Вспомнить Все

— Я расскажу тебе то, о чем почти никто не знает, — начал он печально. — Это случилось пять лет назад. Я был красив, состоятелен, молод. Для меня не существовало преград, за что бы я ни взялся, все получалось. Девушки меня интересовали мало, хотя если быть точным, ни одна не могла увлечь настолько, чтобы я смог забыть об остальном мире и посвятить себя лишь ей. Так, мимолетные свидания, разрывы, не приносящие мне боли и мучений. Весь мир тогда был у моих ног, — он вздохнул, повернув голову, будто увидел тень прошлого. — Но потом появилась она — Жозефина, красива, умна, грациозна. И я влюбился… впервые по-настоящему. Однажды я встретил ее с молодым человеком, и в той горячке я вызвал его на дуэль.

— Ты его убил, — охнула я, затаив дыхание.

— Нет. Лучше б он не промахнулся. Мой выстрел был второй… и он достался ей. Жозефина его заслонила, предпочтя умереть самой, но не потерять его.

— Она его любила? Тогда зачем обманывала тебя?

— Ты еще так молода и многого не знаешь, — хмыкнул он, мазнув по мне взглядом. — Она была красива, и для нее все это было лишь проплаченной игрой. В этот раз игрушкой был я. Любовь жестока и далеко не всегда взаимна, — Энджил сделал минутную паузу, поправил растрепавшиеся волосы. — Прошло два дня с ее смерти, я не мог ни есть, ни спать, наверно, это были самые трудные дни. И от отчаяния я решился на безумный шаг, пошел к обрыву и… и прыгнул, и все же остался жив. Второй раз избежал я смерти! Но, как видишь, плата оказалась велика. Я сломал ноги и как видишь они срослись неудачно, теперь с трудом могу передвигаться. В то время отец сильно болел и в скором времени умер. И однажды пришел он — Алекс, и забрал меня с собой. Все мое имущество продали с аукциона за долги отца: он был игрок, и несколько лет фортуна не благоволила ему. У меня не осталось ничего, кроме болезненных воспоминаний.

Он вздохнул, вложив в этот вздох всю печаль пережитого. Повисла пауза, каждый погрузился в свои мысли.

— Мне даже неизвестно, как Альенде меня нашел, а впрочем, это и не важно… — по лицу Энджила потекли слезы, воспоминания вновь причинили ему боль, уже не такую сильную, но некоторые события тревожат нас годами. — Жозефина говорила, что любит, но слова те были пустые. Теперь я знаю - ложь ранит сильнее ножа и, прежде чем что-то сказать, стоит хорошенько подумать.

Его глаза безумно блестели, он нервно поправил волосы и разгладил успевшую помяться рубашку. Наверно, это был первый раз, когда я видела его таким небрежным

— «Упал с обрыва и не разбился»[1], — Энджил горько рассмеялся.

***

Утром совесть проснулась вместе со мной. На душе после вчерашнего разговора с Энджилом было паршиво. Мне даже показалось, что от боли, причиненной воспоминаниями, его глаза поменяли цвет, став почти серыми. Вот ведь дуреха, неужели я не могла прикусить язык и просто помолчать?

Распахнув шторы, с удовлетворением окинула начинающее светлеть небо. Звезды еще давали о себе знать, мерцая тусклыми точками, а солнце все настойчивее приглушало их свет, желая стать самой яркой из звезд.

— Так, пора исправлять ситуацию. Столько раз баловал меня Энджил, теперь мой черед.

Служанка помогла мне одеться, и я, к ее изумлению, отклонила попытку сделать мне прическу и самостоятельно заплела волосы в косу. Поклонившись, служанка удалилась, а я со вздохом опустилась в кресло. Как же надоело постоянно держать себя в соответствии с написанными нормами. Даже дома правила требовали переодеваться несколько раз на дню, особенно если приезжали гости. Скучаю по родным местам, где в одной одежде могла провести весь день, посетив университет, кафе, клуб…

Так, опять отвлеклась на не нужные сейчас воспоминания. Похоже, намеренно откладываю встречу с Энджилом. Неужели боюсь этого?

На кухне давно кипела работа: чистили, резали, варили, мыли посуду. Заметив меня, три девушки прекратили работу, выжидающе оглянулись в мою сторону. Я огляделась, старясь найти сковороду, осознавая, что без помощи мне не обойтись.

— Доброе утро! Будет пожелания по завтраку или обеду? — тут же обратилась старшая по кухне.

— Мне бы хотелось… — нерешительно начала я объяснять, удивляясь, насколько это трудно дается. Неужели так быстро я поддалась влиянию этого времени и теперь мне некомфортно находиться на кухне? Тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. — Я бы хотела приготовить завтрак, но мне понадобится помощь, — быстро выдала я, боясь запнуться.

Девушки замерли, удивленно переглянувшись. Старшей кухарке хватило одного взгляда, чтобы все вновь вернулись к своим обязанностям.

— Я вам помогу. Что вы хотите приготовить? — снисходительно поинтересовалась она.

Не удивлюсь, если мое пожелание приняли за очередную прихоть избалованной особы. Вытащив и повязав на мне фартук, она вся обратилась во внимание. Помощницы с опаской продолжали бросать любопытные взгляды, боясь быть замеченными кухаркой.

— Из продуктов нужны четыре яйца, молоко, соль и специи, — засмотрелась, как эта немолодая женщина быстро положила требуемое на стол. — А также две глубокие чашки и миксер, то есть вилка для взбивания, — вовремя исправила я себя. Нужно быть осторожней.

Аккуратно разбила яйцо, отделив желток от белка. Точно так же поступила и с оставшимися тремя. Перемешав, добавила в желтки соль и молоко.

— Нужно взбивать белки, пока они не превратятся в пену, — пояснила я, и кухарка старательно принялась исполнять мое поручение.

Вылив желтки на сковороду, подождала, пока они схватятся, обернувшись к стучащей по чашке кухарке. Ее лицо раскраснелось, и по резким движениям было понятно — она устала. Пена, в которую успели превратиться белки, меня порадовала. Если честно, ни разу не готовила это блюдо без миксера и не была уверена, что получится.

Выложив пышную пену на сковороду поверх желтков, распределила ее ровным слоем и стала ждать. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем белок начал пружинить от нажатия лопатки, став упругим.

Ко времени, когда я выложила пышное чудо на плоскую чашку и, разрезав пополам, соединила половины вместе, все работники кухни собрались рядом, с изумлением разглядывая приготовленный завтрак. Признаюсь, оно больше походило на десерт, чем на привычный для них омлет.

— Впервые такое вижу! — наконец подала голос кухарка, все закивали, подтверждая ее слова.

Довольная, я разрезала лежащую передо мной половину еще пополам, разложив по двум тарелкам. Добавив на поднос два стакана сока, мило улыбнулась притихшим слугам и, победно вскинув голову, вышла из кухни.

Столовую заливали яркие солнечные лучи. Надо же, оказывается, я долго возилась, за на улице расцвело. Энджил сидел возле окна и сосредоточенно читал книгу. Стараясь ступать как можно тише, подкралась к столу, опустив с легким стуком поднос.

— Позже принесите печенье, а к обеду приготовьте яблочный пирог, — выдал он, не поднимая головы.

— Не уверена, что у меня выйдет, — засмеялась, я не сдержавшись. Даже представила, что у меня получится в здешних условиях. Пирог точно подгорит, если вообще будет съедобным.

Энджил удивленно поднял голову, найдя меня взглядом.

— Доброе утро. Я думал, принесли завтрак.

— А я и принесла, — подтолкнув поднос с края стола, расставила тарелки и сок.

Подняв брови, он подъехал ближе, с нескрываемым любопытством разглядывая мое творение.

— Это пирог?

— Попробуй, — я знала, что это вкусно, но не смогла избавиться от легкой тревоги. А вдруг ему не понравиться?