Второе пришествие

– Это что за хрень? – удивился Рэб.

– Это ПТУР, – пояснил Квазирог. – Нас чуть в борт не поцеловали. Если бы я не увидел вспышку или ты помедлил, хана нам, спеклись бы тут.

– Зато теперь мы знаем, где враги. В какой стороне скотомогильник?

– Левее, еще десять километров, не меньше.

– Ничего, поднажмем.

Про новичков забыли совсем, пока один из них не произнес обеспокоенным голосом.

– Эта, мужики, Пашке плохо стало.

Квазирог глянул на побледневшего рыбака, покрывшегося испариной. Глаза у него закатывались под лоб, он тяжело дышал, делал непроизвольные движения руками и ногами, словно мозг у него находился под сильной гипоксией.

– Друг твой перерождается, – безразличным голосом произнес Квазирог.

– Как это? В кого?

– В мутанта, – добавил Квазирог.

Любопытный Бубка выглянул из-за кресла.

– Шутите? – не поверил рыбак. – Может у него астма?

– Может и астма, но в мутанта он все равно превратится. Я таких перерождений много повидал, всем хочется думать, что это припадок, но это не припадок, не астма, не эпилепсия. Дружка твоего случай записал в другую команду, играющую против нас. Ты сам-то как себя чувствуешь?

– Я-то, нормально. Пить хочу, саднит в горле и живот прихватило. Но вы не обращайте внимания, это простуда. Утром лазил в холодную воду крючок снимать с коряги, видать простыл.

– На, полглоточка, – Рэб вынул одной рукой «шейкер» и протянул, не оборачиваясь, рыбаку.

– Это что?

– Пей, – мягко произнес Квазирог. – Это то, что тебе сейчас нужно больше всего.

Рыбак испуганно забегал глазами по лицам, не решаясь принять предложенный ему предмет. Квазирог забрал его у Рэба и настойчиво сунул в руки новичку.

– Смотри, меня сегодня подстрелили, один глоток и я в норме, – Квазирог просунул палец в окровавленную дыру в одежде, оставленную попаданием.

– Ну, я же, не ранен, – попытался протестовать рыбак.

– Ты ранен, в голову, полглоточка, просто помочи губы и поймешь, о чем мы тебе говорим.

Рыбак нерешительно взял в руки металлический сосуд, понюхал и скривился.

– Дай я! – Бубка выбрался с кресла, выхватил из рук мужчины «шейкер» и сделал глоток .

Вытер губы и вернул «шейкер» изумленному новичку.

– Пей, не ссы.

После того, как его пристыдил ребенок, рыбак отпираться не стал. Скривился, но сделал небольшой глоток. Через минуту его глаза заблестели здоровым блеском.

– Ого, работает. Отпустило. Может, и Пашке залить?

– Не, Пашке не поможет. Его пора выбрасывать, иначе он кусаться начнет.

Пашка, тем временем, затих, только дергающаяся мышца под веком показывала, что жизнь в нем не угасла.

– Нет, его нельзя, мы с ним друганы по жизни, со школы еще. Теперь и семьями дружим. Я его не брошу.

Квазирог хотел возразить, но тут то, что еще недавно было человеком по имени Паша, открыло глаза. Все вопросы, насчет его человеческой природы исчезли, стоило заглянуть в их ледяной тягучий омут. Рыбак испуганно оттолкнул от себя того, кого минуту минут назад считал другом по жизни. Паша загудел, заклокотал и попытался схватить друга. Квазирог коротко ударил мутанта прикладом СКС в голову. Паша отключился.

– Выбрасывай, – Квазирог открыл боковой люк.

Рыбак принялся неуклюже двигать бывшего товарища. Бубка смотрел на это, не выдержал и вызвался помочь. Он помог направить ноги Паши в люк. Мутанта посадили. Квазирог коротким тычком ноги в спину вытолкнул его наружу. Паша упал в пыль и закувыркался.

– Не переживай, – успокоил новичка Рэб.

– А что я теперь его жене скажу?

Его вопрос вызвал дружный смех.

– Успокойся, его жены здесь нет, – Квазирог пытался изобразить на лице сочувствие, но из него перло неконтролируемое ехидство. – Да, сходил ты на рыбалку, мужик. На всю жизнь запомнится. На всю оставшуюся жизнь, – не удержался он, чтобы не добавить удачно подвернувшуюся строчку из старой песни.

Несчастному человеку и без того было тошно от полного непонимания того, что с ним случилось, а полунамеки и подколки Квазирога просто ввергли его в полную прострацию. Новичок зажался, обхватил руками согнутые в коленях ноги и уставился куда-то вперед, сквозь кресло, на котором сидел Бубка.

– Да у тебя талант по адаптации новичков, – не удержался Рэб. – Бди лучше в прицел, пока нам вдогонку еще одну ракету не отправили.

– Не отправят, что они сами их делают что ли? – Квазирог все равно уткнулся в прицел стрелка и завертел башней.

БРДМ поднимала вокруг себя такую пыль на проселочной дороге, что будь погоня в ста метрах, ее можно было бы запросто проглядеть.

– Ни черта не видно, – Квазирог опустился ниже.

– Тогда садись на место Бубки и показывай дорогу, здесь какая-то паутина.

– А чего тут думать, езжай по той, на которой нет следов. Местные никто мимо скотомогильника не ездят.

– А я отсюда не то следов, дорогу с трудом различаю.

Бубка поменялся с Квазирогом. Мальчишка сел на кресло стрелка, уперся в прицел и с важным видом принялся крутить рукоятку поворота башни. Рыбак кидал короткие взгляды на ребенка, силясь рациональными остатками сознания понять, что происходит. Бубка заметил его состояние, снова улыбнулся, прекрасно понимая, что творится у того в душе, откинул рогожку, прикрывающую припасы, вынул не глядя какую-то банку и протянул ее новичку.

– Поешь, хочется, наверное?

– Не, спасибо, не хочется.

Бубка удивился. С момента, как он очутился в Улье, голод преследовал его постоянно. Только наработанная за короткую жизнь привычка терпеть, останавливала ребенка от постоянного поглощения пищи. Бубка боялся, что Рэб разозлится на него, если он съест все его запасы.

Справа по курсу сквозь пыль Бубка увидел еще один пылевой столб, стремительно идущий наперерез по примыкающей дороге.

– Рэб, там кто-то едет! – крикнул мальчишка.

– Кто?