Встречный ветер

– Ты послушай...

– Можешь не оправдываться!

Пыжиков повернулся к Ромашкову спиной, сильно толкнул калитку и, шлепая сапогами по грязи, пошел вдоль улицы.

– Петр!
– крикнул Ромашков. Но тот даже не оглянулся.

В конце поселка, куда шел Пыжиков, в горном ущелье, гулко шумела река. Неприглядно и смутно было у Петра на душе. В недвижимой высоте ночного неба стыли далекие звезды. Тишина ночи придавала доносившимся из ущелья звукам зловещий тон.

Глава четырнадцатая

Настя, лежа рядом с сестренкой в сарае, слышала монотонный гул горных потоков и все ближе и крепче прижималась к дремавшей девочке. Сарай был наполнен сеном. Здесь приятно пахло сухими травами и спелыми дынями. В саду с листьев все еще капала вода. Где-то близко одиноко и безрадостно вскрикнула желна. Рядом возились на насесте куры.

– Да не жмись ты ко мне! Совсем задавила, - тоненько полусонным голосом просила Валя.
– Ты какая-то горячая...

– Очень, Валя!

– Может, захворала?

– Захворала, Валя... Ой, как занедужила - со счастливым смехом и стыдливым порывом к откровенности зашептала Настя.

– Тогда иди в хату на печку. Я тут одна буду спать.

– А не забоишься?

– Вот еще!
– свернувшись, словно котенок, протестующе заговорила Валя.
– Я вчера за грушами аж на самую вершину лазала и платье порвала.

– Как же это так?

– Да за сук зацепилась и повисла, как кошка.

– Ужас какой!

– Ладно мама не видела... А платье я сама зашила.

– Ты же у нас молодчина!
– Настя обняла сестренку и начала горячо целовать.

– Да не лезь же ты до меня! Пусти! Вот же какая! Ну разве с такой озорухой уснешь?

– Я же завтра уезжаю, - с тихой грустью проговорила Настя.

– Это я знаю, - вздохнула Валя.

– Уеду и выйду замуж.

– Будет врать-то...

– У меня, Валечка, и жених уже есть.

Погладив сестренку по голове, Настя повернулась на спину и закинула руки на затылок.

– У тебя есть жених?
– Валя быстро вскочила и облокотилась на подушку.

– Я ж тебе сказала.

– Ну да? Ты, наверное, обманываешь?

– Нет, Валечка милая, не обманываю, - ответила Настя с глубоким вздохом.

– А мама с батей знают?

– Мама знает, а батя еще нет.

– А чего же ты мне раньше не сказала? Он очень красивый, да?

– Он хороший, Валя.

– Кто он такой? Рыбак?

– Нет. Офицер, Валя, пограничник. Он сегодня к нам приходил.

– Приходил? А чего ж ты мне его не показала?

– Я не знала, где ты была. Ты еще увидишь его.

– Значит, офицер, пограничник... Это, которые в зеленых картузах, да?

– Не в картузах, а в фуражках.

– Вот это здорово!
– не обращая внимания на замечание сестры, продолжала Валя.
– А ты знаешь, какие пограничники герои? Ой-ей-ей! Я про Карацупу читала. Они разных бандюков и шпиенов ловят. Да так ловко! Ты знаешь? Ой!

Не находя слов, Валя легла поперек постели, уткнувшись подбородком в теплый живот сестры и, гладя ее сильную, тугую руку, тихо спросила:

– Ну, и как же ты теперь будешь?

– А пока никак, Валя.

– Ты станешь скоро жена... А когда свадьба?

– Не знаю, Валя.
– Настя ворошила в темноте мягкие Валины волосы...

Вдруг во дворе залаяла собака. Сестры вздрогнули и крепче прижались друг к другу.

Настю охватило тревожное чувство. Пес лаял каждую ночь, чаще всего попусту, но сегодня, как это бывает со счастливыми и впечатлительными людьми, Настя испугалась. Она боялась теперь всего, что могло омрачить ее неожиданную радость.

– Косматый на кого-то лает, - прошептала Валя.

– Ну и пусть брешет...

– Там кто-то пришел, - сказала Валя.

– Я сейчас посмотрю, - проговорила Настя, пытаясь подняться с постели.

– Не ходи!
– запротестовала девочка и вцепилась в Настю.

– Погоди. Я только в щелочку погляжу.

Настя легонько отстранила сестренку и подползла к двери.

Из-за тесной горной вершины всплывала луна. По двору разливался ее бледноватый свет и озарял изгородь. По ту сторону, у калитки, виднелась какая-то фигура в фуражке с высоким околышем. В отблесках луны светились на плечах погоны.

– Это он, Валя, - дрожащим голосом проговорила Настя и, схватив платье, стала торопливо надевать его.

– Кто это?
– испуганно спросила девочка.

– Пришел все-таки, - как в забытьи ответила Настя.

– Я тебя никуда не пущу, - запротестовала Валя.

– Ну что ты, глупенькая! Это же Миша, жених мой. Понимаешь?

– А может, это не он, - вздрагивая всем телом, шептала Валя.

– Я тебе говорю, что он. Ложись в постель...

– Нет, я не лягу. Чего он ходит ночью? Мог бы днем. Я тоже на него посмотреть хочу.

– Завтра посмотришь. Он хороший. Миколке значок подарил. А ты молчи. Можешь в дырочку поглядеть... Только маме ни слова, чуешь?

– Да, чую...

Настя тихонько открыла скрипнувшую дверь, чувствуя, как трясутся у нее и подкашиваются колени. После разговора с матерью она не переставала думать о Михаиле ни одной минуты и не сомневалась, что это он. Смело подойдя к калитке, Настя отдернула задвижку и подняла глаза. Сердце дрогнуло и замерло. Перед ней стоял Петя Пыжиков.

– Это вы?
– проговорила Настя одними губами.

– Я, Настя. Пришел... Не ждали? Здравствуйте!
– ловя ее руку и горячо дыша в лицо, проговорил Петр.

Он не рассчитывал, что ему удастся встретиться с Настей в такое позднее время. Прежде чем подойти к калитке, он долго бродил по улице и около дома. Сейчас ему показалось, что девушка сама учуяла его приход и, очевидно, ждала. Ведь Ромашков предупредил ее, что Петр здесь. Выходит, зря он его обидел.

– Вы знали, что я приду?
– переспросил Пыжиков, беря Настю за повисшую кисть руки. Рука была теплая, но вялая, словно не живая.