Вторая Академия

Я вдруг нахмурилась.

– Подожди. Если у него руна бессмертия, что может быть проще? Достаточно посмотреть на подозреваемых без одежды.

– Если бы это было так просто, император, будучи любовником леди Алетты, уже раскрыл бы её, – хмыкнул Рэй. – Увы, я подозреваю, что руна бессмертия не видна на коже. Возможно, иногда она показывается. Но когда? Как?

– А на коже Маркуса Рише татуировки не было? Даже после смерти?

Рэй покачал головой:

– Я осмотрел его тело. Ничего. Так что постараться придётся тебе.

Мои брови взлетели:

– Мне?

– Присмотрись к нашим главным подозреваемым. – Рэй взглянул на меня, и его взгляд был циничным и откровенным. – Леди Алетта, лорд Нил. Используй каждую возможность, чтобы с ними сблизиться. Потому что ты здесь именно за этим.

– Как приманка для отца?

– Для его чувств и для его человечности. – Лицо Рэя сделалось серьёзным. – Он скучает по тебе, Фаэль. Не может не скучать.

– Он – и скучает по мне? Безжалостный бессмертный? – Я невесело улыбнулась. – Ты мне льстишь.

– Очень надеюсь, что нет, – неожиданно жёстко сказал Рэй. – Потому что если окажется, что ему на тебя плевать, ты мне здесь не нужна.

Я смотрела на него в неверии. Серьёзно? Он заставил меня бросить всё, отказаться от приданого, выступить против лорда-хранителя, согласиться на унизительное наказание… и сейчас он готов вышвырнуть меня отсюда?

Я открыла рот, готовясь яростно на него наброситься, но Рэй вдруг удовлетворённо улыбнулся:

– Гнев. Очень хорошо! Используй его.

Я выдохнула с облегчением. Он меня только дразнил!

Впрочем, с агентом имперской разведки ни в чем нельзя было быть уверенной.

– Я наказана, – произнесла я вслух. – Позорная стена, с утра до полуночи. И я не знаю, надолго ли. Ты мне поможешь?

Рэй поднял брови:

– Ты серьёзно думаешь, что я пообещаю освободить тебя уже на следующий день? Ну уж нет. К тому же у тебя больше ресурсов, чем ты думаешь.

– Каких?

– Догадайся.

Его лицо выглядело усталым и неожиданно уязвимым, и я вдруг поняла, что Рэй был чудовищно измучен. Спал ли он этой ночью вообще?

– Мне кажется, – тихо сказала я, – что тебе стоит отдохнуть. Я беспокоюсь о тебе.

Рэй вздохнул. Шагнул ко мне – так, что мы стояли почти вплотную, – положил руки мне на плечи и наклонился вперёд.

– Я никого не подпускаю к себе близко, – произнёс он. – И это не романтическая игра в «отогрей моё сердце». Не фасад потерянного и трагического героя. Это инстинкт самосохранения и рабочий инструмент. Когда я слышу из твоих уст «я беспокоюсь о тебе», я вижу проявление нежности и близости, а не нормальную деловую заботу о союзнике – и это плохо. Не обманывайся, Фаэль. Даже если мы окажемся в одной постели, каждую секунду тебе стоит помнить, что я контролирую свои чувства. И этому же стоит научиться и тебе.

Я открыла рот, но Рэй закрыл пальцем мои губы.

– Пока я тебе не доверяю. Потом, возможно, если ты очень постараешься, я начну на тебя полагаться. Не доверять – полагаться. Но не надейся, что это перерастёт в истинную любовь, которую я искал всю жизнь.

Я вдруг вспомнила, как сказала, что никогда его не предам. Как в его глазах промелькнуло что-то, как внимательное и холодное ожидание вдруг сменилось тёплым облегчением. Когда он был настоящим? Тогда или сейчас?

Я запрокинула голову, глядя ему в глаза.

– Я не собираюсь оказываться с тобой в одной постели, – прошептала я.

– Как знать. – Рэй наклонился ближе. – А тебе бы этого хотелось?

Он был так близко, что я могла разглядеть каждую ресницу, каждую искру в глубине осенних карих глаз. В полумраке комнаты они почти светились, и я вдруг поняла, что мне это нравилось: стоять с ним, наполовину отталкивая, наполовину соблазняя. Нравилось, что он со мной откровенен. Нравилось учиться. Нравилось быть рядом, несмотря на все его слова.

Я почувствовала, как моё лицо вспыхивает под его взглядом. И вдруг, повинуясь безотчётному порыву, закинула руки ему за шею и поцеловала в губы.

И почувствовала, как Рэй целует меня в ответ. Так, как никогда не поцеловал бы ни Ксар, ни кто-либо другой. Горячими губами, жадным ртом, нежно и чувственно одновременно, скользя руками по моей спине, пробуя меня на вкус, как тонкую розу, любуясь и желая продлить удовольствие.

Я не ожидала, что это будет так хорошо. Так интимно. Так откровенно. Будто Рэй не целовал меня, а рассказывал свои секреты, открывал себя, доверялся мне. Я не заметила, как закрыла глаза, погружаясь в поцелуй глубже, открываясь ему в ответ…

Меня вдруг что-то словно кольнуло – и я вновь открыла глаза.

И поняла, что вся эта нежность была ложью. Потому что в глазах Рэя было всё то же спокойно-насмешливое выражение.

Я оторвалась от его губ, и мои руки безжизненно упали.

– Хороший урок? – негромко спросил Рэй.

– Да, – прошептала я. – Ты умеешь соблазнять, ничего не чувствуя.

– Именно. Учись.

Он подошёл к двери и обернулся.

– Соблазнение – тоже средство достичь цели, – произнёс он. – Твоё тело – великолепное оружие, и тебе стоит научиться им пользоваться.

– Предлагаешь попрактиковаться с тобой?

– Полагаешь, я буду против?

Я подняла бровь. Рэй посерьёзнел:

– Добираться до постели необязательно, – сказал он негромко. – Куда чаще хватает пары поцелуев и обещаний. Ты научишься.

– Проще простого, – мрачно сказала я. – Ведь я такая многоопытная искусительница.

– Выше нос. Возможно, ты всё-таки успеешь на нашу маленькую экскурсию в гробницы – и она станет твоим первым заданием.

Я почувствовала, как сердце начинает биться быстрее.

– Серьёзно?

– Более чем. Провалишься – отправишься в архив на месяц.

– Это ты меня так подбадриваешь?

– А ты ждала добрых слов вроде «ты умная и способная, ты справишься»? Или поцелуя в щёчку? – Рэй поднял бровь. – Плохо же ты меня знаешь.

– Вот если понадобится вложить мне в руку рунный стилет и тихонько шепнуть имя жертвы, то ты тут как тут, – в тон ему произнесла я.

– Именно. Пока с тобой возятся и ругают, значит, ты интересна. О тебе заботятся. Как только ты начнёшь слышать банальные отговорки вроде «конечно, молодец» или «делай как знаешь» – ты провалилась и стала мёртвым грузом.