Вторая жизнь

Александр Юрьевич, честно скажу, без всякого подхалимажа, что мои опасения не оправдались, на сегодняшний день вы хорошо справляетесь с вашими обязанностями.

– Петр Иванович!
– перебила его Сурина, - хорош, болтать, давайте выпьем за успехи в работе и за четвертое место в соревновании по гребле!

Собравшиеся, поддержали ее одобрительным гулом. Зеленов кашлянул и, скомкав свою речь, предложил:

– Согласен, предлагаю тост за нашего руководителя.

Не успел я возмутиться, как мне в руки сунули полную рюмку и все дружно выпили.

После чего оживленно принялись накладывать себе мясной салат. Я же в это время встал и попытался ответить.

– Товарищи, давайте обойдемся без славословия в мою сторону, у нас есть люди, застуживающие гораздо больше добрых слов. К примеру, Петр Иванович, работает за трех человек, грузчика, экспедитора, кладовщика и никому не жалуется. Наши повара, проводящие весь рабочий день в душном помещении у плиты. Официанты, работающие без выходных, целый день на ногах. Моя скромная роль в этом, лишь координация общих усилий.

– Да, ладно, Юрьич, - сообщила Людка, умильно моргая глазами, жирно подведенными тушью.
– Не скромничай, мы же не слепые и не глухие. Все видим. С тобой работать можно, не то, что с некоторыми.

На ее слова обе посудомойки одобрительно закивали головами. Сегодня они выглядели вполне приличными женщинами средних лет. Синяков им ставить было некому, а запасы спиртного находились под замком у Зеленова, и больше на острове его взять было негде.

Посидели мы хорошо. Затем, включив музыку, устроили танцы. Людка во время оных беззастенчиво прижималась ко мне грудью, и вспоминала всякие истории из нашей учебы, под ревнивые взгляды Дульциса. В принципе, если бы его не было, возможно я и поддался на провокацию бывшей одноклассницы, но сейчас мне это на фиг не сдалось.

В втором часу я скомандовал прекращение банкета. После чего довольно быстро все разошлись по каютам.

Растянувшись на койке, с удивлением понял, что моя депрессия испарилась.

– Вот как благотворно общение с коллективом на тебя действует, - была моя последняя мысль перед тем, как заснуть.

Был погожий сентябрьский денек, когда я рулил Москвичом, направляясь к своему начальству в трест ресторанов и кафе. О пертурбациях совершившихся там мне было уже известно.

Льва Абрамовича мирно "ушли" на пенсию и директором треста был назначен Валера Незванцев. Не знаю, что там наделал Шмуленсон, но по слухам, у него начались терки с первым секретарем обкома партии.

С Незванцевым у меня были нормальные отношения, в бытность комсомольскими боссами, можно даже сказать дружеские. Поэтому ничего плохого от нашей встречи я не ожидал.

В приемной у него сидело несколько человек, в том числе и директор шашлычной. Наталья Петровна явно обрадовалась встрече. Мы с ней так увлеклись болтовней, что секретарше пришлось повторить приглашение пройти к директору.

– Валерий Георгиевич, добрый день, поздравляю с новой должностью, - первым делом сообщил я.

– Здравствуй, здравствуй, пропавшая душа, присаживайся, в ногах правды нет, - отозвался, Валера из глубины мягкого кожаного кресла.

– Ну, пропавшая только по вашей милости, - резюмировал я.
– Не вы ли меня в ссылку на все лето отправили?

Тот засмеялся.

– А чем ты недоволен. Три месяца провел на природе, Люди со всех концов страны едут, чтобы на собор посмотреть, а тебе за это еще и неплохо платили, суточные, командировочные и прочее. На себя в зеркало глянь, такого загара на юге получишь. Ладно, это все лирика. У меня к тебе деловой разговор. Зарекомендовал ты себя в качестве директора, прямо скажем, неплохо. Даже Зеленов остался доволен.

Мы тут в тесном кругу посовещались и решили тебе предложить должность директора ресторана в гостинице Интурист.

– А Розенблюм тоже ушел на пенсию?
– удивленно спросил я.

Незванцев усмехнулся.

Ты там, в озерных краях совсем ничего не ведаешь. Сын у Розенблюма уже в Австрии в Вене с семьей на чемоданах сидит, визу в Штаты ждет. Сам Моисей Яковлевич заявление на увольнение написал. Видимо будет ждать на пенсии, когда Яша из Америки его к себе заберет.

– Ну, мне понятно все, кроме одного обстоятельства. Я все же учусь на дневном факультете, мне тогда придется учебу бросить?

Улыбка у Незванцева пропала.

– Слушай, Сашок, уже пятый год пошел, как мы друг друга знаем. Вот скажи, зачем тебе эта учеба? Насколько я понимаю, по-английски ты говоришь и читаешь вполне удовлетворительно. Для директора ресторана в Интуристе даже очень хорошо. Или, может, ты учителем стать мечтаешь?

Что-то мне очень сомнительно. Ты всегда был себе на уме, осторожен, четко знал линию партии, что мне всегда в тебе нравилось. В общем, агитацией заниматься некогда. Даю тебе три дня на раздумье. Если согласен, подписываю приказ, и ты принимаешь ресторан. Не согласен, продолжай работать ночным барменом, а днем в институте учись. Посмотрим, на сколько тебя хватит. Между прочим, еще четыре года впереди. А мог бы карьеру делать в нашей системе.

Ладно, свободен, иди, думай!
– Незванцев хлопнул по папке с бумагами так, что из той поднялось облако пыли.

В глубокой задумчивости я вышел из кабинета и, как зомби пошел по коридору.

В голове вертелся единственный вопрос, что делать?

В принципе, время подумать, как быть с очной учебой еще имелось. Мои однокурсники вчера уже отбыли в деревню на картошку. Только некоторые выдающиеся личности вроде Жени Гординой, или меня, оставались в городе.

Желание Незванцева продвинуть на основные должности в тресте своих людей тоже было вполне понятно, так велось на Руси испокон веков. Оставалось только решить нужно ли это мне.

Когда я приехал домой, мама уже готовила ужин. Батя, лежа на диване, знакомился с прессой.

– Привет родители, - сообщил я, снимая обувь.

В ответ отец, что-то промычал, не отрывая глаз от газеты. Мама вообще ничего не слышала, из-за льющейся из крана воды.

Зайдя на кухню и усевшись за стол, я сказал:

– Мама, хочу с вами посоветоваться, одна голова хорошо, а три лучше.

– Юра!
– позвала мама батю.
– Иди сюда, скорей, наш сынуля посоветоваться в кои веки решил с родителями. Наверно, мир перевернулся.

Отец, недовольно бурча отложил газету и уселся напротив меня. Мама расставила тарелки с тушеной капустой и сардельками и села рядом с ним.

– В общем, мне предлагают должность директора в ресторане гостиницы Интурист, - сообщил я.

– Отлично!
– воскликнул отец, - хоть в кабак можно без проблем попасть, не надо у дверей отираться. А ты, вижу, у начальства на хорошем счету, раз на руководящую работу окончательно переводят..

– А в чем проблемы?
– осторожно поинтересовалась мама.