Все тупые, кроме нас! Психология мирового бизнеса
Шрифт:
Индекс свободы прессы( Worldwide Press Freedom Index) публикуют «Репортеры Без Границ» («Reporters Without Borders»), Там похожая градация.
Институт Фрейзера( Fraser Institute) публикует Мировой индекс экономической свободы (Economic Freedom of the World Index).
«Экономист» публикует Индекс Демократии( Economist Intelligence Unit’s Index of Democracy) по странам: полные демократии, демократии с дефектами, гибридные режимы, авторитарные режимы. Критерии: гражданские свободы, проведение выборов, свобода прессы, участие
Мета-индекс– это индекс свободы существования, объединяющий многие из перечисленных ( Free Existence Freedom Index), который вообще интерактивный: вы можете подобрать себе по вкусу страну, основываясь на собственных представлениях об относительной важности различных свобод.
...
Невозможно даже перечислить все индексы, а мета-индекс вообще выбивает почву из-под ног. Однако имеет смысл хотя бы дать примеры кластеров стран, просто для представления. Повторим, все согласуется.
Свобода коррелирует с экономическим развитием, и все это вместе определяет качество жизни. Свобода также коррелирует со стабильностью, что бывает иногда непонятно людям, выросшим в условиях несвободы. В общем, «разруха в головах», все остальное – следствие. Заметим, что все эти казалось бы абстрактные и нелепые индексы, именно в силу того, что они дают реалистическую картину В СОВОКУПНОСТИ, активно используются инвесторами, бизнесами для оценки их перспектив в незнакомой стране. Тут получается усиление через обратную связь – такие механизмы, впрочем, действуют во всем живом мире.
По индексам определяются и перспективы стран. Понятно, что история у всех своя, но в будущем шанс подняться экономически больше у стран с лучшим индексом свободы и стабильности.
Где тут Россия? По «Экономисту» (2008), мы – гибридный режим. 107 место в мире, между Бурунди и Пакистаном! Соответствует уровню дохода и качеству жизни. По Фридомхаузу (2008) мы – страна несвободная. Через историю не перепрыгнешь. Мы не одни такие, конечно. Однако историческая тенденция ясна: в мире все больше свободы, что коррелирует и с экономическим развитием. То есть выбор не между свободой и осетриной с хреном. Выбор между, с одной стороны, осетриной с хреном и свободой, а с другой – предрассудками и амбициями.
Напоследок посравниваем сравнимое. Не будем себя сравнивать с Англией и Зимбабве. Посмотрим, как Россия выглядит среди стран БРИК и к ним примыкающих.
...
Постановка России в эту категорию – дело достаточно объективное. Это же Голдман-Сакс, они изобрели БРИК, сгруппировав наши четыре страны по сопоставимому уровню развития, экономическому потенциалу и перспективам. БРИК – это изобретение банкиров, а не политическая группировка. Почему туда не включена Мексика мы уже объясняли: ее посчитали более развитой. Зато сейчас часто вместе с БРИК рассматривают ЮАР.
Наиболее интересен для нас Отчет о Политических Рисках Маплкрофта( Maplecroft, Bath, United Kingdom) 2009 года, охватывающий 170 стран, и адресованный не
журналистам, а инвесторам. Отчет дает оценку двух групп риска: традиционного политического (устойчивость режима) и структурного, зависящего от совокупности факторов, определяющих перспективы страны (ситуация с правами человека, безопасностью в плане энергии, еды и воды, уровень развития и т. д.). По цифрам, (0–2,5) – очень высокий риск, (2,5–5) – высокий, (5–7,5) – средний, (7,5–10) – низкий,
Самые опасные по уровню рисков страны (успокойтесь, России там нет, конечно) даны в левой половине таблицы. В правой части приведены страны БРИК. Они на самом деле очень разные, и риски там разные.
Бразилия– выглядит лучше всех по обоим рискам (динамический – структура управления, политическое насилие, макроэкономическое окружение; структурный – поставки, бедность, уровень развития, энергетическая безопасность, зависимость от климата).
Индия– высокие риски из-за терроризма, более низкой политической стабильности, более высокой коррупции, бедности, низкой безопасности по еде, воде и климату.
...
В Индии огромная проблема – терроризм, причем маоистский – он более распространен по территории. Проблема – вымогательство маоистов, особенно в провинции. Но управление бизнесом там лучше, в плане этики и защиты инвестиций.
Россиярассматривается как страна очень высокого риска по уровню управления, политическому насилию и макроэкономическому окружению, в то время как структурный риск умеренный. Объясняется это (не нами, мы цитируем Отчет, наше с вами мнение вряд ли интересует инвесторов) тем, что хотя инвесторы сейчас серьезно обеспокоены стабильностью политического режима, исполнением законов, терроризмом и нынешней обстановкой в бизнесе, страна остается надежной в плане безопасности ресурсов, особенно энергетических. Считается, что наша страна довольно развитая, с образованным народом, приемлемой инфраструктурой и способностью, в случае чего, изолировать очаги болезней. Это рассматривается как солидная база для политического прогресса. Однако ситуация с правами человека считается несущей значительный риск (напомним, это один из индикаторов для бизнеса).
Китай– тут по сравнению с нами все наоборот. Меньше риск из-за плохого управления страной, политического насилия и макроэкономической ситуации. Но высок структурный риск из-за низкого уровня охраны прав человека и трудовых стандартов, из-за ситуации с продовольствием и водой в условиях роста населения, из-за чувствительности к изменению климата.
Если сравнить объективные показатели, то, парадоксальным образом оказывается, что, в теории, Китай более перспективен для краткосрочных инвестиций, а Россия – для долгосрочных.
...
Но мы знаем, что сегодня реальная ситуация прямо противоположна в силу политических факторов. В настоящее время происходит активное проникновение западных корпораций в Китай. Они осваиваются там в расчете на дальнюю перспективу, на открытие и рост китайского рынка. В Россию инвестиции тоже идут, но в гораздо меньших объемах и почти исключительно в добывающий сектор. Тенденция – не замораживать в России капитал – существует именно из-за внутренней нестабильности.