Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать
Шрифт:
– А мне бабушка дала с собой фирменную настойку на соболянке. Ее, конечно, нужно принимать только в лечебных целях, но, по-моему, сейчас именно такой случай, – неожиданно добавила Кэсси и пожала плечами, смутившись от пристальных алчущих взглядов.
– Ну, раз лечебная… – протянул Алай, освобождаясь из чужого захвата.
– Ну, раз приглашаете… – вторил ему главный заводила пятикурсников.
– Давайте тогда знакомиться, – улыбнулся мне тот самый блондин, подмигнул и зашипел, трогая наливавшийся под глазом синяк.
Глава 13. Если вызываешь духа – будь готов к неожиданностям
Причудливые,
Мы до последнего были уверены, что в такую пентаграмму никого призвать невозможно. И уж тем более не верили, что в ней появится та самая Черная дама, которая выдает новичкам академии задания, и байки о которой старшекурсники травили последние полчаса за чашечкой настойки от бабушки Кэсси. Дух-квестодатель, ага. Ну смешно же?! Смешно!
Было. Но недолго.
По словам парней, ее вызывают все первокурсники, и приходит она не ко всем, но раз уж является и дает задание – его нужно обязательно выполнить. Или последует кара. Для каждого своя. Кто-то может руку сломать, кто-то прыщами покроется, а кто-то, к примеру, целый день будет спотыкаться на ровном месте. Как сказали парни, это уже не раз проверено. Отказаться от призыва нельзя. Оказывается, это ритуал посвящения в адепты академии. И без этого первокурсникам никак. А мы хоть и учимся здесь не с первого курса, но в академии новенькие, а значит посвящение пройти обязаны.
Только вот, глядя на лица обалдевших парней, мне казалось, что никто из них до этого Черную даму в глаза не видел, а нас тупо хотели развести и напугать. Ага, как первокурсников. То-то Санвар, тот самый блондин, рядышком пристроился, а когда свет погасили, взял за руку и приобнял, чтобы, значит, помочь справиться с испугом. Наивный. Я сама кого хочешь напугаю и кому хочешь помогу справиться с его наглыми конечностями!
Несколько раз пришлось шлепнуть его по рукам, чтобы дошло, что лапать ведьму, пусть и в «защитном порыве», нельзя.
Рядом со Стеллой тоже старшекурсники отирались, а вот рядом с Кэсси сидел Алай. Поначалу он, правда, поглядывал на меня, но потом что-то припомнил, поморщился и со злорадством посмотрел на Санвара.
Интересно, что у этих парней в голове?
Были среди нас и другие девчонки. Общага – дело такое, и веселье в ней заразительное, так что у нас было многолюдно и очень весело. До этого момента.
Что-то точно пошло не так. Вернее, все пошло не так, потому что Дама таки к нам пришла и выглядела при этом ну очень жутко: ее силуэт источал мертвенно-белый свет; волосы, как и подол платья, развевались будто под порывами призрачного ветра; вместо глаз зияли черные провалы, из которых сочился черный дым; в руках она сжимала нечто очень похожее на смятое письмо.
Я икнула и все же вцепилась в руку Санвара.
– Кэсси я больше к твоей лечебной настойке не притронусь, ик, – вырвалось у меня, и Черная дама уставилась своими черными провалами в мою сторону. – Ик.
– Ф-ф-федьма-а-а, – ее голос прошелся по комнате тихим шелестом. – Помоги-и-и. Найди-и-и две-е-ерь.
Я никак не могла прекратить икать. А как это сделать, если на тебя бездонными провалами глаз смотрит привидение?! Смотрит, ждет
и уходить не собирается.– Как, ик, ее найти? – выдавила я из себя.
– Найди-и-и-и! Помоги-и-и!
Внезапно сдерживавшая ее кривая пентаграмма мигнула потусторонним бело-синим светом и погасла, а фигура Черной дамы странным образом исказилась, ее лицо оказалось напротив моего, и в глубине черных провалов я не увидела, скорее почувствовала мольбу.
– Помоги, – прозвучало над самым ухом совсем тихо, и я ощутила странное холодное жжение внутри сжатого в испуге кулака.
Опустила взгляд и успела заметить, как поверх него тает призрачный конверт, который до этого сжимала в руке Черная дама.
Призрак исчез. А внезапный порыв ледяного воздуха задул одинокую свечу призыва, и комната погрузилась во мрак и тишину.
Неужели Черная дама ушла и можно выдохнуть?
И тут за дверью нашей комнаты послышался стон, по самой двери провели когтистой лапой – хотя правильнее сказать: ею провели по нашим нервам – и раздался стук…
Тук-тук-тук…
– А-а-а! – раздался истошный визг какой-то впечатлительной девушки.
– А-а-а! – поддержал его мужской бас.
Комната наполнилась криками. Что-то где-то упало, грохнуло, входная дверь резко открылась и в проеме возникло нечто с двумя парами светящихся алым глаз. Причем одна пара была сверху, а другая примерно посередине темной фигуры вошедшего.
Волосы на голове от такого зрелища встали дыбом. Любимая метелка очутилась в руках сама собой, а я почему-то оказалась на руках Санвара, который, не раздумывая, бросил в чудовище какое-то заклинание и начал пробираться со мной к окну. Умный парень. Понимает, что с такой страхолюдиной драться в замкнутом пространстве комнаты глупо. А может, решил мной прикрыться, пока будет драпать через окно?
Я поплотнее прижала к себе метлу – просто я этому чудищу не дамся. Отметила всполохи заклинаний бытовиков. От страха они кидались всем, чем только можно. И я даже подумала, что чудовищу такую адскую смесь заклинаний пережить будет сложно, но если оно этот залп переживет… будет жутко злым.
Мы с блондином почти добрались до спасительного окна, когда чудовище взвыло и заорало:
– Адепты! Прекратить беспредел! Демоновы слизни, я сказал прекратить! – и под потолком комнаты зажегся большой огненный шар.
Он осветил застывших в разных позах ошарашенных адептов и адепток, разгромленную комнату, радостно скакавшего Бруно, который, судя по всему, и скребся к нам в комнату, и злющего, как демон нижнего мира… ректора.
Одежды на нем из-за уже знакомого заклинания развоплощения почти не осталось, волосы были растрепаны, на скуле красовалась ссадина, а глаза блестели гневом, но светились не красным, как мне с перепугу показалось.
Что не отменяло факта – нам конец.
– Ёлки-метелки, – еле слышно вырвалось у меня, и глаза ректора, оглядывавшего представшую перед ним картину, остановились на мне, на руках Санвара, прижимавших меня к нему. Снова на мне, на парне…
– М-м-матильда, М-м-мать-тильда, М-м-мать-тильда! – Похоже, ректор нашел причину безобразия, и его заклинило.
Но я ведь ни в чем не виновата! Он сам пришел! Причем в самый неподходящий момент, вот и огреб.
Тем временем одежда на нем дотлевала, прикрытыми оставались только бедра. И то, подозреваю, из-за свойств той самой нефритовой пряжки, которая меня так заинтересовала. Я бы и сейчас не отказалась на нее поглазеть, и не только на нее… Все же ректор без одежды – это отдельный вид искусства. Но находиться сейчас рядом с ним было страшнее, чем с привидением. А потому…