Вторая любовь

Старый лунтао кивнул.

— И все-таки теперь колесо фортуны снова повернуло в нашу сторону. Спрос на кокаин заметно упал, тогда как наш опиум опять завоевал популярность. На опиум-сырец, которым богам было угодно наградить нас, очень большой спрос. Следовательно, нам нет нужды беспокоиться о регулировании рынка.

— Возможно, беспокоиться о рынке и нечего, — пробурчал достопочтенный Дракон, — но перевозка больших количеств требует дополнительных денег. Это очень серьезная проблема. Филиалы моей банковской системы есть везде в цивилизованной части Азии, и они пользуются большим уважением. Но вот Запад! Ай-ax! Там банковская система это просто минное поле! Десять тысяч законов, такой контроль, что смутит любых богов, и правительство вмешивается на каждом повороте! И вы полагаете, что они станут приветствовать огромные сделки, а?

— А разве это не так? — спросил достопочтенный Петух.

— Нет, не так!

Достопочтенный Дракон отвернулся, громко харкнул и сплюнул на пол, желая освободиться от злого духа.

— Эти проклятые банкиры расшаркиваются перед властями, ведут себя как девственницы в портовом борделе! Представьте, быть такими разборчивыми! Я просто удивляюсь, как они вообще получают какую-нибудь прибыль!

Достопочтенному Петуху оставалось только в изумлении качать головой. Чаще всего сумасбродство этих дьяволов-варваров оставалось недоступным его пониманию.

Достопочтенный Дракон подвел итог сложившейся ситуации:

— Может быть, теперь вы поймете, почему мы так срочно нуждаемся в отелях этой женщины, — сказал он. — Как иначе мы сможем отмыть, перевести и сделать законными те огромные суммы, что принесет нам благословенный небом урожай?

— Достопочтенный Дракон прав, — мудро кивнул старый лунтао, потом перевел взгляд на министра из Пекина. — Достопочтенная Змея!

— Да, многоуважаемый Старец?

— Все ли сделано?

— Да. Мои источники установили контакт с некоторыми людьми в бывшем Советском Союзе. Произведения искусства, гранатометы, уран, ядерные боеголовки, — он хихикнул, — эти нечестивые, обезьяноподобные куски навоза продадут все с такой же легкостью, что и собачье дерьмо — даже собственную мать в бордель, если цена подойдет!

— Следовательно, я полагаю, что вы дали хорошую цену за то, что нам нужно?

— Я заплатил за нечто в высшей мере полезное. Крошечную пробирку с потрясающей субстанцией.

— Неужели? — старик наклонился вперед. — Расскажите нам.

Достопочтенная Змея улыбнулся тонкими губами.

— Низшая бактерия.

— Ах! — Достопочтенный Бык сцепил свои похожие на корни пальцы и постучал по губам. Покачал головой и сказал:

— Я надеюсь, она не сможет вывести на наш след?

— Ни на наш, ни на чей-либо еще! — отрезал достопочтенная Змея. — Она только запутает экспертов и заставит их ловить собственный хвост!

— Каким образом?

— Достоинство этого средства в его простоте. Этими бактериями не пользуются в качестве оружия, но их очень боятся в быту. Эти микроорганизмы были выведены в центре контроля за болезнями волосяного покрова, где экземпляры хранятся для исследовательских и научных целей.

Достопочтенный Бык удовлетворенно кивнул.

— Боги свидетели, вы отлично поработали, достопочтенная Змея. Эту бактерию выпустили в соответствии с планом?

— Нашему плану покровительствовали боги удачи, — ответил достопочтенная Змея. — Он был абсолютно успешен.

Вокруг стола раздались слова поздравления, закивали головы.

Старик лунтао снова удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Теперь, когда женщина узнала нашу силу, нам следует сделать ей предложение, которое она не осмелится отклонить.

— А если она откажется? — спросил достопочтенный Петух. — Что тогда?

Достопочтенный. Бык сощурился.

— Как женщина сможет? Она увязла в долгах, и к двадцать первому августа должна уплатить семьсот пятьдесят миллионов. И еще раньше к майским идам ей надо уплатить пятьдесят миллионов. Этот платеж ей уже переносили. Совершенно ясно, что ее загнали в угол.

— Верно, но разве загнанная в угол тигрица не опаснее той, что на свободе?

— При обычных обстоятельствах это так. Иногда. С нашим проникновением в «Пан Пэсифик Коммонвелф Бэнк», разве мы не получили восемь процентов голосов в «АмериБэнке»?

Достопочтенный Петух кивнул.

— А разве «Пан Пэсифик» не купил закладные этой женщины?

Достопочтенный Петух снова кивнул.

— Значит, она у нас в руках. Отели — это ее залоговая гарантия, мы держим бумаги, наступает май, мы поворачиваем кран, перекрываем поток наличных, а в августе предъявляем закладные и попадаем на небеса одним махом!

Повисла благоговейная тишина.

Достопочтенный Бык чуть улыбнулся.

— Я верю, что по западным меркам, эта женщина считается самым прекрасным цветком, хотя всем известно, насколько глупы варвары в этом вопросе. Но подождем и увидим. Она скоро узнает, что такому нежному бутону место в цветнике, а не на поле битвы вместе с мужчинами!

Достопочтенный Петух поклонился.

— Примите тысячу извинений за то, что оскорбил вопросом вашу великую мудрость.

Лунтао кивнул. Потом повернулся к бирманцу.

— Достопочтенная Лошадь, вы проявили величайшую мудрость, выбрав это место для нашей встречи. Будучи нашим хозяином, вы проследите за тем, чтобы были приняты все необходимые меры предосторожности?

— Не сомневайтесь, прославленный старец. Мой телохранитель — человек множества талантов. Взрывчатка уже на месте. Как только мы уедем, это место превратится в воспоминания.

— Это честь для меня иметь такого одаренного брата.

Старик отодвинул кресло и медленно поднялся. Остальные последовали его примеру.

— Нам следует уехать отсюда с обычными интервалами, — произнес достопочтенный Бык и низко поклонился.

Остальные поклонились еще ниже, чтобы продемонстрировать свое уважение.

— Да пребудут с каждым из вас боги удачи, — произнес старейший.

— Живите десять тысяч лет.

— Дой йей, — поблагодарил лунтао.

Встреча закончилась.

25

Старая песня, да на новый лад.

— Джимми, Джимми, — голос Джоэла дребезжал в трубке. — Ты меня убиваешь своими проигрышами. Тебе это известно?

Некоторые вещи никогда не меняются.

— Ага. — Джимми Вилински с трудом мог стоять спокойно. Он подпрыгивал на месте, трубка телефона-автомата зажата между ухом и плечом. — Знаю. Твое долбаное сердце обливается из-за меня кровью.

— Позволь мне задать тебе один вопрос, — Джоэл говорил, как старший брат.