Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв

Единственная деталь была неправдой — Элен была очень далека от состояния скуки. Мэлони видел достаточно, чтобы понимать, что она ведет интересную и весьма насыщенную жизнь.

— Мне надо уйти, — сказал он. — У меня был трудный день.

— Я пойду с тобой.

Они вышли, помахав через зал Джеку туда, где он принимал записки, чтобы отнести их в оркестр, который играл по заказу в нише под пальмами. Джек помахал им в ответ.

Машина Элен была припаркована у обочины. Она села за руль, Мэлони захлопнул дверцу и стоял, прислонившись к ней. Слегка наклонив голову, он спросил:

— Элен, Джеку известно, что ты ходила к психиатру?

На какой-то миг Элен застыла, прежде чем ее глаза округлились.

— Мэлони! Ты шпионил за мной!

— Не волнуйся. Это произошло случайно. Ответь на мой вопрос.

Женщина сникла. Она откинулась на сиденье и смотрела в одну точку сквозь ветровое стекло.

— Нет, — наконец сказала она. — Он об этом не знает. И, ПОЖАЛУЙСТА, не говори ему. ПОЖАЛУЙСТА, Мэлони!

— Ради Бога, Элен! Я не трепач. Конечно, не скажу. Но нам с тобой необходимо поговорить. У тебя неприятности?

— Нет! Нет, честно! Не вмешивайся не в свое дело, Мэлони.

— О’кей… может быть, мы поговорим после?

Элен задумалась.

— Хорошо. Но не сейчас. У меня назначена встреча. Позвоню тебе завтра.

Мэлони отошел от машины и молча наблюдал за тем, как блестящий «кадди» Элен с откидным верхом мягко поворачивает за угол и исчезает. И тут мысли Мэлони переключились и уцепились за нечто, сказанное ему в начале вечера.

У мистера Фарго квартира вверх по Парсон-стрит. Прежде чем я приступлю к своим обязанностям, я должна явиться к нему для предварительного инструктажа.

Джон сначала воспринял это как две не взаимосвязанные формулировки, но сейчас он осознал, что был идиотом. Они сочетались. У Элен было свидание с Фарго в его квартире на Парсон-стрит, чтобы получить инструктаж, прежде чем она приступит к своим обязанностям.

А правда ли это? Где на Парсон-стрит? По какому адресу этот Фарго открыл свое заведение? Мэлони проклинал себя за то, что не выяснил это. Однако не выяснил, и теперь ничего не поделаешь.

Крупными шагами он двинулся по направлению к реке, на север, сунув руки глубоко в карманы. Так или иначе, возможно, ему ничего не удастся предпринять. Элен совершеннолетняя. Она знала, что делает. Но вот в чем суть! Она НЕ знала этого. Покажите Мэлони жену, которая без ведома мужа украдкой идет к психиатру, и Мэлони покажет вам жену, которая не понимает, что делает.

Он шел на север…

…Пока не миновал мост у Рэндолф-стрит и не свернул направо к Уэллс-стрит и к дому, когда вдруг понял, что за ним «хвост». Осознание этого пришло к нему навязчивое, как тиканье где-то внутри черепа. У Мэлони был инстинкт на подобные вещи. И настолько он оказался верным, этот инстинкт, что Мэлони поклялся себе, что не будет оглядываться на открытом месте — на мосту — где он мог бы определить «хвост».

Но теперь слишком поздно. Начинался узкий проулок, по обеим сторонам которого тянулись подъезды, прорези окон магазинов, какие-то закрытые двери. Любой достаточно опытный «хвост» мог бы там спрятаться при подобных обстоятельствах.

Мэлони шел впереди. Он продвигался легко, прислушиваясь к шагам «хвоста». Их не было слышно. «Парень, наверное, идет в носках, — подумал адвокат. — Но он здесь». — Мэлони в этом не сомневался. Он вытащил сигару, чиркнул спичкой и внезапно повернулся со сложенными домиком ладонями, словно прикрывая огонек от ветра.

Никого. «Хвост» был опытным. Он знал свое дело. Умелый «хвост» инстинктивно должен понимать, что его цель внезапно повернется назад, когда зажигает сигару. И это ему удалось. И вообще трюк с прикуриванием был стар как мир.

Мэлони продвигался вперед, чертовски желая, чтобы сейчас в переулке оказались прохожие. Но все, очевидно, разбрелись по домам. Ну почему здесь не курсирует в поисках запоздалого пассажира какой-нибудь идиот-таксист? Этих тупиц никогда не было поблизости, когда вы в них нуждаетесь.

Мэлони дошел до Уэллс-стрит и свернул налево. Возле следующего утла находилось его убежище. Там бы красную вывеску, гласящую, что здесь отель, где Мэлони находился до того дня как получил диплом вечерней школы юристов, тогда еще администратор говорил, как бы хорошо парковать свою машину позади этого незанятого места…

Проход становился уже. Обостренный инстинкт Мэлони подсказывал ему, что «хвост» повернул за угол за ним. Дюжина шагов по узкому проходу. Он сделает их. Он сделал их.

Вдруг когда он вступил в гостеприимный полумрак, из проулка выступил человек и встал против адвоката, заставив его шагнуть назад под уличный фонарь.

Боже! Еще один. Второй участвовал в преследовании, в то время как этот преградил ему вход в нору.

— Мне бы хотелось поговорить с вами несколько минут, — произнес незнакомец.

И это все. Больше ни слова. Он и не мог сказать что-нибудь еще, поскольку за спиной Мэлони раздался приглушенный хлопок револьвера с глушителем, и незнакомец тяжело опустился на тротуар. Мэлони стоял, словно стебель замороженной спаржи. Затем он опять включил свой внутренний механизм и резко развернулся. Но тут же застыл снова, когда увидел перед собой лицо Зубастого с опущенными уголками губ, своими очертаниями напоминающими зонтиковый гриб. Зубастый также стоял неподвижно, прижав к боку револьвер с глушителем; его глаза походили на два удивленных блюдца.

— Ооп! — изрыгнул бандит, повернулся и скрылся в полумраке.

Зубастый недолго играл роль опытного «хвоста» — сейчас он играл роль опытного олимпийского спринтера; он стремительно убегал, неистово стуча каблуками.

Изумленный, Мэлони повернулся, чтобы посмотреть на упавшего человека. Тот растянулся плашмя прямо под фонарным столбом — мужчина неопределенного возраста. Ему могло быть и тридцать восемь и сорок один. Но теперь не это было важно для Мэлони — ни для Мэлони, ни, по правде говоря, для того незнакомца. Адвокат смотрел вниз, разглядывая этого ненавязчивого типа, который иногда захватывал вас уголком своего глаза в тот момент, когда поворачивался, чтобы взглянуть на что-то еще.

Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Мэлони был озабочен тем, как повезло лично ему. Основной закон выживания утверждает, что очень опасно, если тебя обнаруживают в таком месте, где кто-то только что застрелен.

Следуя этому правилу, Мэлони быстро удалился. Он направился на юг к Уэллсу и завернул за угол, оставив отель за спиной. Он стремительно шел вперед, придерживаясь темных мест, затем свернул на Вашингтон-стрит и наконец достиг тихого убежища своего офиса. Там он тяжело опустился на стул, вернее, рухнул на него за свой письменный стол и дал своим мыслям бежать самим по себе.