Встретились два одиночества

Камюэль пресек поток откровений движением руки у него на спине. Пробежался пальцами вдоль позвоночника, от лопаток к пояснице. Задержал руку там, потом признался:

– Мне хотелось лучше тебя рассмотреть. Но, когда не спишь, ты почти сразу срываешься в очередное мерцание.

Фима закрыл глаза то ли от удовольствия, когда чуткие пальцы эльфа стали гладить его по спине, то ли просто так. Прокомментировал:

– Я тебя предупреждал насчет них. И ты согласился терпеть...

– Я и не отказываюсь. И не сказал бы, что приходиться что-то терпеть. Просто объясняю, зачем я тебя переворачивал, - терпеливо пояснил Камюэль.

– Они могут меняться, - помолчав, выдал мерцающий.

– С возрастом?
– живо заинтересовался лорд-кардинал.

Мерцающий долго молчал, потом снова открыл глаза и встретился с ним взглядом. Камюэль понял его молчание правильно.

– Решаешь, можно ли мне об этом рассказывать?

– Да. Но, думаю, если не я, то кто-нибудь еще проболтается, раз уж нас каким-то чудом стали принимать в вашем обществе.
– После этой фразы мерцающий снова замолчал, Камюэль терпеливо ждал, что он скажет дальше.
– У нас иные принципы взросления. Не такие, как у вас.

– В каком смысле?

– Вы взрослеете, считая годы, мы... считаем мерцания.

– Но ты сам говорил что-то о возрасте совершеннолетия, когда речь зашла о Таниэль. Или это была маленькая ложь, призванная скрыть большую?

– Отчего же. Возраст есть, потому что именно к этому усредненному числу лет, молодой мерцающий проходит двенадцать глубинных мерцаний.

– А если не проходит?

– За все время, что я их учу, даже сбежавшие из Чащ Лис дети к этому возрасту проходят полный цикл взросления. Причем, как бы сказали в мире Андрея, в условиях стресса у них это даже быстрее происходит.

– Хорошо, взросление - это одно, но как тогда вы стареете?

– Так же. Мерцающему столько лет, насколько он себя ощущает. Как я успел узнать от внука, на Земле существует некая методика, соотнесение истинного возраста человека с психологическим. Так вот, у нас эти два вида возрастов всегда тождественны.

– Поэтому ты так молодо выглядишь, а рядом со мной еще и молодеешь...
– прокомментировал Камюэль, сопоставив некоторые свои наблюдения, которым он раньше придавал особого значения, так как был убежден, что молодеть в случае Фимы просто невозможно. Молодость и не возвращается? Оказывается, что и тут у мерцающих все не так, как у других.

Фима улыбнулся и прикрыл глаза от удовольствия:

– Если спросишь, почему это происходит, могу повторить то, что уже озвучил.

– Потому что я тебе нравлюсь, я понял, - кивнул Камю и, склонившись к плечу мужчины, прижался к нему губами.

Потом сместился еще немного, и накрыл его тело собой. Мерцающий даже не охнул. Крепкий. Эльф потерся носом о волосы у него на затылке, зажмурился от удовольствия. Ощущать под собой чужое, сильное тело было приятно. Но распаляться по-настоящему он себе пока не позволял. Был не уверен, что после предыдущих подвигов сегодня их с мерцающим хватит еще на один.

– М-м-м-м, - промурлыкал тот, впервые напомнив эльфу большую, гибкую кошку дроу, и совершенно спокойно сбросил его с себя и сам навалился сверху. Но эльф не дал себя поцеловать, отвернулся, толкнул Ефимисюкеруса в плечо, но тот и не подумал освободить его от своей тяжести. Камюэль этого и не добивался, просто вспомнил, о чем еще хотел его спросить. И, раз уж мерцающий настроен на откровения, надо ловить момент, пока представился случай.

– После того, как ты своим мерцанием отвлек меня, твои ученики сразу после торжественного приема умудрились провернуть одно сомнительное мероприятие. Ты что-нибудь об этом знал тогда?

– Знал.
– Ответил мерцающий и снова лег рядом с эльфом, а не на него.

– Так я и думал, - произнес Камюэль, но не встал с кровати, а остался лежать рядом с коварным любовником.

– Я совместил приятное с полезным, иначе императрица так просто от этой идеи не отказалась бы, а Андрей еще долго бы бегал от нас. Его не так-то просто убедить, что не стоит тянуть с созданием методики по выводу наших детей из стазиса.

– С чем, с чем тянуть?

Ответ Фимы прозвучал немного смущенно:

– Я книжки из его мира начал читать. Попалась мне онда про то, как их люди видят свое будущее. Стазисом там назывался некий сон, когда человек может не меняться многие годы.

– Странные у тебя интересы...

– Просто искал, во что бы еще интересное мог бы...
– Ефимисюкерус резко прервался. Кажется, он пожалел, что сболтнул лишнее. Но Камюэль уже все понял.

– Мерцнуть?

Тяжело вздохнув, Фима во всем сознался:

– Да.

– Давай ты с этим пока подождешь. Я еще к нынешним твоим мерцаниям не ко всем привык. Например, та девушка с синей коей и тремя глазами.

– Третий глаз у них почти никогда не открывается!
– попытался защитить один из любимых образов Фима.

– И что с того? Думаешь, мне от этого легче?

– Но ты даже не представляешь, какая у земных писателей фантазия!

– Мне хватает того, что я видел, какими они в своих фильмах представляют эльфов. И драконов... и вообще, все те расы, которые у нас далеко не сказка, в отличие от них. Так что общее представление я имею.

– Ты мог бы просто ограничить те мерцания, которые тебя устраивают, и я не буду при тебе мерцать в кого-то другого.

– С какой стати? Как ты там сказал как-то? Мы не маленькие, чтобы подобными глупостями заниматься. Сам разберешься, что мне нравится, а что нет.

– И мы снова возвращаемся к тому, что я тебя постоянно читаю.

– Знаешь, не могу сказать, что мне это приятно. Но пока то удовольствие, которое я получаю с тобой, это окупает.

– А когда перестанет?

– Спрашиваешь так, словно тебе хотелось бы...

– Слушай...
– начал Фима почти одновременно с ним, и они оба прервались. Помолчали. Потом мерцающий вдруг выдал:

– Не хочу ничего загадывать. Живу одним днем.

– Да, наверное, только так с вами, мерцающими, и можно.

– Это минус?

Камюэль выдержал паузу.

– Уговорил. Будем считать, что плюс. Приятное разнообразие...

Истинные чувства

Часть 1

Фима перехватил Камюэля прямо в коридоре. Эльф раздраженно уставился на человеческого мальчишку, выскочившего на него из-за угла. Лорда-кардинала стала весьма раздражать способность мерцающего свободно перемещаться по территории императорского дворца. Но пока ему не удавалось придумать по-настоящему веские аргументы, чтобы можно было вытянуть из Ефимисюкеруса обещание так больше не делать. Так что очередным своим внезапным появлением мерцающий наступил на свежий мозоль за что и поплатился.