Вторая жизнь майора. Цикл

— А не страшно жить рядом с зоной? Говорят, там аномалии и мутанты. Может, люди пропадают?

— Враки это все, — пренебрежительно ответил Вен. — Скажешь тоже, пропадают. Наслушался сказок о том, что ночью приходят вампиры и воруют людей. А на самом деле те, кто пропал, отсюда уезжают. В основном кто пропал? — спросил он и сам же ответил: — Молодые бабы. Не хотят работать, цепляются за туристов и уезжают с ними, а отцы треплют, что это вампиры их похитили. Тьфу! Стыд дочерей прикрывают. Я тут сорок лет живу и ни одного вампира не видел. Моя жена тоже вышла однажды вечером. Сказала, что хлеб в ночной лавке купить пошла, и не вернулась. Потом соседка ее видела на автовокзале с хахалем. — Сказав это, Вен сильно разозлился. Остановил машину и приказал: — Вылазь, бездельник, душу только разбередил своими вопросами. И не суй мне свои деньги.

Я вылез из машины, а он с места рванул и уехал.

"Вампиры, говоришь? — подумал я, глядя ему вслед. — Нет их тут больше".

Я осмотрелся и, заметив старичка, идущего мимо, спросил его:

— Уважаемый! Не подскажете, где находится ресторан "Веселый искатель"?

Благообразный старикан остановился и посмотрел на меня как на идиота.

— Ты что, совсем ослеп или читать разучился. Вон же он! — показал он своей клюкой в сторону здания через дорогу напротив меня. И, не слушая моих оправданий, пробурчал: — Понаехали, понимаешь, тут всякие. Проходу не дают. Денег нет, а все по ресторанам шляются. Пранавар для пранаварцев! — почти прокричал он, потрясая клюкой, и медленно побрел прочь.

Надо же! Вселенная другая, а лозунги те же. Германия для немцев. Италия для итальянцев. Ничего лучшего не придумав, я крикнул ему вслед:

— Родина или смерть!

Старик остановился и, обернувшись, негромко проговорил:

— Чтоб ты сдох, паскудник! И твой Роомшталь сгорел вместе с тобой.

Развернулся и зашкандылял шаркающей походкой дальше.

Хм… Удивительно, он тоже принял меня за выходца с планеты Роомшталь.

— Шиза, базы готовы? А то я в ресторан зайти хочу. Не шляться же мне по городу в ожидании приглашения от Жюля.

— Готовы, мой патриот, присядь на лавку, я их запущу.

Я перешел дорогу, уступая машинам, и уселся на лавку. В то же мгновение я погрузился в темноту. Мне показалось, что я сразу проснулся, но когда огляделся, то с удивлением обнаружил, что лежу на скамье, и самое интересное, за большой решеткой в рост человека. Рядом притулился грязный мужик в потрепанной одежде. Я поднялся:

— Это мы где, товарищ?

— В кутузке, — неохотно ответил он. — В полицейском участке.

— Вот как? И за что тебя посадили? — спросил я, совсем не понимая, как оказался здесь. Последнее, что я помнил, это то, что я сел на лавку и отключился.

— За бродяжничество.

— А я за что попал сюда? — Я спросил просто так, даже не думая, что он знает. Но бродяжка, как оказалось, был сведущ в этом вопросе.

— У тебя, роомшталец, несколько статей: переход улицы в неположенном месте, нарушение общественного порядка в виде сна на улице, и подозревают, что ты был пьян.

— Да-а? — удивился я. — И что за это мне светит?

— Что тебе там светит парень, не знаю. Но полицмейстер сегодня злой, он всегда такой, когда ему жена не дает. Так что неделя исправительных работ тебе обеспечена. — Он ощерился, продемонстрировав отсутствие передних зубов. — Вместе со мной. А потом выдворят из поселка.

Я почесал в затылке. Вот же попал. И что теперь делать? Еще неделю мести улицы? Походил по камере и спросил сокамерника:

— Ну коли ты такой знаток законов, не подскажешь мне, штрафом отделаться можно?

Мужик хитро прищурился:

— У тебя что, не все вытащили?

Я посмотрел. Сумка при мне. Дэрики я тоже туда спрятал, но в открытый кармашек. Твою дивизию! Дэриков не было.

— Обчистили, гады, и не докажешь ничего. Все выгребли, — вздохнул я.

— И сколько было? — поинтересовался мужик.

— Сотня дэриков, — опять вздохнул я.

— Солидно они поживились, — присвистнул оборванец. — Не повезло тебе, парень. Обычный штраф за переход дороги в неположенном месте — десятка. Нарушение общественного порядка — в твоем случае еще десятка. А теперь только будешь работать на фабрике полицмейстера. Полы мести, ящики таскать. Зато сыт будешь, — подвел итог мой товарищ по несчастью.

Я сел на лавку и позвал Шизу:

— Шиза, что за дела? Почему меня не разбудила? Что теперь делать будем? Я за год третий раз в тюрьме оказываюсь. Мне уже наколки впору делать. Три ходки — три купола.

— Я не могла тебя разбудить, шла инсталляция базы, — отозвалась Шиза и добавила, правда как-то неуверенно: — И неделя в общем-то это небольшой срок. Зато будет что вспомнить!

— Спасибо, утешила, — с сарказмом ответил я. — Читать, считать не научила, зато помогла в тюрьму сесть.

Но Шиза, как всегда, когда назревала ссора, исчезла и не стала отвечать. Я нахохлился, как воробей под дождем, сложил руки на груди и стал ждать. Сокамерник с разговорами не приставал, он просто закрыл глаза и дремал. Через полчаса появился человек в черной форме, с палкой на одном боку и пистолем на другом.

— Проснулся! — констатировал он очевидный факт, обращаясь ко мне. — Тогда пошли на зачитку приговора. Руки за спину, роомшталец, и не балуй, а то пристрелю. Понял?

Я кивнул, сложил руки за спиной и вышел в открытую калитку решетки. Местный полицейский пропустил меня на полшага вперед и приказал:

— Стой! Лицом к стене.

Я повернулся к стене и подождал, пока он закроет калитку на ключ.

— Задержанный, иди вперед! — получил я приказ и, повернувшись, направился вдоль длинного коридора.

— Господин полицейский, не подскажете, чем можно искупить свою вину?

Полицейский неопределенно хмыкнул.

— Кровью, конечно, — произнес он и заржал во все горло. — Ты националист, верно? Как ты кричал… Родина или смерть? С родины тебя прогнали, значит, остается только смерть. Готов умереть за идеалы Роомшталя?

— Нет, не готов, — ответил я и удивился. Надо же! Кто-то слышал, как я пошутил над стариком, и уже донес! Вот дела!

— Ну я так и понял. Это ты так шутил, значит. Прибыл на Пранавар и решил пошутить. Верно?

Какие-то нотки в его голосе меня насторожили. Я не стал отвечать, думая, что он тащит меня в словесную ловушку. Может, он тоже пранаварский националист? Вместо этого я вкрадчиво произнес:

— Господин полицейский, я могу вас отблагодарить… Помогите мне, и моя благодарность будет безгранична в пределах моих возможностей.

— Помогу! Почему не помочь такому хорошему парню, как ты, — ласково отозвался конвоир и тут же разрешил все мои сомнения по поводу себя, треснув меня палкой по спине. — Хватит помогать или еще добавить? — со смехом спросил он.