Всходы

Смиритесь с этим. Лишь прожив на улице достаточно долго, вы заслужите доверие. Но ищейки никогда не оставят вас в покое. Я сбежала не ОТ семьи, а К семье. Но внимательно следите за тем, кто вам помогает. Существуют реальные психопаты, убийцы и насильники. Именно об этих монстрах стоит беспокоиться, а не тех, что в газетах. Я бы посоветовала не быть одиночкой, иначе вам не помогут. Учитесь у других, ибо детям улиц стоит держаться вместе.

Всегда найдется тот, кто покажет вам, как все устроено. Но все же вот вам несколько советов для начала, пока вы не найдете уличную семью: Оставайтесь чистыми. Это главное. Если вы будете грязным, то это выдаст вас, и кто-нибудь вызовет копов. Есть много уличных фонтанов, общественных туалетов, колледжи, библиотеки, частные дома со шлангами (остерегайтесь собак), ручьи (следите за выбросом пестицидов). Никаких оправданий. Но если вы попрошайничаете, здесь все по-другому. Очень важно показаться немного грязнулей, иначе они не станут давать вам деньги.

Все же попрошайничество – херовое занятие. Вас ненавидит каждый, кто дает вам деньги или еду. Это самый худший, но простой и безопасный способ заработать. Благотворительные магазины хороши тем, что можно обзавестись дешевой и чистой одеждой. Не тупите и делайте это. Накопите деньги на абонемент в спортзал. Собирайтесь там с друзьями, объединяйтесь в семьи. Ведь это поможет продержаться дольше.

Меньше чем за 1 доллар в день вы можете воспользоваться ванной, душем, горячей водой, сауной и поиграть круглосуточно. Это поможет держать себя в форме. Это мой лучший совет, потому что вам не нужно будет заниматься с кем- то сексом ради крыши над головой. Познакомьтесь с другим беглецом, у которого есть машина. Вы сможете припарковать машину во множестве мест, без какого либо подозрения. Плюс это отличная возможность путешествовать, не беспокоясь о расписании поездов. У вас будет возможность посетить любимые города в любимое время года. Вы сможете остановиться в каком-то месте, а однажды утром решить поехать в любимый город через всю страну.

Не носите с собой все свои деньги, алкоголь и наркотики. Я знаю, что многие не послушают меня. Не важно, что я говорю о таких как вы, которые считают, что никогда не поступят так, потому что именно так живу я и мои друзья. Просто знайте: если вы это сделаете, то попадете в ловушку, как и все рабы с 9 до 5, ведь вы можете быть лучше их. Никогда не беспокойтесь о еде. Американцы выбрасывают столько еды, будто это - какое - то зло. Если вы тратите деньги на еду, то вы делаете это впустую. Я вегетарианка, и у меня никогда не было проблем с едой в городе. Это называется контейнер любви.

Вот увидите. Если захотите подняться, или выступить в защиту своих прав, или вы застрянете в этом мире, тогда просто делайте все наоборот.

Но вам лучше держаться подальше от меня, ведь если вы меня поймаете, то мои друзья придут за вами со смайликом[1], и тогда нам станет куда лучше, чем минуту назад.

Глава 2

Тварь лежала на улице лицом к верху. Он дернулся, замер и снова дернулся. Они зажали его чем-то похожим на камень. Каждый раз, когда он дергался, клянусь, я закрывала глаза. Два человека, в чем-то вроде скафандров, замерли, записывая что-то на планшетах. Люди в форме военно-морского флота с надписью CDC возводили шатер поблизости. Мы с Габби стояли на углу дома напротив женщины и мусорного бака. Последние лучи солнца попали на крыши, окрашивая их в золотисто-коричневый цвет. Со двора какой-то семьи доносился аромат мяса на гриле, словно ничего не случилось. Желтая лента отделяла нас от зевак с их телефонами, записывающими

все происходящее. Я убрала телефон и вовсе не походила на других, неважно, как сильно мне хотелось запостить случившееся. Я хотела помогать людям, которые в этом нуждаются, а не смеяться над чужой бедой. Мы находились внутри отгороженного круга. Мне очень не хотелось там быть.

Офицер Хенли прежде был добр с нами - хоть он и разрушал наши ночлежки, гонял нас по углам и щелям, но он спас нас, хоть мы и были уличными тараканами. Теперь он приподнялся, чтобы убедиться, что мы не ушли. Я коснулась глаза и опустила руку. Если я потру его снова, то стану параноиком и смогу повредить кожу. Кто-то звонил в госуправление. Они вели себя так, словно делали все для моего блага. Они могут отправить меня домой, на ранчо или в колонию.

Станут говорить, что мне делать, когда и как - и у них достаточно сил, чтобы заставить меня подчиниться. Я знала это. Однажды меня уже забирали. Я едва не покончила жизнь самоубийством.

– Надо убираться отсюда,- сказала я.

– Обойдемся без шуток, - попросила Габби.

Я рада, что она была такой храброй, потому что сама напоминала маленького ребенка, который боялся темноты. Я бы не смогла справиться с этим. А она не могла справиться со своими родителями. У каждого из нас были травмы, и стоило уважать попытки справиться с ними. Я подумывала о том, как вернуться в наш фургон. Ано получил от меня зашифрованное сообщение, чтобы не приезжал за нами. Не было смысла впутывать их в это. Ребята были в ближайшем парке, в местечке под дубами, где мы были в безопасности в течение дня, пока находились на улице. В другом случае нашим домом был фургон, когда мы не были в библиотеке, тренажерке, торговом центре или не мечтали о собственном доме. НА телефон пришло уведомление о том, что второй мой пост вышел. Я была рада, что информация вышла. Не знаю, как объяснить происходящее, но я бы нашла способ. Мне пришлось спрятать телефон в карман Габби. Человек в скафандре подошел к офицеру Хенли и подозвал нас. Он поднял руку, когда мы сделали пару шагов.

– Этого достаточно, - раздался женский голос. Ее костюм источал запах новой резины и пластика. Вблизи это оказался прозрачный пластиковый щит с маской у рта и большими очками на глазах.

Стекла были оранжевые, и от этого ее голубые глаза словно сверкали огнем. Ее волосы прилипли ко лбу, скрепленные заколками и запачканные помадой.

– Я - доктор Феррад. Прошу, поймите, времени мало. Вы были поцарапаны, или вас покусали, или пострадали другим способом?

Я не ответила, и Габби также молчала. Офицер Хенли шагнул вперед, но она подняла руку. Она осмотрела мои ноги, обнаженные ключицы, мои руки и лицо. Ее лицо казалось из-за шлема крупнее, чем на самом деле. Сейчас она была астронавтом, а мы - иноземными видами, которые собирались изучать. То место, куда на меня попала кровь, было словно неоновая вывеска. Она должна была ее заметить. Должна изучить. А потом она захочет меня забрать и никогда уже не отпустит. Ее взгляд задержался на моих ладонях. Мои руки пестрели шрамами. Я резала на руках имена погибших на улице друзей. Самому свежему был месяц. Раны поднимались выше бледными линиями. Она не задержала взгляд на моих глазах, словно в них не было ничего необычного. Я медленно протяжно вздохнула. Доктор подняла палец, указывая на руку Габби.

– Вот. Царапина. Свежая.

– Это случилось утром, - сказала я.
– Тварь этого не делала.

Габби схватилась рукой за зазубренный кусок металла. Привычно для нас.

– Забирайте их, - приказала доктор Феррад офицеру Хенли.

– Я не виновна, - запротестовала Габби.
– Царапина не от него.

Габби отступила. Офицер Хенли шагнул к нам. Доктор Феррад достала планшет. Зеваки громче шумели. Раздался громкий стон, потом кто-то закричал. От палатки осталась лишь половина. Тварь сидела и загоняла ручку в ладонь медика. Доктор Феррад прокричала офицеру Хенли, чтобы он присмотрел за нами, а затем убежала. Офицер Хенли положил руку на кобуру пистолета.

– Оставайтесь на месте.

Казалось, что весь спецназ собрался в центре круга. Зеваки напирали на желтую ограждающую ленту, подняв телефоны. Вспышки от камер были очень яркими. Толпа оживала. Раздались еще крики, но в этот раз кричали в толпе. Женщина с окровавленным лицом зашла за ленту и упала на руки офицера Хенли. Люди расступились. Я потянула Габби за руку.

– Вперед, уходим. Мы побежали. Офицер Хенли выкрикивал наши имена, но мы скрылись в толпе. Люди толкались, спотыкались, кричали. Телефоны разбивались о землю. Прозвучали

выстрелы, снова и снова. Странные, приглушенные выстрелы, которые звучали так,

словно стреляли по ползучему уродцу. Мы пробежали через две клумбы. Мужчина, одетый в красную рубашку, появился словно из неоткуда. Я врезалась в него и потеряла равновесие. Он

схватил меня, его руки были испачканы чем-то красным. Металлический запах

ударил мне в нос, вызывая тошноту. Его дыхание смердело, словно внутри него

кто-то сдох. Я ударила его ребром ладони по шее. Он ухватился пальцами за мою одежду, притягивая меня ближе. На его лице застыло безумное выражение, как у