Вставало солнце над Русью

Олег с огорчением смотрел на племянника и думал: «Не таким должен быть правитель огромной державы. Руководство страной – это постоянная борьба за сохранение власти, борьба напряжённая, жестокая, безжалостная». Олег ни минуты не колебался, истребляя врагов Рюрика и своих личных. Именно он помог властительному родичу расправиться с любимцем новгородской вольницы Вадимом, а затем и его соратниками. У него не дрогнула рука, когда надо было умертвить князей Аскольда и Дира, чтобы наказать предателей и овладеть Киевом. А сколько врагов устранил он за время своего княжения!

«Игорю такая власть не по плечу, – думал Олег, – такой правитель не сможет удержать власть и укрепить созданное государство».

Олег назначил Игорю наставника. Олаф был воином в дружине Олега и прославился своими подвигами. Наставником он оказался жестоким. В тренировках и военных играх требовал от Игоря неукоснительного выполнения своих указаний – бывало, даже сёк княжича. Более того, Олаф требовал, чтобы Игорь дружил только с варяжскими детьми, но тому не нравились их жестокие игры, и он старался держаться от них подальше. Он часто убегал со славянскими сверстниками в ночное стеречь коней, всю ночь сидел у костра, слушая страшные истории… Любил посидеть в тишине на утренней зорьке на берегу реки с удочкой.

Когда Игорь подрос, то настоял, чтобы Олег назначил другого наставника. Олег дал ему славянина Верещагу. Живой, подвижный дружинник с лёгким характером и весёлыми хитроватыми глазками понравился Игорю. Верещага часто рассказывал ему про древнюю славянскую жизнь. Игорю интересно было его слушать, никто к нему не был так внимателен и ласков, и он привязался к своему наставнику. Иногда он прибегал к Верещаге с жалобами на обидчиков. Тот успокаивал Игоря:

– Терпи, княжич! Скоро станешь великим князем Киевским, тогда тебя никто пальцем не посмеет тронуть, а с обидчиками посчитаешься.

– Почему ты думаешь, что я стану великим князем?

– Потому что ты наследник князя Рюрика. А Олег временно правит вместо тебя, пока не наступит твоё совершеннолетие.

– А когда оно наступит? – интересовался Игорь. Очень уж ему хотелось наказать Олафа за то, что тот сёк его безжалостно, как простого челядинца.

– В пятнадцать лет, – говорил Верещага, – таков обычай наш славянский. С пятнадцати лет юноша призывается в вооружённое ополчение на защиту родной земли. С пятнадцати лет он входит во владение своим имением, если отец умер или погиб в сражении. А также может жениться, если того пожелает.

– Скорее бы!

– Не торопи время, княжич! Станешь взрослым, дядя отдаст тебе управление державой, а это тяжкий труд!

Шли годы. Игорю исполнилось пятнадцать лет. Но Олег не только не отдал ему бразды правления Русью, но даже не пришёл на день рождения. Игорь обиделся на дядю и целый день не выходил из своих покоев. Когда к нему зашёл Верещага, он зло посмотрел на него и крикнул:

– Ты меня обманул!

– Прости, княжич! Пятнадцатилетие всё-таки не настоящее совершеннолетие, молод ты ещё править огромной державой, – повинился наставник. – Если не можешь меня простить, попроси дядю, пусть он тебе другого наставника пришлёт.

– Не нужен мне другой наставник! Просто я тебе поверил и ждал, когда мне исполнится пятнадцать лет, Верещага! А когда же наступает настоящее совершеннолетие? – возмутился Игорь. – Дядя Олег о моём дне рождения даже не вспомнил. Мне кажется, что он уже и забыл, что я наследник престола.

– Прости его, княжич! Слишком много у него забот. А вот когда тебе исполнится двадцать лет, тогда ты станешь полноправным хозяином и великим князем Киевским.

– Ты мне об этом не говорил…

– Прости меня, старого дурака. Мне так хотелось увидеть тебя правителем державы, что я немного переборщил. Ты ещё мальчик… и пока не готов вести войско на защиту своих границ.

– Я не мальчик! Я – парубок!

– Хорошо, парубок.

– А в двадцать лет, ты думаешь, я готов буду руководить державой?

– Обязательно! Но вначале только под присмотром дяди твоего!

Игорь стал ждать своего двадцатилетия. Он всё больше вживался в роль будущего властителя огромного государства. Распределял должности, жаловал звания, наказывал обидчиков – особенно Олафа. Но вот наступило его двадцатилетие. Олег даже и не думал о передаче власти. Наоборот, старался отодвинуть Игоря от великокняжеского престола. Игорю всё чаще передавали высказывания Олега о том, что княжич, мол, слаб характером, а настоящими качествами правителя обладает его, Олега, сын – Рогволод.

С этого времени Игорю стало казаться, что его хотят отравить или ещё каким-то другим способом лишить жизни. На пирах он ел и пил только то, что подавалось всем из общего котла, и не дотрагивался до еды и питья из особых, только ему предназначенных подношений; дома он доверял только своему наставнику, Верещаге. По природе добрый ребёнок, полный великодушных порывов, с открытым сердцем, он с течением времени становился всё более недоверчивым, молчаливым и замкнутым. Он осуждал жестокие поступки Олега и намечал своё правление провести разумно и мягко.

– Верещага! Ты мне обещал, что наступит моё двадцатилетие и дядя Олег передаст мне державу. Ты меня обманул?! – возмущённо восклицал Игорь. – Он не собирается мне ничего передавать! Я боюсь, что меня отравят, а его сын сядет вместо меня на престол!

– Княжич! Прости меня, я всего лишь твой наставник, откуда я могу знать, что думает твой дядя! Только ты, княжич, знай, что я тебя никогда не предам и всегда буду рядом! Я никому не позволю тебя отравить или убить!

– Спасибо, Верещага! Я хочу набрать свою дружину, но чтобы мои воины были все русичами. Ты поможешь мне?

– Княжич! Только прикажи!

Игорь решил, что опорой князя должна быть дружина из русичей. Верещага набрал сотню славянских отчаянных и смелых воинов, но Олегу эта дружина была не по душе, и он выказал неудовольствие дружинниками-славянами, на что Игорь сказал:

– Моего отца пригласили править из варяго-россов, он рус. Я тоже рус!

Олег посмотрел на Игоря, недобро прищурившись, и подумал: «Мой сын Рогволод – высокий, широкоплечий и мужественный – более подходит править державой, чем этот мягкотелый потомок князя Рюрика. Он любое поручение выполнит и не пощадит ни врага, ни друга».

Олег всё чаще пребывал в тяжких думах о судьбе созданной им огромной державы, простиравшейся от Финского залива до днепровских порогов. Всё чаще он утверждался в мысли, что укрепление Руси и её влияние в мире будут зависеть от объединения племён вокруг Киева и взаимоотношений с самой могущественной державой мира – Византией. И он принял решение готовиться к походу на Византию!

«Победа над Византией необходима, – думал Олег, – чтобы поставить Русь в число великих держав, тогда с ней будут считаться и остальные государства. Кроме того, надо заставить ромеев торговать с русскими купцами на равных условиях, тогда в ответ на огромную дань, направляемую в самую богатую страну мира, пойдут на Русь нужные ей товары, пополнится казна, Русь станет богатеть. Русь должна сокрушить могущественную Византийскую державу! Победа объединит все племена воедино, и Русь сможет защитить себя от любого врага».