Второй Шанс 4

— Что значит в наше время? — удивился Сергей Порфирьевич.

— То и значит. Не помню точно, но именно в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году, Маргарет Крейн смогла разработать портативный вариант для домашнего использования. Он состоял из пластмассовой коробочки с зеркальным дном и двумя отверстиями вверху, куда была вставлена небольшая пипетка для забора мочи и пробирка с реагентом. Женщина должна была добавить мочу, воду, перемешать их, добавить реагент и оставить устройство на пару часов. Если на дне емкости появлялся красный круг, это говорило о беременности. С внедрением теста было очень много хлопот. Впервые тест с названием «Prediktor» (Предсказатель) поступил в продажу в Канаде в тысяча девятьсот семьдесят первом году, а на американском рынке он появится лишь в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году.

— Она, наверное, стала миллионером, — сказала бабушка Кати.

— Как раз нет. Она передала все права за один доллар фирме, и ничего с этого не получила. Ей поставили условие: или процент с продаж и анонимность, или ее имя впишут как изобретателя, но она получит один доллар. Она выбрала второе.

— Почему такая несправедливость? — возмутилась Катя.

— Потому что она работала на эту фирму. И за все, что она делала, включая даже это изобретение в свое рабочее время, оплачивалось фирмой. И, соответственно, принадлежит этой фирме. Теперь вы поняли, почему я не хотел связываться с работой на государство?

— Да-а, — разочарованно произнесла его жена, — вот же как бывает.

— Этот тест очень неудобен. Мы сделаем похожий, но который будет гораздо проще в работе. И ты Катя будешь там первой в числе соавторов. А представим мы это, как твою студенческую работу в составе нашей академической группы.

— А это не будет очень сложно для нее? Остальные поверят в то, что она смогла придумать такое? — усомнился старый академик.

— Ничего супер-нового в этом, пока, не будет, — успокоил его Саша, — это будет использование известного способа по новому назначению. В качестве прототипа используем метод определения ревматоидного фактора латексной агглютинации предложенный еще в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Метод уже в это время широко известный. Только вместо гамма-глобулина человека мы посадим на частицы латекса антитела к хорионическому гонадотропину. Они будут реагировать с ним в моче женщин и давать видимую агглютинацию, или просветление мутного раствора реагента!

— А в чем отличие от того, что предложила эта женщина? — спросила Катя. — Мы не украдем ее идею?

— Нет! Во-первых, она не предложила никакого нового метода. Она же дизайнер, а не медик! Она предложила использовать уже известную и разработанную — не ею — реакцию пассивной гемагглютинации, где на консервированные эритроциты барана посадили антитела к хорионическому гонадотропину. Ее заслуга состоит в том, что она вместо больших отдельных пробирок, в которой шла реакция, предложила использовать небольшие пластиковые. Ну это, как в наше время был такой миллиардер Маск. Он предложил электромобили, которые ездили на электричестве вместо двигателя внутреннего сгорания.

— И что? — спросила бабушка Кати с интересом.

— Ничего! Это был обыкновенный электро-погрузчик, как на любом складе. Новым было только оформление. Старое содержание в новой оболочке. Но шуму было много! Так вот, мы заменим эритроциты барана на частицы латекса! Это позволит нам сократить время проведения теста с нескольких часов до считанных минут.

— Почему? — заинтересованно спросила Катя.

— Потом что эритроциты в пробирке садятся несколько часов. Если реакция положительная, они садятся в виде зонтика. А если отрицательная, то в виде точки. Частицы латекса дают реакцию в течении десятков секунд. И пробирка не нужна. Реакция будет идти на кусочке картона.

— Здорово! И хорошо, что это отличается от того, что предложила эта бедная девушка. Ее и так обокрала эта жадная компания! — с воодушевлением произнесла его жена. — Но что для этого нам нужно?

— Нужны частицы латекса, но они уже производятся нашей промышленностью. Сам хорионический гонадотропин и антитела к нему.

— А где мы их возьмем? — не унималась будущее лицо академической группы.

— Хорионический гонадотропин мы получим из мочи беременных женщин. А потом этим выделенным и очищенным гормоном будем иммунизировать лабораторных животных. Нам понадобится виварий, Сергей Порфирьевич.

— А каких животных? — спросила Катя.

— От кроликов до лошадей. Чем крупнее тем лучше. — рассмеялся Саша. — Но это будет только первый вариант нашего теста на беременность. Простого, но не на столько удобного. Это ступенька к более технологичному и удобному для использования тесту.

— Какому? — спросила бабушка Кати.

— К простой полоске. Чтобы женщина: либо пустив полоску в мочу, либо просто помочившись на нее, через несколько минут уже знала — беременная она или нет. Вот это будет вершина технологического развития этого способа диагностики! А вот такой диагностический тест был предложен — для широкого применения — только в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году! Через двадцать лет! — произнес Саша.

Глава 15 Прибытие на Юкатан

— Сашенька! А как же мы его сделаем? — спросила своего мужа Катя. — Я себе такого даже не представляю. И еще! Я бы очень не хотела, чтобы мы украли это изобретение у тех, кто сделал его в будущем.

— Катенок! Твоя щепетильность в этих вопросах и твоя честность — это то, что я в тебе очень люблю, — рассмеялся Саша, — но мы, даже если захотим, не сможем их украсть, так как многое для этого открытия еще не изобрели в это время.

— И что же именно, зять? — тут же вмешался старый академик.

— Например, моноклональные антитела.

— Какие антитела? — переспросил Сергей Порфирьевич.

— Это антитела, которые вырабатывает гибридома. Они направлены против одного вида антигена на поверхности белковой или полисахаридной молекулы. А гибридома — это гибридная клеточная линия, полученная в результате слияния клеток двух видов: способных к образованию антител B-лимфоцитов, полученных из селезёнки иммунизированного животного — чаще всего мыши — и опухолевых клеток миеломы. Поскольку раковые клетки миеломы «бессмертны», то есть способны делиться большое количество раз, после слияния и соответствующей селекции, гибридома, производящая моноклональные антитела против антигена, может поддерживаться долгое время.

— Вы научились там обеспечивать слияние таких клеток? — удивился старый академик.

— Мы научились делать такое, что лучше бы и не знали как это делать, — вздохнул Саша, — но для этого нужна такая масса приборов и реактивов, что такой способ нам не подойдет. Да и вообще, дело это очень хлопотное и весьма капризное.

— Например? — спросила его Катя с интересом.

— К примеру, в прежней жизни, я жил на периферии СССР, — начал Саша увлечённо. — Однажды к нам в научно-исследовательский институт, где я работал, вернулся сотрудником аспирант из Москвы. Он был племянником нашего директора, но и нужно признать очень талантливым ученым и в Москве его кандидатская диссертация была посвящена как раз разработке такой гибридомы и получению таких моноклональных антител к одному из человеческих белков.

— И он это сделал? — Сергей Прокофьевич в предвкушении смотрел на зятя.

— Да, — кивнул Саша, — и он хотел продолжить работу уже над диагностической тест-системой у нас в институте. Чтобы на основе имеющихся антител создать простой способ диагностики заболевания у человека — с помощью выявления у него в крови этого белка. По принципу, как и мы хотим создать такую же систему для выявления хорионического гонадотропина в моче, для диагностики беременности у женщин.

— И как? Ему это удалось? — Катя внимательно слушала о совершенно новых вещах в мире науки.