Вторая жизнь майора. Цикл

Ее подняли на руки, легко и в то же время осторожно отнесли на постель. Она открыла глаза, увидела жениха, склонившегося над ней, и снова закрыла. Когда в следующее мгновение его рука прикоснулась к ее груди, она выгнулась, как от удара тока, и открыла глаза. Открыв их широко, она с удивлением обнаружила, что он уже разделся.

— Как ты…

Она не успела закончить вопрос. Нега, истома и огонь стали наполнять ее тело. Ганга крепко обняла человека, прижав его к себе. Ей хотелось познать его, познать быстрее. Но он мягко отстранился, а его губы побежали по ее телу, унося ее куда-то в неведомую высь чувственного наслаждения. Такого ей испытывать не приходилось. Конечно, тетки рассказывали ей, что им нравится это дело, но всегда при этом назвали мужей козлами, грубыми и вонючими.

Человек был нежен, как прикосновение лепестков озерной лилии. Его запах кружил ей голову. Его руки, сильные и нежные одновременно, сводили ее с ума. Она выгибалась от их прикосновений, трепетала и в конце концов не смогла сдержаться, застонала.

— Иди ко мне, — потянулась она к нему губами, и, как только их губы сомкнулись, лагерь огласил истошный, отчаянный вопль.

Ганга вздрогнула, очарование момента было разрушено. Ей стало стыдно из-за своих чувств и желаний, и она с силой оттолкнула жениха.

— Нападение! — негромко проговорила она. Метнулась к одежде, показав во всей красе свое сильное тело, и стала поспешно одеваться.

Вопль раздался снова, а следом громкий лай. Ганга взглянула на обнаженного жениха, опустила глаза, и краска залила ее лицо. Жених проследил за ее взглядом и тут же отвернулся.

Твою дивизию! Что же делать?

Кровь сильно прилила книзу, и охватившее меня возбуждение не проходило.

— Не стой столбом, Ирри, одевайся! — прикрикнула Ганга, прыгая на одной ноге и второй пытаясь попасть в штанину.

— Шиза, спасай! — взмолился я. Ушел в боевой режим, оделся и вышел.

Ганга наконец попала в штанину, и, когда подняла голову, я уже стоял в полном снаряжении. Она удивленно заморгала, не веря своим глазам.

— Оставайся здесь, я сейчас узнаю, что произошло, разберусь и вернусь.

Ганга в ответ только хмыкнула и натянула штаны. Ее шелковые трусики остались лежать в сторонке вместе с лифчиком.

Я стоял в толпе орков и с удивлением смотрел на Сулейму, забравшуюся на шест ханского бунчука. Рядом стоял Быр Карам и с любопытством рассматривал девушку, внизу сидел огромный сторожевой пес и, виляя обрезанным хвостом, тоже пялился на эльфарку.

Налюбовавшись на это чудо среди степи, правая рука спросил:

— Это твоя эльфарка?

— Моя, — кивнул я.

— А что она там делает?

— Сейчас узнаю. Сулейма, что ты там делаешь?

— А вы не видите? Висю.

— Она висит, — пояснил я Быр Караму и всем присутствующим.

— А почему она там висит?

— Щас спрошу. Ты зачем туда залезла, Сулейма?

— Я от собак спасалась.

— Она от собак спасалась, — сказал я громко, чтобы все слышали.

— Псы охраняют шатер жен хана. Что она там делала? И как прошла охрану?

— Щас и это спрошу. — Я чертыхнулся про себя. Куда ее нелегкая ночью понесла? — Сулейма, что ты здесь делаешь, это запретная территория, и как ты прошла посты охраны?

— Да слышала я вопрос, — ответила эльфарка, крепко цепляясь за шест. Висеть ей было очень неудобно. — Что вы все время повторяете за этим дядькой? — Затем она вскинула голову и заорала на весь лагерь: — Ганга, беги, он людоед! Тьфу, эльфоед… нет, демоноед!..

Ганга протиснулась сквозь любопытную толпу орков, стражников и прислуги, встала рядом со мной и спокойно спросила:

— Кто?

— Да он же! Он! Учитель. Твой жених! Он и тебя сожрет. Я искала тебя, чтобы предупредить!

— Это правда? — с искренним удивлением спросил Быр Карам.

— Нет, конечно, — ответила Ганга. — Девочка просто слишком впечатлительна и, услышав шутку стражников, поверила в нее. — А затем обратилась к виновнице тревоги: — Слезай, Сулейма, я отведу тебя в свой шатер.

— Не могу.

— Почему?

— Я собак боюсь.

Позади раздалось кряхтенье. Я оглянулся. Старый шаман шамкал губами:

— У тебя, Разрушитель, и невеста, и спутники все ненормальные. Как вы живете?

Он развернулся и пошел прочь. Быр Карам махнул рукой.

— Уберите пса. — И мне на ухо задал вопрос: — Ты точно не людоед?

— Нет.

— То есть людоед? — переспросил он.

— Да нет же! — У меня заканчивалось терпение, и я ответил с возмущением: — Делают из меня не пойми что.

— Су, слезай, я тебя выпорю! — гневно велел подоспевший Фома.

— Не слезу.

— Это еще почему?

— Ты меня пороть будешь.

— Он тебя пороть не будет, я не дам, — вступилась за эльфарку Ганга.

Быр Карам махнул на все это рукой.

— Пошли со мной, — сказал он мне, — дело есть.

— До утра не подождет? — Мне хотелось вернуться к Ганге.

Но орк только кратко ответил:

— Нет.

Посмотрев с сожалением на раскрасневшуюся невесту, я обреченно пошел следом за правой рукой.

Быр выгнал всех своих жен, выглянул из шатра и приказал страже отойти на десять шагов.

"Ого, вот это конспирация!" — подумал я и, когда вошел Быр Карам, повесил "полог тишины".

— Дело такое, нехеец. Ты теперь наш. Гремучая Змея, твоя шальная невеста, тоже. Завтра хан согласится с твоими предложениями. Но… — Орк поднял к потолку шатра толстый указательный палец. — Ты тоже должен сделать часть своей работы.

— Что именно?

— Пробраться на правый берег и незаметно лишить жизни двух вождей и двух шаманов оседлых. Это южане, они прибыли для разговора с теми вождями, что готовят поход на воинство Худжгарха. Очень влиятельные противники. Мы не можем к ним подобраться, их усиленно охраняют. Ты же ловкач каких свет не видел. У тебя может получиться.

— С какой стати я буду рисковать? Я посол, Быр Карам!

— Ты не только посол. Ты член моего рода. А я его глава. Так что ты обязан выполнить мое указание.

Я с сомнением посмотрел на Быр Карама.

— Что-то я не вижу преимуществ от пребывания в роду Гремучих Змей. Обязанности ты на меня возложил, а что даешь взамен?

Орк лукаво улыбнулся:

— Ты подарки и золото от короля везешь?

— Везу, — осторожно ответил я и прищурился. К чему он это спрашивает? Да еще так противно ухмыляется.