Все совпадения неслучайны (Черная роза)

Никита шел по узкой, протоптанной в снегу тропинке, стараясь не отстать от Вадима. Они договорились не только ехать порознь, но и к дому идти таким же образом. Глухая улочка шла под уклон, все больше напоминая мещанскую окраину уездного российского городка, – деревянные дома с резными наличниками, ставнями и палисадниками во дворах; к покосившимся заборам тулились рябиновые деревья с остатками красных ягод, кусты сирени и шиповника утопали в снежных сугробах. Воздух был острым, с привкусом дыма и перегоревшего угля, который рассыпали на скользкой дорожке.

Дом со склепом стоял чуть в стороне, в зарослях дикого сада. Вадим едва заметно подал другу знак рукой, чтобы тот обошел забор сзади, со стороны высоких лип и тополей. За их толстыми стволами было очень удобно скрытно наблюдать за домом. Крыша его, недавно перекрытая и покрашенная в одинаковый цвет со ставнями и крыльцом, ярко выделялась на фоне бледного неба, забор блестел свежим деревом, из трубы вился сизоватый дымок.

– Печку топят, – шепнул Вадим, доставая из сумки бинокль. – Черт! Окна позанавесили, как будто воздушная тревога! – возмутился он. – Ничего не видно.

– Они в такое время оба дома? – спросил Никита. – И хозяин, и экономка?

– Экономка! – фыркнул Вадим. – Обычная бабка-пенсионерка, которая ведет хозяйство. Если не пошла на рынок, то дома.

– А что она обычно покупает?

– Хороший вопрос… – пробормотал Вадим, не отрываясь от бинокля. – Я и сам был немало удивлен. Пиво покупает, самое дорогое, коньяк, сыр, шоколад, кофе самый крутой, свежее мясо, орехи, изюм, специи разные экзотические, финики в сахаре, пастилу и прочие сладости. Интересный набор…

– Да уж, – согласился Никита. – Ты что-нибудь видишь?

– Абсолютно ничего! Шторы плотно задернуты…

Никита все больше убеждался в том, что хозяин коломенского дома именно тот, о ком он думает. Тщедушное тело и изможденный вид – обманка, на которую клюют неопытные наблюдатели. Нужно сосредоточиться и проникнуть мысленным взором сквозь толстые стены… Вадим подстрахует, если что.

– Опусти свой бинокль, – сказал он, начиная сосредотачиваться. – И стой молча, не отвлекай меня.

– Ладно! – усмехнулся Вадим. – Хотя по мне, – лучше хозяина с бабкой этой из дома выманить, залезть внутрь и рассмотреть там все как следует. Оно и привычней, и надежней!

Никита не стал спорить, он просто закрыл глаза и сразу очутился в темном коридоре, теплом и пыльном, с мягким ковром на полу. Сильно пахло благовониями, табаком, кофе и еще чем-то сладковатым, дурманным. Чувствовалось притяжение камня, его горячая, красная аура, наполняющая дом. Рубин здесь! Теперь все сомнения отпали!

Никите казалось, что камень сам ведет его к своему вынужденному укрытию, источая флюиды Силы, которые невозможно спутать ни с чем другим. Итак, где же он?

Рыжий хозяин производил отталкивающее впечатление. Он сидел на огромном мягком диване, окруженный со всех сторон подушками из красного бархата и курил. Его короткие ножки не доставали до пола, а глазки, – Никита готов был поклясться в этом, – злобно сверкали в полутьме. На низком индийском или арабском столике горела свеча в серебряном подсвечнике и стоял старинный кальян, [32] – сантиметров семьдесят высотой, сделанный из драгоценных пород дерева, слоновой кости и покрытый у основания и вверху золотым листом. На золоте переливались в свете пламени не тускнеющие эмали и цветочный орнамент, сверкали цепочки, а внутри одного из медальонов вилась арабская надпись «О, Али! Вразуми меня»…

32

 Кальян – прибор для курения табака в странах Азии и Африки.

– Рубин находится внутри кальяна, в резервуаре для воды! – понял Никита совершенно отчетливо, как будто бы увидел камень, свет которого делал воду алой, как кровь.

Ардалион Брониславович не изменил себе, – расстаться с рубином он не смог, и в то же самое время, серьга должна быть надежно спрятана. Рыжий неплохо справился с этой неразрешимой задачей. Он всегда любил головоломные сюжеты, обильно сдобренные изощренной жестокостью. Красное, – бархат, розы, вино, закат, рубины, кровь… – вот что будоражило сонное воображение милейшего де Бриссона! Забавный… Никогда не знаешь, чего от него ожидать!

– Ну, как? – поинтересовался Вадим, изрядно замерзший. – Нашел, что искал?

– Подожди! Надо быть уверенным на все сто пятьдесят процентов!

– А на сто – недостаточно?

– С таким экземпляром, как Ардалион Брониславович? Совершенно недостаточно! Здесь надо иметь изрядный запас прочности! Ты просто не знаешь, с кем имеешь дело, Вадик…

Прошло уже больше двух часов, как они стояли здесь. Никита не замечал холода, чего нельзя было сказать о Вадиме. Морозный воздух проникал под его куртку, и ноги тоже замерзли.

– Рубин в кальяне! – уверенно сказал Никита, в очередной раз мысленно проверив это данное. – От него идет розовое сияние, которое видно даже в темноте.

Вадим неопределенно хмыкнул. Ему хотелось есть, да и выпить не помешало бы. Как можно, не входя в дом, обнаружить там камень, было ему непонятно. Самые надежные сведения, – те, которые подкреплены реальными ощущениями: посмотреть своими глазами, пощупать, понюхать, наконец. Но…Никите виднее. Они с Элиной пользуются странными методами. Не в этом дело! Главное, чтобы все получилось, как задумано!

– Старик куда-нибудь ходит? – спросил Никита.

– Редко, но бывает! – ответил Вадим. – Пару раз в Москву ездил, да и по Коломне гуляет. В церковь, например, ходил!

– Да? И что он там делал?

– Уставился на иконостас, как очумелый, – полдня простоял! А глазки так и сверкали! Мне даже показалось… что он облизывается.

Вадим хихикнул, а Никита, напротив, отнесся к его словам очень серьезно.

– Сможешь проникнуть в дом?

– Обижаешь! – шутливо ответил Вадим. – И проникнуть, и взять камень. Ты ведь об этом хочешь меня попросить?

– Но только когда рыжего не будет дома!

– Без проблем, командир. Мысленно гулять по чужим домам я не умею, но вот обычным способом это у меня получится гораздо лучше, чем у кого бы то ни было…

Большая, на полстены, картина в фламандском стиле прекрасно смотрелась в скупых лучах зимнего солнца.

– Красота не любит яркого света! – любил повторять Матвей Филиппович Бардин, тонкий ценитель живописи. – Интимный полумрак окружает ее тайной, как бархат – жемчужину!

Татьяна заплакала, вспомнив об отце. Горе и одиночество притуплялись страхом, который оказался сильнее. Она боялась подходить к телефону, ночевать в своей огромной пустой квартире, полной дорогих вещей. Вещи и деньги! Какая глупая сказка! Их всесилие – миф, который развеивается быстрее, чем успеешь сообразить, отчего и как это происходит.