Встреча на подсолнуховом поле

Лорэнтиу тем временем неспешно спустился на нижний этаж, свернув в сторону террасы, пустынной в это время, и когда они оказались на входе в сад, Лисса не выдержала и, обогнав юношу, гневно воскликнула:

– Куда ты нас ведешь?! Отпусти щенка! – топнула ногой. – Сейчас же!

– Лисса, – с ужасом выдохнула Даша, но Лорэнтиу апатично прервал ее движением руки и сделал несколько шагов, после склонившись к сопящей девочке.

– В ваше тайное логово, – с усмешкой ответил он. – Или ты думаешь, я не заметил, как ты бегаешь туда по нескольку раз на дню? Коли так, – елейно протянул Лорэнтиу, – то советую тебе изменить свое мнение. Посчитаешь меня таким же глупцом, как и прочие обитатели этого замка, можешь дорого заплатить за это.

Даша содрогнулась, ощущая могильный холод от вкрадчивого голоса юноши.

– Так что, – прищурился посол, – ты идешь? – и, не дожидаясь ответа от растерявшейся девочки, он ступил на каменную дорожку, углубляясь в сад. Даша поспешила за ним, ласково потянув сестру за руку. Когда широкие ветви раскидистых кустов скрыли их от посторонних взглядов, она выдохнула, ощутив себя более защищенной, нежели на открытой дорожке сада, где их мог увидеть любой, идущий по террасе. Однако смущение вновь охватило ее, едва девушка поймала на себе цепкий и внимательный взгляд Лорэнтиу.

– Значит, – он посмотрел на Лиссу, устроившуюся возле копошащихся в траве двух лисят, – ты принесла их сюда? Или же они сами приблудились? А ты осознаешь, что, держа щенков здесь, обрекаешь их на смерть?

– Я забочусь о них, – буркнула девочка. – И ведь Норин можно держать кроликов в комнате. Она, конечно, принцесса, но я тоже могу защитить лисят и подарить им любовь. Со мной им весело, и здесь они в безопасности.

– Лисы, – сурово прервал девочку Лорэнтиу, – не кролики, они не могут всю жизнь прятаться в комнате и жевать травку. Им нужна свобода. А эти с малолетства привыкнут, что их кормят, ласкают и защищают. Но когда они вырастут, что ты будешь делать? Спрячешь их под кроватью? Они уже не смогут жить на воле, а если окажутся за пределами этого места, умрут от голода, не сумев добыть себе пропитание, так как охотиться их никто не научил. И ответственна за это будешь ты.

– Он прав, – слабым шепотом сорвалось с Дашиных губ.

Лисса яростно сверкнула в ее сторону глазами полными слез.

– Не хочу отдавать их, – дрожащим голосом пробормотала она и всхлипнула. – Они мои друзья, я люблю их. Не хочу, чтобы они остались одни в темном лесу, где их любой обидеть сможет. Они останутся здесь, – зарыдала, – никуда не отпущу!

– Что ж, – снисходительная улыбка тронула губы юноши, – как пожелаешь.

Опустив уже смирившегося с его руками лисенка на землю, Лорэнтиу поднялся на ноги и, насмешливо поклонившись девушкам, скрылся среди листвы. Лисса проводила его буравящим взглядом и, опустившись на траву, обняла одного из лисят. На вопрос сестры, пойдет ли она на занятие, девочка только отмахнулась, и Даша решила не тревожить ее до вечера, отправившись к Мистеру Актону в одиночестве. Лорэнтиу в саду уже не было, отчего девушка облегченно выдохнула.

Посол вызывал в ее душе непривычные тревогу и смятение. Его странный, непохожий ни на чей другой характер смущал и одновременно привлекал ее, а прохладная улыбка завораживала. Он лучше кого бы то ни было подходит на должность посла. Умеющий располагать к себе, внимательный и собранный, он не совершит опрометчивых поступков и добьется любых доверенных ему задач.

Но интересно… что он видит в ней?

Без Лиссы занятие казалось долгим и утомительно скучным. К тому же в кабинете было душно, и не спасали даже распахнутые окна, отчего Мистер Актон решил закончить урок немного раньше. Вернувшись в спальню, Даша не застала там Лиссу и, взяв листок с адресом портной, отправилась в город. Ей не пришлось проходить через центральные врата: Йован на следующий день после ее приезда во дворец, показал другую дорогу, по которой обычно из дворца уходили по поручениям слуги. Она была более неприметной и охранялась не так тщательно.

Перейдя узкий мост, Даша отошла в сторону, пытаясь понять, каким образом ей лучше добраться до нужного дома, как заметила вдалеке знакомую взлохмаченную макушку. Незаметно приблизившись, девушка с интересом заглянула через плечо сосредоточенно сопевшего над чем-то Вереска, но, так и не изловчившись разглядеть предмет его столь пристального внимания, коснулась плеча юноши.

– Ой, напугала! – дернулся Вереск и повернулся к ней. – Ты чего тут? Гуляешь?

– Нет, – покачала головой Даша. – Принцесса Триана попросила меня забрать ее платье у портнихи. А ты? Что ты там так пристально изучал? Уж не любовное ли послание? – хихикнула девушка, с хитрым прищуром глядя на друга. – Да, Вереск?

– Какое там послание! – возмущенно втянул носом воздух парень. – Ты только погляди, вот погляди на это! – он потряс перед ее лицом кипой испещренных мелким, убористым почерком вперемешку с какими-то каракулями и цифрами смятых листов бумаги. – Тетушка Бара надавала мне заданий и сказала управиться совсем за два часа! Нет, ты представляешь? А я уже тут столько времени просто написанный текст разобрать пытаюсь! Она как будто в зубах перо держала, когда писала это! И писала она на скачущем кабане! Ну, всех же дворцовых слуг обучали письму, – горячился Вереск, – а она, по-видимому, прогуляла эти занятия! Ты чего смеешься?

Даша, не став больше сдерживаться, звонко засмеялась, глядя на обиженно насупившегося юношу. Вереск только фыркнул и вновь уткнулся в листы бумаги, негромко бормоча себе под нос те отрывки, что ему удавалось разобрать.

– Пойдем вместе? – наконец сказал он, не глядя на девушку.

Благодаря Вереску, им удалось быстро отыскать нужный дом, где приветливая портниха вручила Даше широкую коробку, перетянутую лентой, и попросила быть осторожной с ее работой. Вереск быстро перехватил коробку из рук девушки, желая помочь, но вскоре ее пришлось вернуть обратно, ибо взятые с собой тряпичные сумки быстро наполнились и заметно потяжелели после выполнения нескольких пунктов в списке Тетушки Бары. Вереск всю дорогу шипел, пытаясь разобраться в смысле очередного поручения, а когда последнее задание было выполнено, радостно вскрикнул, от переизбытка чувств подпрыгнув на месте.

– Ох, каким же свободным человеком я себя чувствую!

– Вереск, – тихо обратилась к нему Даша, – почему ты остался у нас?

– Ты о чем? – безмятежно спросил он, остановившись возле одноименного ему стелющегося кустарника. Они уже вышли из города и решили сделать небольшой крюк, хоть Даша и пыталась отговорить юношу, не желая, чтобы тот лишнее время надрывался, неся тяжелые сумки, но Вереск остался непреклонен. – О Соари?

– Да, – она опустилась на траву возле цветущего бледно-желтого вереска и провела ладонью по россыпи миниатюрных цветов-звездочек. – Ты ведь куда-то направлялся, когда мы встретились? Так почему решил изменить свою судьбу и остаться в нашей деревне, а позже последовать за мной в Клеодерн?

– А почему ты решила, – загадочно улыбнулся он, расположившись на траве возле нее, – что я изменил свою судьбу, а не последовал ей? – Даша растерялась от его слов, а юноша продолжил. – Только ты решаешь, что для тебя является судьбой. Только ты решаешь, что действительно необходимо тебе в жизни. Только ты решаешь, что для тебя ошибка, а что нет. Я вот захотел пожить в Соари, рядом с тобой, а после посчитал важным отправиться во дворец, чтобы быть рядом и иметь возможность поддержать тебя. Ой, да ты покраснела!

– Ничего подобного! – закрыла щеки руками девушка. – Просто очень жарко!

– Даша, – ласково произнес Вереск, взяв ее руки в свои и отведя от порозовевшего лица, – не слушай, что тебе говорят другие, навязывая веру, что твоя жизнь предопределена, а судьба неизбежна. Все можно изменить, просто доверься своим чувствам, и они приведут тебя туда, где тебя ждут. Иногда кажущиеся безрассудными поступки оказываются тем шагом, что отделяет тебя от мира, полного любви. Я может и глупец, но для меня любовь – это самое ценное. Будь то любовь к женщине, другу или же какому-то делу, что согревает твою душу. Это чувство – единственное, что имеет значение в жизни, все остальное вторично.