Протокол опроса (заметим, не допроса, а опроса; какие милые терминологические правила приняты в Конторе!) грна Гумбольдта, год рождения такой-то, образование, работа, семейное положение – рутина. Опрашивает полковник (sic!) такой-то. На дворе – 2007 год. Май.
Вопрос: Как вы обнаружили ворота, ведущие в тоннель?
Ответ: Случайно. (Толковый ответ, развернутый.)
Вопрос: Когда это произошло. Точную дату, пожалуйста.
Ответ: Точную не припомню. Это было в позапрошлом году, по-моему, в сентябре 2007-го. Шел под землей знакомым маршрутом, чтобы выйти к Центропарку. Видимо, пропустил нужный поворот, свернул не туда и наткнулся на ворота.
Вопрос: Вы пытались открыть ворота?
Ответ: Да, пытался. Но там – внутренний сложный замок. Не получилось. Я – плохой взломщик.
Вопрос: Вы вернулись к воротам снова. Когда и зачем?
Ответ: Я вернулся туда в следующий свой выходной день, то есть через неделю. Помню, была суббота. Я принес с собой такую смесь… не знаю, как она точно называется… чтобы ввести ее в замочную скважину и получить оттиск бороздок замка… Я не специалист по взломам и не уверен в терминологии.
Вопрос: Это не важно. Где и у кого вы взяли эту смесь, и кто вам объяснил, как ею пользоваться?
Ответ: Не помню у кого. Я приехал на рынок… ну, тот, где мигранты… ну, на Северный рынок… Там я спрашивал о смеси у разных торговцев. С пятого или с шестого раза наткнулся на человека… горский такой человек… очень небритый… Он мне показал на другого горца. У того смесь нашлась. Недорого. Я взял больше, чем надо, потому что опасался, что с одного раза слепок не получится. Хотя горец очень подробно объяснил, как снимать слепок, и сказал, что это просто.
Вопрос: Он вас спрашивал, зачем вам смесь?
Ответ: Нет. Он спрашивал деньги. Деньги оказались небольшими.
Вопрос: Когда вы пошли к воротам?
Ответ: «Пошли» – не совсем точное слово. Пошел, пополз, полез на карачках – там надо по-разному. Расстояние под землей вроде небольшое, а из-за того, что у прохода разные уровни, что завалов там полно – из-за этого долго… Но мне-то не привыкать. Тогда же и отправился. На все про все хватило трех с небольшим часов…
(Здесь Легат завистливо подумал, что им троим только на дорогу до ворот понадобилось три с лишним часа, а Гумбольдт за то же время туда-обратно обернулся, да еще и слепок снял. Кстати, снял ли?)
Вопрос: Слепок сняли с первого раза?
Ответ: Да. Но на всякий случай я сделал дубликат слепка.
Вопрос: А потом?
Ответ: А потом отнес эти слепки тому же горцу с рынка. Ключи делал не он, кто-то другой. Я получил готовые через день, то есть в понедельник. А в следующую субботу пошел к воротам уже с ключами.
Вопрос: И что?
Ответ: Что-что… Открыл.
С первого раза.Вопрос: Опишите, пожалуйста, ворота.
(Тут Легат пропустил кусок, описание ворот ему было известно по собственному опыту.)
Вопрос: Вы вошли и что вы увидели?
Ответ: Перрон. Это же метро, если верить легенде. Маленький перрон. Больше двух вагонов не встанет. А если это для Больших Боссов, то два вагона – самое оно. Они ж в то время толпой не ездили…
Вопрос: Там было освещение?
Ответ: Очень слабое. Одна лампа под сводом. Ватт на сорок. Если б не она, я б в воду свалился.
Вопрос: Если есть лампа, то кто-то ее вкрутил. Знаете – кто?
Ответ: Потом узнал. Там, наверху, на Реке есть пристань, куда причаливают речные трамваи – для туристов, вы представляете… На пристани есть мужик – то ли начальник, то ли смотритель, я не спрашивал. Имя знаю: Харон. Короче, он с утра до вечера там околачивается, концы принимает, концы отдает, билетами торгует. Ну и параллельно в тоннель ходит на своей моторке. За полставки. Работа непыльная. Тоннель проложен от Большой Реки, выход у Центропарка, до Малой Реки, выход недалеко от Площади-на-Болотах. Де-юре его нет. Пытался искать какую-нибудь информацию – не нашел. Даже в Интернете о тоннеле – ни слова.
Вопрос: А почему вы, путешествуя туда, всегда попадаете в один год?
Ответ: Почему в один? В разные. Но подряд. Первый раз я попал в шестьдесят седьмой. Месяц в месяц, день в день. Ушел под землю в 2007-м, в восемь утра десятого, как помню, июля, вторник был, и там был июль, и десятое число, только оно там не на вторник выпало, а на четверг. А год – шестьдесят седьмой. И потом я не раз ходил. И всякий раз – сорок лет разницы между нашим временем и их. Ровнехонько… Я даже жить там пробовал. Однажды на работу устроился, грузчиком в магазин. Кстати, в сотне метров от вашей Площади. Случайное совпадение. Я ж тогда ни о чем таком не думал, просто интересно было. Я ж туда как домой ходил. Ходил и вспоминал, ходил и вспоминал… Все вспомнил!
Вопрос: Как же вы на работу устроились? Без доку ментов?
Ответ: Так грузчиком же. Временная работа. Я и потом из любопытства там подрабатывал. Коротенько… Грузчиком. Маляром. Сторожем. Даже художником был в театре… По-разному случалось… По Столице бродил, вспоминал. Красивая она была…
Вопрос: В каком именно театре?
Ответ: В детском. Теперь он как-то иначе называется, не помню, а тогда просто детский.
Вопрос: Как вас туда приняли без документов вообще и без документа о художественном образовании в частности?
Ответ: Я ж не главным художником был… Так, на подхвате. Разовиком. Декорации расписывали. А главный художник само собой был. Руководил нами.
Вопрос: Вы умеете рисовать? Учились?
Ответ: Именно что рисовать! Любитель я. Поздно попробовал, поздно начал… Хотя главному нравилось, как я работал.
Вопрос: Просто из-за ностальгии туда ходили?
Ответ: Вы имеете в виду театр?
Вопрос: Я имею в виду прошлое.
Ответ: И из-за нее. И интересно было. И вообще – хорошо. Знаете, люди совсем другими тогда были…
Вопрос: Какими другими?
Ответ: Ну, другими, не знаю… Добрее, что ли. Вежливее. Красивее даже!
Вопрос: И всегда – ровно на сорок лет назад уходили? Точно?
Ответ: Да. Я же говорил, что иначе нельзя. Не получается. Только день в день. Расстояние между днем отбытия и днем прибытия всегда сорок лет. Ровно.
Вопрос: Сколько раз вы были там за эти два года?
Ответ: Не считал. Раз сто. Или больше.
Вопрос: Вы общались с жителями Столицы?
Ответ: Обязательно. У меня теперь там знакомых – десятки. В основном простые люди, не какие-то там начальники… У каждого второго мог остаться на день-два. Я легко с людьми схожусь.