Вторая жизнь майора. Цикл

— Не я вас учил, бездари, — проговорил он презрительно, как только мог, и пошел прочь.

В степи Радзи-ил уже освоился. Он из веревки сделал себе пращу, набрал у реки круглые камни и отгонял от стада хищников. Но на этом не успокоился. Срезал осколком черного вулканического стекла веточку речного дерева и сделал свистульку. Осколок выбросил. Если увидят или найдут у него такой предмет, сломают все пальцы, он это хорошо усвоил.

Козы хоть и глупые создания, но на игру его дудочки отзывались. Он приучил их, подкармливая недоступным им лакомством — молодыми побегами речного дерева, до которых они не могли добраться. Поэтому стоило им начать разбредаться, как он играл на своей дудочке, и стадо во всю прыть неслось к нему.

Чуть позже зареванная и избитая Керти принесла ему обед.

— Что случилось? — Радзи-ил погладил девочку по голове.

— Ничего! — сбросила его руку девочка. — Мать избила. Говорила, что я не старалась. А что я должна была делать? На обед! — Она сунула ему в руки узелок.

— Керти, это неправда, — поспешил утешить ее юноша. — Агарья вас обманула. Ты забеременела.

Девочка, уже собравшаяся уходить, остановилась.

— Это правда? — спросила она.

— Правда. Она вас обманула, потому что приревновала, и рассказала это мне сама.

— Ой! — обрадованно вскрикнула Керти. Бросилась Радзи-илу на шею, крепко обняла его и стала неумело целовать.

— Смотри, брат, они уже милуются! — послышался голос одного из братьев за спиной Керти. — Ей, видно, понравилось.

— Не говори, брат. А мы чем хуже этой пиявки? Эй! Оставь его и иди к нам.

Девочка испуганно разжала объятия и спряталась за спину эльфара:

— Мне нельзя, я беременная.

Братья громко рассмеялись.

— Знаем, какая ты беременная, — сквозь смех проговорил низкий. — Давай иди сюда. Мы будем тебя делать беременной.

— Она действительно ждет от меня ребенка, — вступился за нее Радзи-ил.

— А ты, пиявка, молчи. Тебя не спрашивали, — ответил Грум. — Просто смотри и учись, недотепа.

Девочка, обреченно глотая слезы, пошла к ним. Радзи-ил поколебался, но схватил ее за руку.

— Стой, — попросил он и вышел вперед, закрывая Керти собой. Он не боялся. Он хотел умереть, но защитить эту девочку. Вся наука Лариссы вылетела у него из головы. Ее не тронут, очень хорошо понял он. Она успеет рассказать все матери, а он постарается задержать братьев.

— Как только я начну драться, беги к матери и расскажи ей все, — прошептал Радзи-ил. Он сделал два шага навстречу своим обидчикам. — Вы снова захотели получить по морде?

Братья, заревев, бросились на него. С тех пор как он неожиданно их нокаутировал, они поумнели. И хотя их душила ярость, орки были осмотрительны. Они достали из-за спины палки и стали ими размахивать. Радзи-ил уворачивался, но все же один из ударов пришелся ему по шее. Сильная боль на мгновение скрутила его, он замедлился, и второй удар пришелся по колену. Нога подогнулась, и он рухнул на траву. Удары посыпались один за другим. Радзи-ил, еще соображая, прикрывал голову руками. Вдруг раздался истошный визг, и один из орков закричал от боли.

— Ухи! Ухи! — кричал он. — Она откусила мне ухи!

Воспользовавшись моментом, Радзи-ил извернулся, вскочил и, прихрамывая, отбежал. На спине Грума, истошно визжа, с окровавленным лицом висела Керти. У старшего из братьев была отгрызена половина его острого уха.

Низкий на некоторое время остановился и замешкался. Этого Радзи-илу хватило, чтобы достать пращу и запустить ему камнем по лбу. Удар свалил орка. Он рухнул как подкошенный лицом вперед. Грум сумел скинуть Керти со спины и остервенело бил ее ногами. Радзи-ил подскочил к нему и, ухватив за уши, дернул вниз. Подставил колено и услышал, как хрустнул нос. Орк осел и завыл. Схватив поверженного орка за шиворот, эльфар потащил того к реке. Он не мог его убить, но мог утонуть вместе с ним. У самой реки его догнала стрела. Он услышал свист, и в следующее мгновение сильнейший удар в спину опрокинул его на землю. Не обращая внимания на рану, Радзи-ил пополз, таща ненавистного орка к воде. Он из последних сил подтянул голову орка к воде и окунул ее в нее, затем, обессилев, упал сверху. Сознание покинуло эльфара.

Радзи-ил вспомнил все. Как жаль, что он выжил, как жаль, что ему не дали умереть. Он не знал, что над ним стоял Башык и ждал, когда Грум захлебнется.

Сквозь муть тяжелого забвения он услышал слова шамана:

— Ардыгей был не прав, волчонок. Ты никогда не смиришься. Уж лучше с тобой покончить сейчас, чем ждать, когда ты заматереешь и принесешь еще больше беды.

— Скоты! Животные! — прохрипел Радзи-ил. — Ее-то за что?

Шаман обернулся и затряс плечами от смеха.

— Пиявка задает вопросы? Так и быть, недоумок, я тебе отвечу. Ты из-за нее поднял руку на орков и убил одного из сыновей гаржика. Должен сказать, доброе дело сделал. Эти дурни — жалкие создания, позорящие своего отца. А девка помогала тебе, откусила у убитого ухо. Поэтому она наказана вместе с тобой. Сейчас я на твоих глазах сдеру с нее шкуру. И знай, бледнолицый, ее смерть на твоей совести.

Эльфар задергался, пытаясь вырваться из пут, но те только больнее врезались в тело.

— Она беременна от меня! — закричал он в надежде, что его услышат.

— Да? Жаль! — произнес подошедший Башык. — Но ничего не поделаешь. Ее уже не вернешь. Девка сошла с ума. А тебе предстоит жить, зверек, только без ушей и ног. Для производства детей тебе ноги не нужны. Гаржик у нас сегодня до странности милостив. Оставил тебе жизнь.

На глазах Радзи-ила девочку сняли с рамы и повесили вниз головой, привязав за лодыжки и запястья. Керти мычала и мотала головой. Молодой эльфар бессильно откинул голову и закрыл глаза.

— Откройте ему глаза, — приказал хромой орк. — Пусть видит и помнит.

Два ученика шамана грубо раскрыли ему глаза, оттянув веки. Он пытался мотать головой, но ее крепко зажали.

— Смотри, зверек, смотри, — насмешливо повторил орк.

Шаман взял в руку кожаный ремень, натянул его и стал править нож. Легкое "швык-швык" от летающего по ремню ножа резало душу эльфару не хуже самого ножа. Шаман потрогал пальцем край лезвия и остался недовольным. Он еще поточил нож. А затем подошел к девочке. Погладил рукой кожу на ее ноге и, примеряясь, поднес нож.

Королевство Вангор. Провинция Азанар

С Торой все решилось просто. Ведьма встретила ее как родную дочь. С улыбкой оглядела и сказала:

— Да, действительно, с тех пор как я ее видела в последний раз, девочка сильно изменилась. Тебя как зовут, милая?

Тора, немного смущаясь, ответила:

— Рабэ.

— Замечательно! Меня зови Ведьма, и ничего не бойся. В этом мире эти пещеры — самое безопасное место.

В это время вожак швердов забежал в покои Ведьмы и радостно прыгнул мне на плечи. Со стороны это выглядело как нападение, и Тора в испуге вскрикнула и отскочила. Но пес принялся вылизывать мне лицо, посылая мне эмоции радости и любви. Если Ведьму они звали "хозяйка", то меня они не звали никак. Они радовались, что я их понимаю, передаю им свои чувства, а они, когда я появлялся в Брисвиле, в восторге передавали друг другу примерно следующее: "Вернулся! Вернулся!" А кто вернулся, знали лишь они и я. Ну, наверное, среди псов так и закрепится такое вот имечко: Вернулся. Кто вернулся? Вернулся.

— Как они тебя, нехеец, любят, — с легкой завистью проговорила Ведьма.

— Ну да, — согласился я. — Меня любят, а слушаются вас.

— Да, — задумчиво кивнула Ведьма, — слушаются меня. Но ты, парень, можешь идти. Мы дальше сами уже разберемся, что и как. — Она просто и незамысловато выпроводила меня из своих катакомб.

Я сообщил вожаку свое желание: "Охраняйте девушку, как хозяйку".

Тот внимательно посмотрел мне в глаза, потом на Тору, вроде как ухмыльнулся, показав мне клыки с правой стороны, и, подойдя к Торе, сунул голову ей под руку. Та в испуге руку отдернула.