Вторая жизнь доктора Лейлы

Но не успела я выйти из больницы, как прямо передо мной остановилась большая крытая повозка, и пока я пыталась её обойти, из неё выскочили двое мужчин, один из которых приставил мне нож к боку и хриплым голосом сказал:

— Пикнешь, убью

После чего они затолкали меня внутрь повозки.

Глава 8

Внутри повозки было темно, потому что в ней не было ни одного окна. Я решила не показывать вида, что мне ужас, как страшно и как можно более спокойным голосом произнесла:

— Нож уберите, пожалуйста, нервирует

И то ли от неожиданности, то ли оттого, что понял, что деваться мне некуда, мужчина, втащивший меня в повозку, убрал нож от моего бока, но произнёс:

— Не шали

Меня усадили на лавку, сами мужчины сели напротив друг друга, один на ту же сторону, где и я, а другой на противоположную, перекрыв мне пути к двери.

Мужчины молчали, я тоже решила лишний раз не сотрясать воздух, понимая, что мне вряд ли что-то скажут.

«Посмотрим, — думала я, — вариантов не так уж и много. Наибольшая вероятность, что это мадам Лестар. Второй вариант, который пришёл мне в голову, что кому-то понадобилась медицинская помощь.»

Был один случай пару дней назад в ночную смену, двое мужчин принесли мужчину, у него было ножевое ранение, из врачей был доктор Стен Вильямс. В отличие от интерна Шушеля, уже взрослый и состоявшийся врач. Он был последователем Джозефа Листера и, когда того отовсюду выгнали, то осознанно пошёл вслед за своим учителем.

Так вот доктор Стен хотел оставить раненого до утра, когда появится кто-то из врачей, потому что один он не решился оперировать. И я предложила ему помощь, ассистировать в операции.

Я же не всегда была педиатром, во время большой войны, меня, как и остальных врачей направили на работу в полевой госпиталь, там я и получила опыт работы с подобными ранами.

Я уговорила доктора Стена, потому что видела, что раненый может и не дожить до утра. И в какой-то момент доктор Стен передал ведение операции мне, сам начав ассистировать. Уже после операции, когда мы сидели и пили горячий чай, он спросил меня о том, где я научилась так шить и вести операции.

Я лишь пожала печами, и доктор не стал меня больше спрашивать, за что я была ему благодарна.

А когда я пришла на следующую ночь на свою смену, то больного уже не было и на мой вопрос, куда он делся, Надин мне ответила, что за ним приехали и увезли.

— Видно же, что состоятельный парень, а у нас же никаких условий для таких, — протирая тряпкой полы, сказала Надин

А я подумала, что у нас-то в больнице, во многом благодаря подходам Джозефа Листера, условия как раз намного лучше, чем предлагаю другие. Возможно палаты у нас и переполнены, зато чисто и инструменты обрабатываются, а доктора и персонал моют руки.

Я ещё тогда подумала, что вряд ли этот мужчина какой-то аристократ, скорее всего наоборот, он связан с криминальной средой и возможно, что, не последний человек в криминальной иерархии.

Вскоре повозка остановилась, но мы прод?лжили сидеть.

«Скорее всего въезжаем во двор, — подумала я»

И судя по тому, что вскоре повозка снова поехала, въезжали мы куда-то не просто во двор, а в большой двор, потому что повозка проехала ещё какое-то расстояние пока остановилась. И только тогда один из мужчин встал и толкнул дверь. Вылез из повозки и грубовато сказал:

— Выходи

Я вышла, после темноты повозки глазам было неприятно от яркого света. Меня сразу провели в дом. Но то, что я успела увидеть говорило о том, что дом весьма богатый.

Внутри тоже было богато, но мне не дали всё рассмотреть, весьма невежливо ткнули в спину и мне пришлось поспешить вслед за тем, кто «тыкал» в меня ножом, и сейчас поднимался по широкой лестнице.

Меня провели по коридору, и вскоре мы остановились перед дубовой дверью с ручкой, сделанной в виде пасти льва, в которую было вставлено большое кольцо.

Тот, кто шёл впереди, взялся за кольцо и стукнул им о дверь. Спустя несколько секунд дверь открылась. Открыла дверь женщина с усталым лицом, одетая в сероватый хирургический халат.

— Проходите, — немного хриплым, видимо, тоже от усталости голосом сказала она.

Меня снова ткнули в спину. «Этак у меня там синяк скоро появится, — подумала я». Повернулась к тому, кто находился позади меня и сказала:

— Хватит уже толкать меня, можно просто сказать

— Иди уже, принцесса, — хохотнув сказал это мужлан и снова ткнул меня в спину.

В комнате было душно и пахло болезнью. Я прошла вперёд и остановилась перед большой кроватью, на которой на высоких полушках лежал тот, кого мы с доктором Стеном прооперировали несколько дней назад.

«Не бордель, — облегчённо вздохнула я про себя»

Выглядел наш пациент плохо. У него явно была высокая температура и не первый день, судя по горячечному блеску в глазах и кругами под глазами, отчего глаза казались ввалившимися.

Я поняла, что началось воспаление и первое, что сделала, скомандовала проветрить помещение.

Женщина, судя по всему, сиделка неуверенно посмотрела на того мужчину, который первым вошёл в дверь. Он кивнул, и она направилась к окну.

— Майкл, смотри, кого мы тебе привезли, — неожиданно с заботой в голосе произнёс он.

Я подошла ближе к кровати, потянулась откинуть одеяло с бедра, где, собственно, и была рана. Мужчина вцепился в одеяло и не дал мне этого сделать.

— Йен, — глухим голосом произнёс тот, кого назвали Майклом, — зачем

— Пусть она посмотрит, я видел, тогда в больнице, этот доктор слушал, что она говорила.

Йен подошёл и осторожно убрав руку Майкла, откинул одеяло. На мужчине была длинная сорочка, примерно до колен, я отодвинула ткань и увидела, что нога не перевязана, а на ней лежит что-то типа компресса.

— Что это? — спросила, убирая с раненой ноги это огромное количество тряпья.

Ответила мне сиделка:

— Так дохтур же велели, чтобы охлаждать.

Я, холодея от ужаса спросила:

— И чем же вы охлаждаете?

— Так водой, чем же ещё? — бесхитростно ответила сиделка