Вторая жизнь майора. Цикл

Пользуясь моментом, я пояснил:

— О том, что аномалии наперечет знать не надо.

— Точно! — ткнул он в меня пальцем. И погрозил им. — А ты, барон, оказывается, кое-что знаешь. Так вот, послушай бывалого. — Он вновь бессильно уронил голову на грудь. — Аномалии видеть надо… — И захрапел.

Больше сегодня ничего не узнаю, решил я и, подняв Жюля, отнес его в угол, где было расстелено серое толстое одеяло. Сын лейера лег на бок и поджал колени, блаженно улыбнулся, не аристократически громко испортил воздух и вновь захрапел.

Я устроился на табурете, прислонившись спиной к старому шкафу, ноги положил на другой табурет и прикрыл глаза. Мне предстояло обдумать то, что я успел узнать. А выходило, что древний демон попал в зону, полную аномалий, пройти ее не смог и вернулся. Здесь он бросил свой сундук, который, скорее всего, забрали искатели артефактов. И где теперь его искать? У черта на куличках?

— Что ты переживаешь? — проснулась Шиза. — Тебе выпал такой шанс побывать в других мирах, откуда маги призывают существ, и все это посмотреть своими глазами. Это просто невероятная удача.

— Да уж, — скептически ответил я, — точно повезло. Эры, дэры и неизвестные технологии на грани магии.

— Я тут провела кое-какой анализ, и вот что выходит. Энергетические возмущения истончают материю. А с обеих сторон они происходят очень часто. Корабли дэров действительно меняют материю, потому что у них принцип работы построен на использовании антиматерии как топлива. По идее, они и близко не должны подлетать к планете, чтобы не захватывать ее магнитное поле. Но так получилось, что зона образовалась в местах соприкосновения с миром, где есть возмущения энергии хаоса. И поэтому тут создался пе-ре-ход, — по слогам произнесла она. — Правда, я молодец?

— Правда. И ты, наверное, знаешь, где этот сундук теперь находится?

— Нет, не знаю, а что?

— Жаль. Тогда не мешай мне спать, Капитан Очевидность.

— Ты не меняешься, солдафон. — Шиза показала маленький шарик, который стал краснеть, надуваться и лопнул.

Утром я проснулся отдохнувшим. Сын лейера продолжал храпеть, пуская пузыри из открытого рта. В комнате стоял густой запах перегара. Я разогрел кулеш, недоеденный вчера, достал пироги и лечебное зелье. Долго здесь задерживаться у меня желания не было.

— Жюль! — позвал я моего знакомца. — Просыпайтесь, вас ждут великие дела.

Жюль перестал храпеть и попытался вскочить.

— Кто здесь? — спросил он, таращась на меня.

— Это я, Ирридар. Поднимайтесь завтракать.

— О-о! Моя голова! — простонал он. — О-о! Мой юный друг! Что у вас за настойка такая? Я словно умираю.

— Поднимайтесь, Жюль, у меня есть лекарство от похмелья.

— В самом деле? — обрадовался он. — Я сейчас. — Встал, пошатнулся и, держась за стену, приблизился.

— Вот, выпейте, — протянул я ему флакон.

Жюль скептически уставился на маленькую бутылочку.

— Это в самом деле поможет? — недоверчиво спросил он, но бутылочку взял и жадно к ней присосался. На его лице появилась блаженная улыбка. — Мой друг, да я словно воскрес! Вы волшебник?

— Почти, — рассмеялся я. — Ешьте, и пойдемте отсюда.

Жюль ел с аппетитом и иногда странно на меня посматривал. Наконец он утолил голод, облизал ложку и сунул за голенище сапога.

— Вы простите, но мне надо облегчиться, — виновато произнес он и вышел. Вернулся он скоро и принюхался. — Вы что, мочились здесь? — удивленно спросил он.

— Нет, Жюль, это вчера сделали вы.

— Да уж, — почесал он затылок. — Как-то неудобно, право…

— Ладно, Жюль, забудем, — примирительно сказал я. — Куда пойдем?

— В лесной массив, на север. Не знаю почему, но там обитают ученые. У них можно взять припасы и выполнить за это задание. По дороге поищем артефакты.

Он стал собирать вещи, укладывая их в большой походный рюкзак. Приторочил одеяло и, выпрямившись, посмотрел на меня.

— Ирридар, вы же здесь не для поиска артефактов? — продемонстрировал он незаурядную проницательность.

Я задумался. Врать не хотелось, этот сын лейера располагал к себе своей открытостью и простотой.

— Вы правы, Жюль. Я здесь не для поиска артефактов, я ищу одну вещь, которую здесь потеряли.

— Как давно?

— Очень давно.

— Что за вещь?

— Сундук.

— Сундук? — удивленно переспросил Жюль. — Зачем сюда нужно было тащить сундук?

— Для исследовательских работ.

— Забудьте, Ирридар. Вы его уже не найдете.

— Не могу, — огорченно ответил я. — Если не верну сундук владельцу, моего друга убьют. Причем разберут на опыты.

Жюль помолчал.

— Но вы хотя бы знаете, где его искать? — спросил он.

— У меня есть ключ от сундука, который показывает направление поиска.

— Интересный у вас ключ… и вы тоже весьма интересный молодой человек. Стрелой убили топотуна… М-да. Мой долг помочь вам, Ирридар. Показывайте направление.

Я махнул рукой в сторону, откуда шло тепло.

— О! Как раз в той стороне обитают ученые. — Он достал небольшую штучку, похожую на сканер, и поводил им из стороны в сторону. — За ночь расположение аномалий не изменилось, — удовлетворенно произнес он. — Часто бывает так, что, когда луна пробежит три раза, расположение аномалий меняется, а еще могут поменяться их свойства. Вчера это была "гравипасть", а сегодня "жгучий лишайник". И дэр его знает отчего так происходит.

— Это что у вас? — Меня заинтересовал прибор в его руках.

— Это поисковый сканер, разработка ученых из укрытия. Они используют части разных артефактов, подключенных к микросхеме, и с его помощью можно увидеть большинство известных аномалий и не вляпаться.

— Можно посмотреть?

Он протянул мне сканер в черном пластиковом корпусе. Я повел им из стороны в сторону, как это делал Жюль, и увидел на экране сетку и красные точки по сторонам и впереди, за пределами бывшего постоялого двора.

— Шиза, — поторопил я симбионта, — пока я держу этот сканер, считывай его показания.

— Уже делаю, — огрызнулась та. — Принцип мне ясен, у каждой аномалии своя длина энергетического излучения. Только здесь грубая настройка. Я ее сейчас подправлю. Вношу данные в твой сканер. Все, можно пользоваться, — уже веселее сообщила она. — Кроме того, я буду отслеживать энергетический фон не затронутых аномалиями зон и сопоставлять с теми зонами, которые будут от них отличаться. Так мы соберем больше фактического материала.