Всему вопреки

Тот невесело улыбнулся.

— Пожалуй, я в первый раз вынужден согласиться с тем, что от Санты можно пострадать гораздо больше, чем от омара. Бедняжка Кэрол пострадала совершенно несправедливо. — Он с грустью посмотрел на Кэрол. — Да, для одного вечера ей действительно пришлось пережить слишком много. Вся эта толпа, — он кивнул в сторону двери в гостиную, — весь вечер таращившая на нее глаза, леди Брем, захватившая ее в плен... О, я знаю, что она увела вас после обеда в свои апартаменты, а уж там наверняка устроила форменный допрос — Он нежно провел пальцами по руке девушки, но та отдернула руку с такой поспешностью, будто почувствовала прикосновение змеи. — Поверьте, Кэрол, я действительно очень виноват перед вами за этот ужасный вечер. Я сейчас же отвезу вас домой, а завтра мы придумаем что-нибудь хорошее... такое, что помогло бы вам прийти в себя!

Это обещание вернуло девушке самообладание и чувство собственного достоинства. Неужели этот человек мог подумать, будто она, после всего, что произошло, позволит ему хоть на минуту располагать собой, словно она — вещь, чувства которой можно не принимать в расчет. Но, одновременно, у нее мелькнула догадка, что она сейчас значит для него ничуть не меньше, чем его сестра.

Но она — не его сестра, и уж больше никогда не даст ему возможности сказать, что он заплатит ей за все ее услуги.

В машине Кэрол несколько успокоилась. Джеймс осторожно положил ей на колени обручальное кольцо. В его голосе послышалась мольба:

— Кэрол, прошу вас, потерпите, пожалуйста, еще немного. Обещаю, что это не затянется надолго, и что я не буду больше никому в Париже представлять вас. Я решил немедленно вернуться в Англию. На днях мы все — вы, я и Марти, поедем в Ферн Эбби. Вы полюбите Эбби. Он принадлежит нашей семье уже несколько веков, и, мне кажется, это самая прекрасная усадьба во всей Англии. Вы ведь хотите поехать? Хотя бы на каникулы! — Он сбросил скорость, чтобы наклониться и заглянуть девушке в глаза. В них была, как он и предполагал, лишь боль унижения. Она отвернулась. — Кэрол, вы — англичанка до мозга костей. Вам совершенно не следует засиживаться в этом Париже.

Девушка, словно почувствовав внезапную острую боль, прикусила губы. Она не могла не согласиться с ним. Париж и мадам Сент-Клер... Быть может, в Ферн Эбби правота мадам Сент-Клер не будет казаться ей столь ужасающей.

Кэрол так сильно тосковала по Англии, что от одного только упоминания о Ферн Эбби пришла в трепет... Ферн Эбби в самом разгаре лета, великолепие зеленых холмистых лесов и, окруженных оврагами, полей. Она много слышала о Ферн Эбби от своей подруги и чувствовала себя так, словно знает эти места не хуже самой Марти. Прожить там хоть какое-то время, хоть несколько недель... Но только при одном условии.

— Вы рассчитываете, что я и в Англии буду продолжать разыгрывать роль вашей невесты? — спросила она.

— Нет, — ответил Джеймс после нескольких мгновений раздумья. — Нет, все, о чем я прошу вас, это поехать с нами в Англию.

Напряжение Кэрол несколько упало.

— Что ж, хорошо, — ответила она, облегченно вздохнув, и этот вздох вызвал в самых уголках губ Джеймса едва заметную улыбку. — Я с большим удовольствием посмотрю на Ферн Эбби.

Глава 9

Спустя два дня, пансион мисс Доув закрылся на летние каникулы, и девочки, еще недавно наполнявшие своим молодым задорным смехом его комнаты, коридоры и сад, разъехались по домам во все уголки земного шара. Мадмуазель уехала в путешествие по Италии, мисс Доув кто-то из ее знакомых пригласил провести несколько недель на море, да и все остальные преподаватели разъехались, кто куда.

Марти, со свойственным ей энтузиазмом, тоже упаковывала вещи и собиралась домой. Сборы Кэрол происходили более сдержано, казалось, что предстоящая поездка в Ферн Эбби ее вовсе не радует. По общему мнению, эта поездка должна была закончиться для нее свадьбой, и о том, чтобы вернуться в сентябре в пансион мисс Доув без обручального кольца, не могло быть и речи. Нет, это определенно было выше ее сил. Кэрол взяла расчет.

Марти поняла, что произошло, и на ее лице появилось озабоченное выражение.

— Но что же ты будешь делать, когда кончатся каникулы? — спросила она подругу. — Ведь тебе нужна какая-то работа.

— Что-нибудь найду, — ответила Кэрол, укладывая в чемодан вещи.

Марти выпускала колечки дыма и внимательно следила за тем, как они таяли в воздухе.

— Кэрол, по-моему, пришло время тебе на самом деле обручиться, — сказала она.

Кэрол повернулась и посмотрела на нее с неподдельным изумлением:

— С кем?

Марти нахмурилась и показала на чемодан, жестом предлагая подруге побыстрее закончить сборы.

— Я подумаю на эту тему, — сказала она. — Я очень хорошо подумаю.

Кэрол улыбнулась, закрыла чемодан и с трудом потащила его в коридор.

За день до их отъезда в школу принесли корзину белых роз для Кэрол. Она окинула их совершенно безразличным взглядом, полагая, что цветы прислал Джеймс. В последние две недели тот присылал их в изобилии, и девушка относилась к ним, как к реквизиту в фарсе с их мнимой помолвкой.

Но Марти вдруг обнаружила, что эти розы были вовсе не от Джеймса. Желая насладиться ароматом, она вытащила их из корзины, и из букета выпала визитная карточка. Марти подобрала ее и, прочтя, даже свистнула.

— Ну-ну! — воскликнула она. — Ну-ну!

Кэрол удивленно посмотрела на подругу, и та протянула ей карточку.

— У тебя есть обожатель, — объявила Марти. — Самый настоящий обожатель!

Кэрол выхватила у нее белый кусочек картона и стала читать. По щекам ее разлился легкий румянец. На карточке было написано:

«От того, кто помнит вас и желает вам счастья. Я хотел позвонить вам, чтобы попрощаться, но пусть эти розы сделают это за меня. Арман де Сартр»

Марти решила, что это розыгрыш.

— Непременно расскажу об этом Джеймсу, — задорно воскликнула она. — Если бы вы с ним действительно решили пожениться, он просто с ума сошел бы от ревности. Белые розы! Подумать только! — Она жадно втягивала в себя аромат цветов. — Если бы не вся эта история с Джеймсом, ты наверняка смогла бы заполучить графа.

— Не говори глупости.

Кэрол старалась отобрать у подруги свои розы, но Марти проворно от нее уворачивалась.

— Не отдам до тех пор, пока ты не поклянешься показать их Джеймсу! Это покажет ему, что многие мужчины способны на глубокие чувства... Если он не порвет окончательно с этой ужасной Сент-Клер, значит сам вовсе ни на какие чувства не способен.

— Отдай мои розы!

— Что ты собираешься с ними делать?

— Отдам кому-нибудь из служанок, чтобы она поставила их в воду. Не могу же я взять их с собой.

— Одну можешь. — Марти вытянула из букета едва открывшийся белоснежный бутон. — И мы покажем его Джеймсу. И визитную карточку тоже! Ради Бога, не отдавай ее служанке вместе с розами!

Но, в силу каких-то непонятным для нее самой причин, Кэрол решила, что Джеймс не должен увидеть ни роз, ни карточки, и после недолгих уговоров, сопровождавшихся шутливыми возражениями подруги, она добилась от Марти обещания ничего не рассказывать брату об этом неожиданном подарке.