Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

– Помнишь, ты нам помог сбежать во время драки в столовой? – улыбнулась ему Стелла, и домовенок кивнул уже более уверенно. – Давай теперь и мы тебе немного поможем и перевяжем твою рану.

Паренек наконец достал изо рта пораненный палец и хмуро на него посмотрел. Резанул он себя довольно сильно.

– Давай, не бойся. – Я улыбнулась ему, доставая из своего ведьминского пояса с кучей кармашков обеззараживающее средство.

После приключений в первый учебный день в академии и в Темном лесу я зареклась снимать свой пояс даже во время вечеринок. А ведь поначалу не стала надевать, полагая, что так скоро он мне понадобиться не может. Наивная! Да и хотелось пощеголять тонкой талией, чего уж скрывать. Но теперь мы, как и маги, носили мантии, и пояса под ними не видно.

Стелла достала из сумки бинт, и мы с Кэсси начали обрабатывать рану. Затем быстро ее перевязали, и блондинка даже завязала маленький милый бантик. Домовичку он понравился, и на его губах появилась улыбка.

– Спасибо, – он хлопнул глазами, в которых начали наливаться слезы, и обвел нас благодарным взглядом.

И тут до меня дошло! Это же не паренек, а девочка! Вон и волосики на голове у нее длиннее, но пока не настолько, чтобы однозначно указать на пол – подросток еще. Но если ее причесать и повязать бантик или яркую ленточку, как они это обычно делают, то сомнения отпадут!

– А как тебя зовут? – спросила я.

– Агаша, – хлопнула глазами девочка, и по реакции подруг я поняла, что до них только сейчас дошло, что перед ними не мальчишка.

На самом деле, пока домовые не становятся взрослыми, человеку сложно распознать их пол. Мне в этом вопросе, наверное, проще. Когда-то я нашла в соседней деревне на пепелище сгоревшего дома кроху-домовушку, которая единственная из своей семьи осталась жива. Я тогда тоже была маленькой и еще не знала о своей ведьминской силе, но потом поняла, что только благодаря ей я малышку и нашла. Еще немного – и без подпитки от энергетики родного дома и родителей она бы умерла. Я отнесла ее домой, где о ней позаботились наши домовые, а потом взяли в свою семью. Можно сказать, мы росли с ней вместе, а когда не видела няня и родители, любили играть.

Я с теплом вспомнила свою домовушку. Жаль, что родители считают дружбу с домовыми чем-то противоестественным и запрещали мне с ней общаться. Но запрещать что-то ведьме – гиблое дело. Поэтому мы все равно играли и любили поболтать.

Домовые мыслят немного иначе, у них другие ценности и цели в жизни, но тем интереснее мне было. С другой стороны, родители и ведьм за нормальных людей не считают, но с моим существованием смирились.

Хорошо, что у меня есть младшая сестра, на которую они теперь возложили все свои надежды, иначе страшно представить, что было бы. Скорее всего, учиться в Ведьминской академии мне бы никогда не позволили и заставили всячески скрывать свою ведьминскую натуру. Я до сих пор не знаю, откуда Главная узнала о моем существовании и как уговорила отца отпустить меня учиться, но искренне ей за это благодарна.

– Агаша, можно я тебя причешу? А то тебе волосы в глаза лезут и мешают.

Я медленно поднесла ладонь к ее голове и убрала пряди с глаз. Домовушка растерялась, но потом кивнула. Я пустила немного магии в руку и снова провела по ее волосам. Для домовых энергия ведьм лучше любой расчески. Ее волосы сразу же очистились, избавились от колтунов и заблестели. Я засунула руку в один и кармашков на поясе, достала шнурок-оберег для волос, который плела сама, и перехватила пряди в хвост на макушке, как это принято у подростков-домовых. Со временем, когда волосы отрастут, Агаша будет заплетать косы. Их качество и количество может многое сказать о статусе домовушки в семье.

– Агаша, а почему ты работаешь здесь одна? – спросила Кэсси. – Где остальные?

– Всех остальных уволили, – вздохнула домовушка.

– Как это? А кто же в кухне работает?

– Я и повар, – пожала она худенькими плечиками.

– Не понимаю, – я нахмурилась. – Ладно, кухня – сюда можно и адептов на отработку присылать, но что с твоей семьей? Домовики очень неохотно меняют дом и не могут сделать этого сами. А еще тебя точно не оставили бы здесь одну.

– Так и есть, – душераздирающе вздохнула домовушка.

– То есть… – Догадка показалась мне дикой и бесчеловечной, но я ее озвучила: – Твоих родителей уволили, отключили от энергетической системы академии и не помогли куда-нибудь пристроиться?

– Угу, – еще больше понурилась девочка и затеребила шнурок на шортиках.

– Но как они выживают?! – Она подняла на меня большие несчастные глаза и снова их опустила. И я все поняла, но до конца не могла поверить: – За счет того, чем делишься с ними ты?! Но ты же еще совсем юная! Тебе и самой платят немного и из-за твоего возраста в том числе! Почему в кухне оставили именно тебя!

– Потому и оставили, что мне можно меньше платить, – шмыгнула носом домовушка, а у меня от возмущения не осталось цензурных слов.

Домовым для существования нужно место, которому они служат, его энергетика. Именно этим они берут плату за свою работу. Денежное вознаграждение тоже есть – куда же в нашем мире без этого? – но для них оно не главное. Без денег домовые выживут, а вот без энергетической подпитки – нет. И теперь такую подпитку они могут взять только от этой тощенькой девочки, которая готова терпеть любые лишения, чтобы ее семья осталась жива.

– Да как так можно?! – возмутилась Стелла, а Кассандра широко раскрытыми глазами смотрела на смущенную домовушку.

Остальные девушки, уже давно слушавшие нашу беседу, зароптали.

– Так не должно быть! – наконец, прорвало меня. – Кто допустил подобное?! Повар?! Да я же его собственными руками сейчас удавлю!

Во мне взбурлила ведьминская сила, готовая ринуться в атаку по моему приказу. В глазах потемнело от гнева.

– Нет! Господин Карпас помог мне удержаться на этом месте! – испугалась моей реакции домовушка и схватила меня за руку.

И, надо сказать, она сказала это вовремя: повар как раз вышел из кладовки и только чудом не нарвался на мое проклятие, а я в таком состоянии могла проклясть так, что потом сама с трудом могла бы его снять. И плохо было бы и повару, и мне как нарушителю дисциплины. И, чувствую, на этот раз я бы точно не избежала выговора с занесением в личное дело. К тому же я только что зареклась встречаться с ректором, а потому для начала нужно успокоиться и разобраться в происходящем более детально.

Рассудительная часть моей натура взяла верх. А повар хмуро на нас глянул и куда-то ушел, не подозревая, чего только что избежал.

– Кто же позволил произойти подобному в стенах академии? – сдерживая злость, спросила Стелла, пока я продолжала пыхтеть, приходя в себя.

– Госпожа Шаболданская, прошлый ректор академии. Она сказала, что домовики только энергию жрут и под ногами мешаются, что набедокурившие адепты справятся с подсобными работами не хуже любого домовика. А пищу она предпочитает есть ту, что вышла из рук человека, а не нечисти. И пригласила в академию господина Карапаса. Конечно, он иногда ругается на меня, но тогда он быстро понял, чем подобное увольнение может закончиться для нашей семьи, и попросил оставить на подхвате домового-помощника. Госпожа Шаболданская согласилась только на меня. А когда мои родители заикнулись о том, чтобы она нашла для нас новый дом и отпустила, она нам даже ничего ответила. Развернулась и ушла. – Агаша выпалила все это на одном дыхании, а потом разрыдалась. Бедняжка. Сколько же ей пришлось вытерпеть за последние годы? – Она бы так со всеми домовыми в академии обошлась, – чуть успокоившись, продолжила, шмыгая носом, – но люди не любят работать там, где живет столько молодых необученных магов. Вот ректорша и оставила некоторых из нас в академии. Только благодаря нам наша диаспора еще и держится.