Всеблагое электричество

— Сюда и броневик можно загнать при желании, — тяжело отдуваясь, произнес Рамон на середине склона.

— Можно, — согласился я, поскольку подъем и в самом деле оказался достаточно пологим. — Но смысл?

— Да я так, — пожал плечами крепыш. — В принципе…

Через пару минут мы выбрались на выложенную каменными блоками площадку, на дальнем краю которой чернел зев пещеры.

— Возвращаемся за огнеметом? — спросил Рамон, с опаской озираясь по сторонам.

— Подожди, — попросил я и достал из кармана ручную гранату. — Прикрой!

Крепыш взял винчестер на изготовку, тогда я первым приблизился к пещере в склоне холма, сунулся внутрь и сразу отпрянул назад, обнаружив прямо под ногами практически отвесный провал. Убрав гранату обратно в карман, выпростал из-под куртки висевший на ремне фонарь и направил его вниз. Яркий луч высветил лишь неровные стены с необтесанными камнями, а до дна не достал, и оставалось только гадать, как глубоко уходит лаз.

Рамон кинул вниз маленький камушек, прислушался и предположил:

— Метров пятнадцать, не меньше.

— И как тут спускаться? — озадачился я.

Пусть провал и уходил вниз под небольшим углом, а неровные камни могли служить неплохими упорами для рук и ног, но с громоздкими баллонами за спиной риск сорваться превышал все разумные пределы. Лезть же вниз с одним только одноразовым огнеметом представлялось мне затеей в высшей степени сомнительной.

— А стоит ли нам вообще туда соваться? — хмыкнул Рамон. — В кузове ящик гранат. Подорвем, и дело с концом!

— Есть и другие выходы.

— Давай поищем их.

— Рамон, — вздохнул я, — твой оптимизм несказанно радует меня, но катакомбы могут тянуться на десятки километров.

Крепыш разочарованно сплюнул и спросил:

— Откуда они вообще тут взялись?

— Раньше здесь хоронили христиан.

— Под самым носом у падшего?

Я пожал плечами, выключил фонарь и зашагал вниз по склону.

— Что теперь? — тут же нагнал меня Рамон.

— В кузове должна быть веревка, попробуем спуститься.

— А привяжем к чему?

Росшие на склонах холма кусты доверия не внушали, поэтому я решил загнать сюда броневик.

— Сзади крюк, привяжем к нему.

Так и сделали. Сдавать задом вверх по склону не решились, сначала въехали на каменную площадку перед пещерой и там уже развернули самоходную коляску, благо свободное пространство подобному маневру нисколько не препятствовало.

После этого я помог страдальчески кривившемуся из-за боли в пояснице Рамону затянуть ремни огнемета и вытащил из кузова бухту прочной веревки.

— Думаешь, длины хватит? — спросил у напарника, поднимая задний борт.

— Сейчас прикинем. — Крепыш привязал к концу увесистый гаечный ключ и зашвырнул его в провал.

Прежде чем снизу раздался лязг металл по камням, успела размотаться лишь треть бухты, поэтому я спокойно дотянул второй конец веревки до броневика и затянул узел на торчавшем снизу железном крюке.

— Здесь метров десять, — уточнил свой первоначальный вывод Рамон. — Слушай, Лео, а что, если огнемет отдельно спустить?

Я обдумал это предложение и кивнул:

— Давай!

Мы вытянули веревку, освободили Рамона от баллонов и потихоньку опустили громоздкий агрегат в катакомбы.

— Вперед! — поторопил я напарника, передав ему фонарь.

Крепыш повесил его на шею и уверенно скользнул за огнеметом. Я выждал, пока ослабнет натяжение веревки, и сунулся следом.

— Порядок? — окликнул напарника.

— Да, спускайся! — отозвался Рамон, его голос донесся раскатистым эхом.

Тогда я ухватился за веревку и свесился в пролом. Носки сапог заскользили по влажным камням, но вскоре удалось нашарить упор и перенести часть веса на ноги. Дальше пошло проще. Я цеплялся за веревку, отталкивался от неровной стены и скользил вниз.

— Взбираться будет легче! — объявил я, спрыгнув на каменный пол, и вдруг наверху налилась сиянием алая точка сигаретного огонька. Миг она пылала в темноте, потом сорвалась вниз, пролетела мимо меня и рассыпалась искрами, упав на каменный пол.

Я поднял окурок самокрутки, уловил аромат любимого табака лепрекона и с облегчением перевел дух. Перевел взгляд на испуганно вжавшегося в стену Рамона и махнул рукой:

— Не обращай внимания.

— Кто это?

— Помнишь карлика из опиумной курильни? Ты еще погнался за ним в коридор?

— Какого черта он увязался за нами?! — вспылил крепыш.

— Он работает на меня, — слегка приукрасил я наши отношения.

— Да ты шутишь!

— Забудь! — потребовал я и принялся навьючивать на крепыша баллоны огнемета.

— Дьявольщина! — выдохнул напарник. — Так и спину сорвать недолго!

— Напомнить расценки грузчиков?

— Ты меня теперь до конца жизни деньгами попрекать будешь?! — вспылил Рамон. — Давай! Найди кого-нибудь другого на эту работу!

— Не ори, — попросил я и посветил фонариком в уходящий вглубь холма проход.

Каменные стены были гладко стесаны, потолки возвышались метра на три, никаких замурованных проемов, никаких пустых ниш. Если в этих катакомбах и хоронили умерших, то делали это дальше от входа.

— Вперед! — приказал я Рамону.

Тот привел огнемет в боевую готовность и первым двинулся по проходу. Я зашагал следом. Цевье винчестера устроил на сгибе локтя левой руки, в ней же держал фонарик. Указательный палец правой лежал у спускового крючка — огонь я готов был открыть без всякого промедления. Даже темные очки снял, чтобы не упустить ни единой мелочи; в любом случае луч электрического фонаря выдавал наше приближение много раньше, чем блеск глаз.

— Пусто здесь, — прошептал Рамон.

Я промолчал.

Подземный лабиринт уже начал действовать мне на нервы. Ходы тянулись, тянулись и тянулись вглубь холма; изредка мы оказывались на их пересечении и всякий раз поворачивали налево, а Рамон еще и делал отметины на стенах куском предусмотрительно прихваченного с собой известняка. Впрочем, особой запутанностью верхний уровень катакомб похвастаться не мог, я прекрасно запомнил дорогу и так.

На уходящую вниз лестницу мы наткнулись минут через десять; Рамон шумно вздохнул и первым двинулся по каменным ступеням, я подсвечивал ему из-за спины.