Вторая столица

– Всегда считал, что изучение стихийной магии – это полная глупость, – стал выходить на свет довольный Лебух с поднятой рукой, направленной в мою сторону, – но вот магия управления совсем другое дело.

– Управление? Ты менеджер, что ли? – Я старался успокоить бешено стучащее сердце и думал, что же можно предпринять. Могу говорить, но не могу двигаться. Заболтать Лебуха до смерти? Вряд ли это получится.

– Отвечаю на твой вопрос: я убил их магией. Бывает так, что кровь вдруг перестает бежать по венам, – архивариус, а по совместительству заговорщик, конспиратор и хладнокровный душегубец, приблизился уже почти вплотную, – это все, что ты узнаешь. Извини, распинаться не буду, нет привычки болтать с мертвецами. Ты и так мне порядком надоел.

Перед глазами потемнело, а голова вдруг заметно потяжелела. Мне стало так обидно, что хоть волком вой. Пройти столько всего и погибнуть от рук гребаной неписи. Еще и о смерти твоей никто не узнает, просто пропал мальчик, решивший поиграть в детектива. И что самое горькое, по крайне мере для меня – умереть В ИГРЕ в двадцать два года от инсульта. А судя по всему, именно этим все и закончится.

Вопреки всем заявлениям, никакая жизнь перед глазами не пронеслась. И не увидел я тоннеля, на другом конце которого светился яркий свет и бородатый дядька с нимбом махал рукой. Вместо этого мрак навалился всей полнотой своей силы, и последним, что я услышал в этом мире, стал невероятный грохот.

Москва, ул. Тверская, квартира Гурьева Михаила Геннадьевича.

Шеф сидел в халате, с уложенными мокрыми волосами и явно нервничал.

– Может, в дальней комнате? Там обивку легче менять будет.

– Михаил Геннадьевич, все должно выглядеть натурально, – негромко ответил Еж, накручивая глушитель на АПС.

Тут сказалось личное пристрастие, Паша еще во времена лихих девяностых полюбил пистолет Стечкина гораздо больше распространенного ПМ. Вот и теперь, когда встал вопрос с инсценировкой, достал чистый ствол, но своей любимой марки.

– Диван жалко, – вздохнул босс.

Еж удивленно поднял бровь, но довольно быстро справился с эмоциями. Интересный человек Геннадьич. Диван ему жалко, а вот четверых старых корешей нет. Хотя, в оправдание босса, Паша мог заметить, что друзья давно из «лучших» перешли в разряд «заклятых». Хотя блажь это все, и фуфло полное. В серьезном бизнесе, где крутятся большие, очень большие деньги, не бывает дружбы, лишь взаимовыгодное сотрудничество. А когда оно заканчивается…

Запиликал одноразовый мобильник, высветив короткое сообщение: смайлик капель воды, цифра один и восклицательный знак.

– Григорий Иосифович погиб, – сказал он, – захлебнулся в собственном бассейне.

– Да, в его годы чрезмерное занятие спортом опасно для организма, – сказал это Геннадьич с явным интересом. Паше было видно, что его гложет любопытство, потому что подробностями Еж не делился, – и телохранители даже не чухнули?

– А они резко уснули.

Для этого дела понадобилось аж три спеца. У Иосифовича была серьезная система охраны, потому пришлось привлекать несколько киллеров. Пока двое сначала отвлекали и обезвреживали телохранителей, последний пробрался в особняк и сделал самое главное. Еж изначально просил не устраивать мясорубку и валить только по необходимости. При всей своей жесткости, он не любил лишних жертв. Геннадьич знал этот, как он говорил, «дуальный парадокс» своего подчиненного.

Еж накрутил глушитель на пистолет и положил его на журнальный столик, когда пришла вторая смс: костер, тройка и восклицательный знак.

– Захар Семенович обстрелян из автомата, когда садился в машину. Кроме него погибло двое телохранителей.

– Фи, как топорно, – скривился Геннадьич.

– Времени было мало, – Паша не оправдывался, а скорее констатировал, – сами знаете, его трудно поймать. И охрана серьезная. Хотя согласен, грубовато. Но ведь все равно все к одному сведут. Оттого и на вас покушение инсценируем.

– Да понятно, что сведут, – задумчиво смотрел шеф на мобильник Ежа. Тот молчал долго, минут десять, заставив понервничать даже самого Павла.

Наконец телефон запиликал, а глава охраны, стараясь не торопиться, прочитал смс: машина, четверка, восклицательный знак.

– Эльдар Сиреневич попал в аварию в Тушинском тоннеле.

– Авария? Там бы надо проверить, чтобы точно наглухо.

– Точно, вели его несколько машин, создавая имитацию движения. Перед тоннелем все замедлились, а на выезде он и влетел во встречку. Точнее встречка в него. Водитель сбежал с места, а в «Мерседесе» все мертвы. Вы же знаете, что Эльдар Сиреневич не любит пристегиваться.

– И это ты все по одной смс узнал?

– Все спланировано и оговорено. Если бы что-то не получилось, сообщение было другим.

– Пашенька, да ты у меня вырос. Ведь только вчера шантрапой был, а теперь посмотри какой серьезной и умный человек.

Еж ухмыльнулся, но слова про шантрапу его невольно задели. Упоминание о босяцкой молодости ему было неприятно. Учитывая, что Павел уважал Геннадьича, все же он считал, что в первую очередь сделал себя сам.

– Вот и все, – сказал Еж, рассматривая последнее сообщение.

– А что там с Димой?

– Несчастный случай, – коротко констатировал Паша, беря в руки пистолет, – ну что, начинаем. Михаил Геннадьевич, положите телефон на столик, чтобы сразу вызвать скорую. И газету возьмите. Перед собой только не держите, чтобы я не промахнулся.

Раздался короткий и резкий щелчок, похожий на срезание травы большим секатором, и Геннадьич скривился от боли. Еж даже на минуту засомневался в себе, подумав, что мог задеть кость, но шеф прижал руку к ране, будто проверяя, на самом деле в него попали или нет, а потом кивнул.

– Все, звонить?

– Пару секунд, – отозвался Павел.

Достал полиэтиленовый пакет, положил туда пистолет с глушителем и убрал во внутренний карман. Через полчаса он избавится от ствола и мобильника совсем. После подошел к двери, теперь достал свой табельный и несколько раз выстрелил в сторону отворенной балконной двери. Именно оттуда, по их версии, и проник сюда убийца. А Еж спугнул киллера, тем самым спася жизнь своему начальнику.

– Все, Михаил Геннадьевич, теперь звоните.

Еж перевел пистолет на предохранитель, убрал в кобуру и судорожно вздохнул. Наконец-то этот длинный день закончен.

Раскрытый заговор

Для начала подумал о том, что и верующие, и материалисты были не правы. Первые утверждали, что жизнь после смерти есть, вторые саркастически их убеждали в обратном. И что же? Все ошибались. Спросите как? Да очень просто.

Я думал. Значит, если верить Декарту, Кирилл, как личность, все еще существовал. Так что шах и мат, аметисты. Но вот окружающее меня ничто было не похоже ни на райские кущи, ни на адские врата, и даже отдаленно не напоминало чистилище. Скорее всего, Малевич вдохновлялся именно этим местом при создании «Черного квадрата». Под ногами песок цвета обгоревшей смолы, угольное небо надо головой, агатовые жесткие кустарники или маленькие деревья. Уж не знаю, что точно. Проблема в том, что здесь не было полутонов и оттенков, только всепоглощающее ничто. Из разряда в черном-черном городе…